Крот из Лэнгли
Шрифт:
Позади себя Малко услышал возглас. Он обернулся и оказался нос к носу с двумя усатыми мужчинами, вылезшими из «вольво». Крис Джонс первым заметил их.
Все произошло очень быстро. Четверо мужчин одновременно схватились за оружие. Самым быстрым оказался Крис Джонс. Менее чем за секунду его «микро-узи» с пронзительным скрежетом выпустил в обоих мужчин тридцать два патрона из обоймы. Один из них, тем не менее, успел нажать на спусковой крючок тяжелого автомата.
Крис Джонс пошатнулся, лицо его сморщилось от боли, он подался назад с уже остекленевшими серыми глазами, тщетно пытаясь перезарядить свой «узи». Подбежавший Малко подхватил его. Пальцы телохранителя
Губы телохранителя шевельнулись.
— I am OK [45] , — прошептал он. — Идите туда.
Голова его снова упала, и он потерял сознание. Малко отогнул рубашку и увидел красное отверстие, из которого, пузырясь, вытекала кровь. Вокруг него стала собираться толпа. Он развязал галстук Криса, сунул его в рану, как тампон, и выпрямился.
— Un medico! Un medico! [46]
Какой-то мужчина отправился бегом... Телохранители, получившие каждый по несколько пуль, больше не шевелились. Один из них слабо стонал, пытаясь ползти в огромной луже крови.
45
Со мной все в порядке (англ.).
46
Врача! Врача! (исп.).
Малко выдернул из-под подкладки Криса Джонса новую обойму, вставил ее в «узи» и встал, вглядываясь туда, где до происшествия находился Пол Крамер. Прошло менее минуты. Американец, разумеется, исчез, виднелась только влюбленная пара, склонившаяся над набережной через ограду. Перестрелка произошла в стороне от толпы, и звуки выстрелов потонули в общем шуме. Малко подошел, и его пульс забился со скоростью сто пятьдесят ударов в минуту. Пол Крамер перелез через парапет и пытался спуститься с одного контейнера на другой, сопровождаемый телохранителем, изо всех сил помогавшим ему. Он поднял голову, заметил Малко и что-то крикнул своему ангелу-хранителю. Тот сейчас же сорвал со своего ремня оружие, прицелился в Малко и выпустил наугад практически всю обойму. Объятые ужасом влюбленные с криками убежали. Брызнули осколки камня. Малко наклонился, чтобы нанести ответный удар, и замер. Крамер и его телохранитель стояли слишком близко друг к другу. Он мог задеть американца. Внезапно он заметил машину, на полном ходу въехавшую на набережную. Она остановилась возле контейнеров, и из нее выскочили Милтон Брабек и два доминиканских полицейских. Со своего места они не могли видеть Крамера.
Малко окликнул их.
— Он над вами, на контейнерах.
До Крамера дошло, что его загнали в ловушку. Он нерешительно прыгал с одного контейнера на другой; за ним следовал его телохранитель, лихорадочно перезаряжавший автомат.
За спиной Малко раздался выстрел, и он мгновенно обернулся. Очень молодой юноша целился в него дрожащей рукой из крупнокалиберного оружия. Он собирался нажать на курок «узи», но доминиканец с криком ужаса бросил свой револьвер и поднял руки. Уголком глаза Малко заметил двух полицейских в серой форме, бежавших к тому месту, где лежал Крис Джонс.
Люди разбегались теперь в разные
Выстрел и последовавший за ним ужасный крик вновь привлекли внимание Малко к набережной.
Спутник Пола Крамера имел неосторожность слишком близко подойти к краю контейнера, и пуля, выпущенная Милтоном Брабеком из «магнума», раздробила ему лодыжку.
Малко увидел, как он падал в пустоту, вытянув вперед руки, словно в замедленной съемке, и как разбился о набережную, шестью метрами ниже.
Пол Крамер остался один, балансируя на контейнерах.
Короткий гудок разорвал тишину. Советский танкер отдал швартовы и медленно удалялся от пристани.
Участь Пола Крамера была решена.
Остолбенев, он смотрел, как танкер нестерпимо медленно отчаливает. Ему пришел конец. Малко наклонился и крикнул ему:
— Крамер! Спускайтесь спокойно. Мы мам не сделаем ничего плохого.
Перебежчик повернулся к нему, подняв лицо, явно колеблясь. Затем он сделал шаг к краю и заметил Милтона Брабека, подстерегающего его с оружием и руках. У него вырвалось нечто вроде всхлипа, и он остановился, сжав кулаки.
Выстрел явился неожиданностью для всех. Малко подумал сначала, что стрелял Милтон, но одного беглого взгляда было достаточно, чтобы вывести его из этого заблуждения. Пола Крамера, казалось, ударил невидимый кулак, он закрутился на месте, вытянув руки вперед, и упал в пространство между двумя контейнерами.
Малко, в свою очередь, перешагнул через парапет, прыгнул на контейнер и постепенно добрался до того места, где упал Крамер. Взобравшись но контейнерам, Милтон и оба полицейских присоединились к нему.
— Стреляли с судна, — бросил американец. — Оптический прицел. Я видел дуло ружья...
Распластавшись на крыше контейнера, они рассматривали Пола Крамера, зажатого между двух стальных стенок, двумя с половиной метрами ниже. Он не двигался. Ранен или убит!
— Пол! — позвал Малко.
Никакого ответа. Прошли бесконечные минуты, пока искали веревки. Нужен был подъемный кран, чтобы сдвинуть контейнеры.
Наконец Крамер пошевелился и застонал.
— Он жив, — возликовал Малко. — Крамер, — снова позвал он. — Держитесь.
Американец не ответил. Над набережной раздалось жужжание полицейского вертолета. С него спустили трос с двумя солдатами из войск особого назначения. Людей из парка удалили. Все вокруг было оцеплено полицией.
Советский танкер стал всего лишь маленькой точкой в Карибском море.
Понадобилось еще около десяти минут, чтобы спустить веревки и обвязать ими Крамера. Врач ожидал возле Малко. Как только тело американца появилось на поверхности, он бросился к нему. Но уже ничего нельзя было сделать: Крамер не дышал. После беглого осмотра врач поднялся.
— Он был очень тяжело ранен и истек кровью. Ему следовало оказать немедленную помощь.
Полковник Диего Гарсиа с серьезным видом повесил трубку и сказал Малко:
— Вашему другу сделали операцию. Пулю удалось извлечь. Он потерял много крови, но врачи считают, что выкарабкается. Он в реанимации.
— Спасибо, — сказал Малко.
Милтон сидел у изголовья своего друга в клинике Абрё. Оставшийся в живых телохранитель Крамера находился в соседнем боксе. Он утверждал, что выполнял приказания Маргариты Гомес. Ее отец, окопавшийся в своей казарме, клялся, что ни о чем не знал. Он уже позвонил в «Капитолий», чтобы пожаловаться на вмешательство американцев в дело, относящееся к юрисдикции Доминиканской Республики.