Крот против оборотня

Зверев Сергей Иванович

– Значит, надо настоящие украшения снова вернуть в музей?

– Да, и сделать это нужно срочно. Придется мне искать нового помощника среди научных сотрудников музея, потому что этот ваш парнишка-писатель, как мне кажется, подставлен полицией.

– Почему вы так решили?

– Интуиция. Но это никого больше не будет беспокоить. Я его убрала.

Жучков посмотрел на француженку и покачал головой:

– Если бы я вас не знал так хорошо, то не поверил бы. Такая красивая женщина, и столько трупов позади. Не слишком ли много? И зачем вам понадобилось убирать Бельшицкого? Ведь у него были надежные каналы на таможне,

его не надо было уговаривать или покупать, он бы для меня и так все сделал.

– Я как-то услышала фразу, – насмешливо сказала француженка. – Ее произнес один ваш… депутат, который известен тем, что бьется за счастье народа и прослыл, как это, бессребреником. Вообще-то я знаю, что у него приличный бизнес в Чехии и Италии, но оформлено все не на него. Этот господин как-то в кулуарах произнес фразу, предназначенную для ушей приближенных ему людей: «Если ты такой умный, то почему ты такой бедный?»

– И что это значит? – набычился Жучков.

– Он сказал ее своему помощнику, который слишком усердствовал с советами. А еще я знаю, что вы с господином Бельшицким были друзьями только на словах. Вы ведь его ненавидели, полковник? Так зачем же ломать передо мной комедию? Тем более что вы буквально обеими руками ухватились за идею убить его. Вы это сами сделали или наняли киллера?

– Это вас не касается!

– Меня все касается, мой дорогой полковник! Вы получили от меня достаточно для того, чтобы чувствовать подчиненное положение, и намерены получить еще больше. Поэтому спорить со мной не нужно, а нужно меня слушаться как своего патрона. У меня к вам очень большие претензии, Жучков. Вы не выполнили очень важную часть задания: вы не изъяли из квартиры ювелира эскизы.

Полковник хотел что-то сказать, но француженка его перебила, полыхнув холодной сталью серых глаз:

– Это все слова, что их не нашли! Они существуют, я их видела своими глазами. И их нужно найти, потому что любому идиоту-следователю сразу станет понятно, что рисовались они с изделий Лувра. Ищите способ, лезьте туда ночью сами, но найдите! Проявите сообразительность. Наверняка листки случайно попали в какую-то книгу или какой-то альбом по ювелирному искусству.

Со всеми предосторожностями полковник Борисов поднялся по лестнице соседнего подъезда и отпер ключом дверь. Это была та самая квартира, из которой в капитальной стене имелся проход в квартиру Антона. Григорий Максимович очень беспокоился, что за Антоном может вестись самая настоящая и квалифицированная слежка. Слишком близко он подошел к цели. А если француженка уже знает, что отравление не удалось?

Антон стоял и держал открытой дверцу шкафа. Он улыбался во весь рот, что Борисову совсем не понравилось. Ситуация почти критическая и готова выйти из-под контроля. Вроде опытный, хотя и молодой, оперативник, а порой ведет себя как мальчишка. Хотя если разобраться, то с начала операции Антон ни разу не ошибся. Ни в поступках, ни в рассуждениях и логических построениях. Чем старше становишься, тем больше хочется все делать самому, не доверяя молодежи, а сам-то каким был в годы этого Антона?

– Здравствуйте, Григорий Максимович, – протянул Копаев руку выбравшемуся из шкафа полковнику. – Вы очень вовремя. У меня для вас столько сюрпризов, только чур не ругать. Победителей не судят, так ведь?

– Что ты еще отмочил? – нахмурился Борисов.

Антон

молча подошел к столу, где лежал его ноутбук. На экране виднелась схема Москвы, по одной из улиц ползла красная точка. Радиомаяк!

– Кто это?

– Это, товарищ полковник, мадам Валери Роба.

Признание заставило Борисова нахмуриться еще больше. Без санкции своего шефа Антон пошел-таки на необдуманный шаг. А ведь дамочка очень и очень опытная в этих вопросах. Наверняка и сама не раз в своей бурной жизни пользовалась такими штучками. Пойми она, что за ней следят с помощью технических средств, и всё – операцию можно сворачивать.

– Куда ты ей засунул «жучок»? – сухо процедил сквозь зубы разозленный полковник. – В трусы?

– Была такая возможность, – признался Антон, скромно потупив взор, – честно признаюсь. Но все гораздо интереснее. Сегодня я имел с мадам встречу. Как я и предполагал, она доказала, что в самом деле подозревает во мне работника полиции, подставленного ей под видом писателя. Фактически сразу после нашей встречи на улице она сделала попытку прощупать меня, но потом приняла решение убрать. Вот здесь, – Антон показал авторучкой на схему, – на набережной есть дом, в котором у нее или у них имеется конспиративная квартира.

– Почему конспиративная?

– Характерные признаки нежилого помещения, в котором есть все самое необходимое на все случаи жизни и, главное, на различные вкусы и потребности.

– Уж не шпионаж ли ты подозреваешь?

– Вряд ли, Григорий Максимович. Скорее, это преступное сообщество, имеющее такие квартиры во многих столицах Европы. Я думаю, что Интерпол разберется. В этой квартире она подсыпала мне в бокал с вином некий состав, который хранился в ее перстне, под камнем. Вот вам пакетик, в который я успел собрать несколько крупинок этого вещества. Пусть ребята в лаборатории посмотрят, что это такое.

Борисов покачал головой, но воздержался от комментариев. Он поднял пакетик и посмотрел на свет.

– В эту самую полость под камнем я и вставил «жучок». Правда, пришлось потом сломать замок, так что без специальной мастерской она теперь свой тайник в перстне не откроет. Да и смысл? Он ей понадобится, наверное, на родине, чтобы пополнить запасы своего тайного оружия. А вот это, – Антон взял со стола две пленки с отпечатками, – ее пальчики, которые Валери оставила на своем бокале.

– Ты очень сильно рисковал, – хлопнул по столу широкой ладонью Борисов. – Молодец, хорошо сработал, но теперь ты вне игры. Сам понимаешь…

– Подождите, Григорий Максимович, – рассмеялся Антон, – это еще не все сюрпризы. «Жучок», который я ей вставил в перстень, с микрофоном, а запись ведется автоматически. Хотите послушать диалог, состоявшийся полчаса назад в той же самой квартире, где отравили меня? Да-да, она выпроводила меня умирать, отъехала на такси, сделал крюк и снова вернулась, чтобы встретиться там со своим помощником из наших соотечественников.

Картинка с экрана исчезла, а появилась заставка программы воспроизведения звуковой дорожки. Антон провел «мышкой», нажал «иконку» «воспроизвести». Из приставных динамиков раздались голоса. Когда француженка несколько раз назвала собеседника господином полковником, Борисов поморщился и покусал губы. Но когда он услышал фамилию, то от избытка чувств так грохнул кулаком по подлокотнику кресла, что Антон испугался за мебель.