Кровный долг
Шрифт:
Грейсон ведет меня к лифту и спускает на несколько этажей вниз. Мы выходим на двадцать седьмом уровне. На этом уровне меньше дверей. Комнаты намного больше, чем на другом этаже.
Он останавливается перед комнатой две тысячи семьсот три.
— Мы здесь. — вытаскивая черный ключ из кармана джинсов, он вставляет его в дверь, и замок открывается.
Я следую
Между ними низкий журнальный столик, вырезанный в форме стопки книг. Корешки и обложки выкрашены в темно-коричневый цвет, но страницы красивого кремового цвета, который контрастирует с другими цветами в комнате.
— Вау. — говорю я на выдохе.
Грейсон смеется.
— Добро пожаловать домой.
— Это не мой дом. Здесь нет моих вещей
— Проверь спальню.
Я подозрительно смотрю на него, прежде чем идти в коридор. На мягком темно-бордовом ковре стоит стопка чемоданов.
— Ты принес мои вещи.
— Ага. — говорит Грейсон, слишком гордый собой.
— Зачем ты это сделал?
Он хмурит бровь.
— Потому что ты сказала, что тебе нужны вещи. Я собрал эти принадлежности из твоей ванной и специальное нижнее белье.
— Кто я, мормон? Специальное нижнее белье?
— Старомодные, которые были у тебя в комоде.
Я стискиваю зубы.
— Старомодные?
Подняв руки, чтобы успокоить меня, он говорит:
— Не сердись. Я даже принес тебе запас черной лакрицы.
Разжав челюсть, я смотрю на пакеты с меньшей враждебностью.
— Действительно? — они были в шкафу с моими тампонами… Обычно я ненавижу черную лакрицу, но когда эстроген бушует и моя матка ощущается как боксерская груша, они попадают в точку.
Он кивает.
— Я не уверен, что понимаю, почему они тебе нравятся, но я подумал, что они могут помочь.
Я расстегиваю молнию на верхнем чемодане в поисках конфет. Теперь, когда я добровольный участник этого дерьмового шоу, которым является моя жизнь с Кровной мафией, и моя паника немного улеглась, мой ПМС ударил в полную силу.
— Они во второй сумке.
Я хмыкаю и бормочу "спасибо", бросаю первую конфету на пол и роюсь во второй. Пластиковая упаковка сминается под свитером. Я улыбаюсь, когда достаю свою заначку. Грейсон наблюдает, как я откусываю кусочек лакрицы и жую.
— Боже, да. — знакомый вкус успокаивает меня. Если бы я не застряла в здании, полном вампиров, я бы чувствовала себя почти нормально.
— Итак, Деми. — начинает Грейсон, но останавливается, когда я поднимаю руку.
— Нет, не прерывай мой момент. Дай мне две минуты покоя, чтобы насладиться этой лакрицей, ты мне это должен.
Его зубы щелкают, когда он закрывает
— Я буду в гостиной.
Ой, думаю, я задела чувства вампира.
Я отмахиваюсь от него, как только он исчезает из виду, и откусываю еще кусочек конфеты. Жесткая, похожая на жевательную резинку текстура успокаивает меня, а во рту появляется странный сладкий анисовый привкус. Я доедаю первую конфету и съедаю еще одну — ради безопасности Грейсона, — а затем иду в ванную комнату и пью из крана.
Классно, я знаю, но я бы предпочла смахнуть со рта последние крошки лакрицы, прежде чем идти в гостиную с красивым вампиром.
— Он некрасивый, Деми. Он засранец-нежить, который, вероятно, когда-то сосал грудь Нефертити. — бормочу я про себя.
На столешнице все еще лежит расческа с прикрепленной биркой, поэтому я использую ее, чтобы привести в порядок растрепанные волосы и поправить боди. Я выгляжу как заезженная порнозвезда. Решив, что он может подождать еще немного, я беру свои туалетные принадлежности и свежую одежду и долго принимаю горячий душ.
Напор воды в этом душе потрясающий, и я не хочу вылезать, но мои пальцы начали сморщиваться, а вода из адски горячей превратилась в чуть теплую.
Я натягиваю джинсовые шорты и V-образный вырез Weezer и быстро заплетаю волосы в две длинные косы. Фена нет, и мои волосы будут в беспорядке, если я их не высушу.
Грейсон лежит в шезлонге с закрытыми глазами, когда я выхожу. Он дышит ровно и не двигается, когда я подхожу к нему. Вампиры не дремлют, так что меня не одурачить, но я позволяю ему думать, что это так. Я хватаю вазу с кофейного столика и поднимаю ее над головой. Прежде чем я успеваю разбить ее о его лицо, его глаза резко открываются, и он выхватывает стекло из моей руки, отбрасывая его в сторону.
— Нельзя винить девушку за попытку. — я ухмыляюсь и пытаюсь вырвать свою руку из его хватки. Он держится крепко.
— Если ты будешь продолжать в том же духе, Маттео снова наденет на тебя наручники быстрее, чем ты успеешь сказать «насадка для душа».
Его предупреждение ясно.
Я опускаю взгляд и киваю.
— Я слышу тебя.
— Ты решила остаться. Ты здесь, и ты не уйдешь. Будет ли твое пребывание здесь замечательным или ужасным, зависит от тебя.
На этот раз, когда я отдергиваю руку, он отпускает меня.
— Остынь, Грейсон. Я сказала, что услышала тебя.
Он откидывается на спинку шезлонга и кладет руку под голову. Рукав его футболки задирается вверх, открывая еще больше татуировок, но я не собираюсь позволять его симпатичному лицу и татуировкам отвлекать меня.
— Видишь что-то, что тебе нравится? — его глаза прикрыты, когда он смотрит на меня.
Дерьмо.
— Все, что я вижу, это вампир, которого я когда-нибудь убью.
Грейсон закусывает нижнюю губу.
Я смотрю на него.