Круги по воде
Шрифт:
– Когда ты придёшь опять?
Она изогнулась, оглядываясь на него, приподняла в улыбке уголки пухлых губок:
– Жди, я дам тебе знать.
И тихонько выскользнула за дверь.
Глава 4
В комнате для совещаний камин решили не разжигать по весеннему времени, и теперь тут было зябко. Ноэль потрогал покрасневший нос, шмыгнул:
– Кажется, я уже простудился. Думал, не дождусь, пока эти церемонные господа послы наконец усядутся в свою карету.
Его величество, устроившись в любимое кресло, указал на буфет:
– Господа, можете взять графин. Мы все продрогли.
Хмурый комендант почтительно принял графинчик из рук графа, налил в рюмку, утонувшую в его широкой ладони. Сразу выпил и сожалеюще посмотрел на донышко маленькой посудины.
– Следует обсудить сложившуюся ситуацию, - начал Леонел, когда рюмки дважды опустели, и полупустой графин очутился перед ним на столе. – Мы не можем упустить благоприятный случай, и не повернуть визит послов в нашу пользу…
Дверь распахнулась, и в комнату влетел барон, пританцовывая от холода и отряхивая манжеты.
– Дождь, господа, - весело сказал он, лучезарно улыбаясь присутствующим и направляясь к кушетке.
– Вы опоздали, господин барон, - сухо сказал его величество, - совещание уже идёт.
Тот, устроившись поудобнее, ответил:
– Ну, думаю, ничего важного я пока не пропустил.
Граф поднял брови и посмотрел на Леонела. Тот покраснел:
– Вы хотели что-то сказать, господин барон?
– Да, - ответил тот, - хотел. Я хотел сказать, что неразумно было так рано отпускать этих милых людей. Пусть бы погостили у нас подольше. Гляди, и остались бы.
– Это решение принято нами, и оно больше не обсуждается, - резко ответил его величество, ещё гуще краснея.
– Это неразумно.
– Неразумно делать нам замечания.
Барон склонил голову набок, разглядывая его величество. Лениво сказал, растягивая слова:
– Но надо же кому-то их делать. Особенно когда кое-кто не вылезает из-под женской юбки.
Граф Ноэль вскочил с места. Леонел остановил его движением руки. Сказал сдавленным голосом, глядя на барона:
– И это говорит человек, который полжизни проходил в кружевных панталончиках?
Лицо барона застыло. Леонел добавил:
– Если вам так не нравится наш образ жизни, любезный, вы можете поискать себе другого хозяина.
Барон поднялся с кушетки. Глядя прищуренными глазами на Лео, сказал:
– Пожалуй, я так и поступлю.
– Прекрасно. Убирайтесь отсюда.
Барон направился к двери. У выхода остановился, обернувшись:
– Кажется, я забыл потребовать оплату за свои услуги, Ваше величество.
– Чего же вы хотите?
– Я хотел бы просить вас отпустить со мной одного из здешних людей, кто согласится пойти со мной. Мне может понадобиться телохранитель.
– Телохранитель? – сладко улыбаясь, повторил Леонел. – Ну что же, можете забрать одного человека. Если он, конечно, согласится, – и он усмехнулся.
– Тогда прощайте. – И барон вышел из комнаты для совещаний, настежь распахнув двери.
Какое-то время все молчали, глядя ему вслед. Потом его величество, дрожащими пальцами подвигав рюмку по столу, сказал:
– Продолжим, господа.
Граф покашлял:
– Может быть, не стоило его гнать? – смутившись под суровым взглядом, всё же продолжил: - Конечно, эта дерзость, с которой он с вами разговаривал, недопустима…
– Ха!
– Да, я понимаю, это ужасно. Но, если подумать, барон очень полезный человек. Вы знаете, Ваше величество, как я отношусь к нему, и знаете, почему. – Ноэль покраснел ещё гуще Леонела.
– И, тем не менее, я считаю, что следует попросить его остаться. С глубокими извинениями с его стороны, конечно.
Полковник задвигался на стуле. Леонел обернулся в его сторону:
– Вы тоже так считаете, комендант?
– Я считаю, как и его сиятельство, - хрипло ответил полковник, - только по другой причине. Этот человек слишком много знает о наших делах. Если он сейчас уйдёт, это может нам дорого обойтись.
Леонел опустил голову, разглядывая ногти. Потом оглядел обоих:
– Господин граф, я не собираюсь прощать барона за его дерзость. Комендант, барон заслужил моё милосердие, и я его отпустил. – И обернулся к скромно сидевшему в углу комнаты священнику:
– Святой отец, что вы скажете о милосердии?
Священник, пожилой человек в простом, поношенном одеянии, был старожилом в крепости. Он пережил двух комендантов и бесчисленное количество других обитателей гарнизона. К нему настолько привыкли, что уже не представляли другого на его месте. Отец Бители был тих, скромен в привычках, и был одним из тех, на которых, как говорится, держится мир. Смену власти в крепости он, кажется, даже не заметил, продолжая выполнять свой долг, и держась одинаково ровно со всеми. Ему предложили было перейти в новое, более удобное жильё, но он отказался, и его оставили в покое. Теперь он посмотрел на присутствующих, и ответил тихим, ровным голосом, который, однако, услышали все:
– Власть немыслима без милосердия. И его не должно заслуживать.
Наконец прервав повисшее после его слов молчание, Леонел сказал:
– Итак, продолжим, господа.
Барон, не глядя по сторонам, быстрым шагом миновал плац и свернул к казармам. Вызвал капрала. Тот вышел, позёвывая и оправляя сбившуюся со сна рубаху.
– Рой, - сказал барон, глядя на него, - ты, кажется, говорил, что тебе наскучила здешняя жизнь?
Тот встрепенулся, мигом просыпаясь.
– Да, говорил. Вы же знаете.