Кружки любви
Шрифт:
Я смотрю на мою новую дверь, пока Джордан не выключает свет. Я не знаю, из какого она дерева, но выглядит тёплой и дорогой. Я могу рассмотреть каждую шероховатость на ней. Она тяжёлая, более прочная, чем у меня была до этого. Тут есть три замка, закрывающиеся, когда я поворачиваю засов. И глазок. Гаррет может быть уверен, теперь я нахожусь в безопасности.
Ещё он оставил те шестьсот долларов на моём кухонном столе, сказав только: «Не надо». Я не стану пытаться вернуть их ему. Я начинаю понимать, что он имеет в виду, когда
Адам получил, что хотел. Он хотел напугать меня, заставить сбежать. Он знал, что это ранит Джордана. Он знал, что это разозлит Гаррета. Он знал, что после этого мне будет плохо. Я недооценила, насколько расчетлив, может быть Адам. И теперь передо мной встал вопрос, над которым я раньше особо не задумывалась.
Зачем Адам хочет быть со мной?
Я спрашивала себя снова и снова, почему он хочет меня, но никогда не задавалась вопросом, чего он хочет со мной. У меня нет ответа ни на один из этих вопросов, и я не думаю, что я найду их сегодня вечером. Но я найду их.
Люди часто ошибочно считают меня наивной, но это именно ошибка. Я добрая. Я стараюсь видеть плохое в хорошем свете. Я верю в людей. Я чаще бываю счастливой, чем печальной. Я предпочла бы проводить время, улыбаясь и смеясь, а не плача и жалуясь. Я не идеальна. У меня бывают плохие дни, но я не позволяю им выбиваться наружу. Я не тупая.
Я забираюсь под одеяло, и Джордан оставляет пистолет в моей тумбочке. Он выключает лампу и пододвигается поближе ко мне, не выпуская меня из объятий.
Сегодня я ранила человека, которого люблю больше всего на свете.
— Я тебя люблю, — громко говорю я, изо всех сил обнимая его.
— Я тоже люблю тебя, Эм. Больше, чем ты можешь себе представить, — отвечает он, нежно целуя меня в волосы.
Мы быстро засыпаем и спим всю ночь, держась друг за друга. Напоминая друг другу, что у нас есть мы... и всегда будем.
***
— Ты отвратителен, — хнычу я, когда Джордан пукает и набрасывает мне на голову одеяло.
Он остался верен своему слову. Когда утром моя тревога ушла, Джордан вернулся к нормальной жизни. Мы съездили в магазин, испекли, что было нужно, и вернулись домой. У нас был ещё один день просмотра фильмов, который включал в себя много пыток метеоризмом.
— Будет не смешно, когда меня стошнит на тебя, — кричу я, пытаясь убраться подальше.
Он так сильно смеялся, что я сумела вырваться на свободу. Я прыгаю на него и скручиваю его соски так сильно, как могу. Он немного по-девчачьи вопит и пытается сбросить меня. Сейчас я хохочу как сумасшедшая.
Это классно.
Я отпускаю его, и мы оба падаем назад, тяжело дыша и хихикая.
— Хочешь прокатиться? — спрашивает
— Ага.
Мы быстро встаём и одеваемся, потом садимся на мотоцикл Джордана. Ветер довольно прохладен, но не обжигает кожу, а течет по ней. Я немного крепче цепляюсь за Джордана, и мы летим по двухполосной дороге, которая поворачивает и идёт вниз вдоль реки.
Мы катаемся несколько часов. Не знаю, что это за крошечный городок, в который мы попадаем к обеду, но тут в основном пустынно, кроме закусочной и нескольких магазинов. Мы смеёмся и наслаждаемся едой, прежде чем вернуться в Блаффсайд. Джордан решает снова остаться у меня. Я не спорю. И не знаю, когда буду спорить с ним снова. Во всяком случае, не скоро.
Джордан подъезжает к старинному дому викторианской эпохи, превращённому в дуплекс, в котором он живёт. Ему нужно захватить одежду.
— Я подожду здесь, — говорю я, когда он слезает с мотоцикла.
Он на секунду замирает, а потом согласно кивает. Джордан вновь стал самим собой, но он по-прежнему хочет держать меня поближе. Я его понимаю.
Я оглядываю заваленную листьями улицу и замечаю Коди, который закидывает несколько больших чёрных мусорных пакетов в кузов грузовика.
— Коди! — зову я, перекидывая ногу через мотоцикл.
— Привет, — ласково говорит он, когда я подхожу к нему.
— Ты переезжаешь? — задаю я тупой вопрос.
Грузовик ещё не полон, но перевозится явно многое.
— Ага.
— Я хотела только снова сказать спасибо. Не знаю, что бы я делала, если бы ты не появился.
Я долго благодарила его вчера, но мне не кажется, что этого достаточно. Может быть, я испеку ему торт. Возможно, это странный способ отблагодарить подростка, и всё же.
— Эмили, — глубокий чувственный голос Гаррета испугал меня до чёртиков.
Я подпрыгиваю и тяжело дышу, моё сердце сильно бьётся.
— Прекрати так делать! — кричу я, ударяя его в грудь.
Его губы дёргаются, но он не улыбается. Мой взгляд скользит по его откинутым в сторону волосам, вниз, по покрытой щетиной челюсти, обтянутому тканью футболки торсу, ногах в джинсах, заканчивающихся его сапогами. Потом я бросаю взгляд туда, где он действительно должен быть. Калейдоскопы.
— Эм! — взволнованно кричит Джордан.
— Я здесь! — поспешно отвечаю я, пока он не взбесился.
Его широкие плечи облегчённо опускаются, когда он направляется к нам.
— Я думаю, Дженна не закончила вчера вечером, — говорит Джордан, а потом шлёпает меня по заднице.
Я визжу и отскакиваю вперед, врезаясь в грудь Гаррета. Он обнимает меня, роняя сумки, которые нёс.
— И, судя по взгляду Гаррета сейчас, Калеб тоже был прав, — пыхтя, говорит Джордан.
Я смотрю на тёмно-карие, гневные глаза, сверлящие Джордана.
— Куда собрался, Коди? — спрашивает Джордан, не обращая внимания на Гаррета.