Кстати о любви

Светлая Марина

Как она? Сдохнуть хотела.

— Нормально. На мой номер не звони, я его вырубила. Будем считать, что потеряла… Черт! А если нас слушали все это время?

— Это вряд ли, — уверенно сказал Носов. — Ты где сейчас?

— Долго объяснять. В отеле. По идее не должны ничего заподозрить… Тут мой… — «мой» кто? Руслана сглотнула. — Мой друг… случайно… Они знают, что мы знакомы, так что повезло. Я у него ночую.

— Хорошо. Номер какой?

— Триста четырнадцать, — губы пересохли, облизнула их и не выдержала, прикоснулась пальцами. — Егор Лукин, журнал «`A propos».

Что в порту?

— Гуров здесь. Очень похоже, что ждет груз.

— Черт! — она неожиданно даже для самой себя оживилась. — А я тут… и выйти нельзя! Ты хоть снимаешь? Мне надо!

— Не зарывайся! — буркнул Гамлет.

— Исключительно в рамках договоренности, — парировала она и тихо позвала: — Гамми!

— Шо?

— Ты хоть оглядывайся… а то вдруг и ты под колпаком.

— Плакать будешь?

— У тебя фоток и видео дохрена! Кто мне их вернет!

— Я упомяну тебя в завещании, — заржал Гамлет.

А ей было не до смеха. Ее душило. Собственная беспомощность душила. Совершенное в эту ночь — душило. Душило то, что пришла в этот номер. Душило то, что позволила прикоснуться к себе. Душило то, что прогнала. Руслана до боли сжала в ладони трубку и проговорила, надеясь, что слез Носов не услышит:

— Не стоит. Береги камеру.

— Буду! — заверил Носов, прежде чем отключиться.

И она снова осталась в тишине. Одна. И никогда еще так отчаянно не чувствовала одиночества. Скрутилась калачиком на кровати. Сжала пальцами простынь. И твердила себе раз за разом, что это он ее обманул — не она его. Он!

У него есть жена.

У него будет ребенок.

И он приехал сюда с любовницей.

Даже если бы очень хотелось, ей просто не хватит места. Не пробраться через толпу. А с ее ростом — еще и не заметит за модельными параметрами.

Но почему тогда он так сильно ее хотел?

Она не находила ответа на этот вопрос, сколько ни искала.

И когда утром выходила из его номера в солнечный майский день, знала только одно — ей лучше держаться подальше от Егора Лукина. С ней по-прежнему были документы, деньги, телефон — теперь уже без карты памяти. И зажигалка, которую она так и не оставила. Будет сувенир.

Глава 4

Лукин щурился от яркого солнца, пока возвращался утром в гостиницу. Ночь провел в ленивых перемещениях — из бара отеля в ближайший ресторан, потом торчал где-то на набережной, а под утро оказался в «Девятом перроне».

Глушил кофе, странным образом не замечая музыки. А Руслана бы заметила. Ей бы понравилось…

Еще недавно ему и в голову не приходило, что можно болезненно чувствовать отсутствие другого человека. Никогда раньше не испытывал подобного. И не имело никакого значения, какого цвета у нее волосы и есть ли у нее платья. Он знал, что она — его женщина. И даже если бы они никогда больше не увиделись, ничто не изменило этой единственной истины. Она — его женщина.

Но они встретились. Слишком скоро, слишком неожиданно, слишком… глупо. Один ее фотограф чего стоит! Но, вероятно, он не обманывает. Честно снимает, честно лапает.

Черт с ним!

Лукину хватило сдержанности наблюдать этот фарс днем. Но ночью, когда она оказалась рядом, совсем близко… Он скучал по ней все это время. Даже когда не думал, не вспоминал, проживая дни за днями. А сегодня — лишь протяни руку.

Но руку протянула она. Вломилась в номер, скреблась в комнату. Мозги отшибло. Чего удивительного? Он снова чувствовал ее тело, ее запах, ее вкус. Ее податливость. Она снова была рядом… чтобы снова оттолкнуть.

Упрямая идиотка. Явиться к нему, чтобы позвонить. Где логика?!

Единственное, чего он к утру хотел по-настоящему сильно, — это уехать. Вернуться домой, в привычную жизнь, не быть здесь, рядом с воспоминаниями о ноябрьском путешествии. О ней, ловившей на ладонь чертовы снежинки и треплющейся про выставку бабочек.

Какого хрена, вообще? Что за…

Но только под звук закрывающейся за ним на замок двери «Девятого перрона» Лукин сознавал — не может он свалить сейчас из Одессы. Он обещал Вике. Да и не только ей. Он надавал чертовых обещаний, выполнять которые оказалось не самой простой задачей. И единственное возможное сейчас — это перебраться в другую гостиницу.

С тем и входил в холл, где уже суетились участницы и устроители, журналисты и «группы поддержки».

Руслану увидел сразу. Она стояла у стойки администратора в черной футболке с ярким замысловатым принтом, совершенно нелепых брюках в красно-зеленую клетку, широких, коротких, открывающих щиколотки. И с фотоаппаратом наперевес. Отсюда вывод: ссора с фотографом была серьезной? Бред какой-то! Она что-то говорила, размахивая руками. Но едва он вошел, будто почувствовала. Обернулась к двери. Вперилась в него испуганным взглядом из-под челки только затем, чтобы снова вернуться к администратору. И начать жестикулировать с еще большим энтузиазмом.

Вику же пришлось искать. Впрочем, поиски оказались напрасными. В холле ее не было. В этом довелось убедиться, когда на первом этаже раскрылся лифт, и она выплыла из него практически ему в руки. Вика никогда никуда не спешила и при этом не опаздывала. Особенное свойство натуры, свойственное всем известным ему Машталерам.

— Доброе утро! — звонко поприветствовала она его, едва увидев.

— Привет. Как настроение? — спросил Егор, отводя ее в сторону от остальных участниц, спешивших в автобусы, ожидавшие у входа.

— Голова как не моя, — засмеялась Вика. — Но говорят, это нормально после шампанского.

— В следующий раз думать будешь, — усмехнулся Лукин. — Я перееду в другую гостиницу. Сейчас вещи перевезу — потом к тебе.

Она непонимающе уставилась на него. Улыбка с губ стерлась.

— Что-то случилось?

— Все нормально.

— Но это же удобно… ну… что мы рядом?

— Я постараюсь, чтобы ты не заметила неудобств.

— Только не говори, что тебе здесь люкс не подошел! — хмыкнула она. Неожиданно в поле ее зрения попала Росохай, мчавшаяся по холлу. Свирепый взгляд, брошенный журналисткой на них, не оставил Вике вариантов, кроме как выдать: — Или соседи не устраивают?