Кто поверит эху? - Часть 4
Шрифт:
Все готово на всякий случай, Лиани сидит, ждет приказа, хотя мог бы пойти отдохнуть после бессонной ночи, пока есть время. Или к молодым солдатам пойти, поговорить с ними. Но слов сейчас нет для них, потом, может, найдутся.
Подошел десятник, немолодой уже, успевший побывать в схватках в крепости Ожерелья. Он всегда обращался к юноше покровительственно - и без разницы, что того поставили выше на статусной лестнице.
– Слыхал, ты раньше служил в земельных?
– Было, - коротко ответил Лиани.
– Это ведь ты укокошил ихнего разведчика?
– Я.
– Не приходилось тебе еще убивать?
– спросил десятник с некоторым сочувствием.
– Нет.
– Привыкнешь.
– Придется...
Не доводилось, хотя были стычки с бандитами. Но мало кто из них сопротивлялся всерьез, быстро сдавались - кроме того, темного, с носом как клюв. Его потом долго "вороном" промеж себя называли, когда вспоминали. Этот разбойник дрался как бешеный, сперва ножом, потом выхватил у одного из земельных саблю. А потом, в сарай загнанный - вилами. Его тоже не убили, ранили только - но не довезли живым. Рана оказалась серьезной. Но ее нанес другой, не Лиани.
А десятник неправильно понял.
Об убитом он подумать и не успел - торопились к заставе, потом разбирались с мостом. Раньше бы, наверное, места себе не находил...
А теперь все словно в туман кануло.
Другое на ум приходит; смотрит на запад, туда, где в молоке невидимое солнце, но думает о севере.
Монастырь... Чужаки уже миновали его. Но не было беженцев, которым разумно устремиться в Сосновую, и это значит... либо святое место не тронули, либо уже некому было бежать. Может быть, если даже монастыря больше нет, Нээле жива... спряталась где-нибудь, или ранена. Или как тот мальчик...
И ей можно помочь, но некому.
Пальцы так сжались на рукояти, что казалось странным, как та еще цела. Ворота рядом, бери коня и скачи, может, еще успеешь. Никто не остановит.
Никто, кроме... долга.
Даже если это лишь первый отряд, и монастырь пока цел, и к нему идет еще одна банда рухэй... у Лиани больше нет права срываться с места и решать свои собственные дела.
...И сестра где-то недалеко, и кто знает, сколько еще таких отрядов отправлено в Юсен.
Нет, им нужна Сосновая. Сестра в безопасности, а вот монастырь...
Дождаться бы наконец атаки или вылазки за стены, чтобы не сдохнуть прямо тут, во дворе.
**
Задевая юбкой и рукавами стулья, напольную вазу, Сайэнн ворвалась в покои командира Таниеры. По дороге сюда, на второй этаж, перепрыгивала через ступеньки, чуть не падая, чуть не отрывая себе подол; никогда не ходила так.
– Что случилось?!
– почти прокричала с порога.
Глаза Таниеры провалились в глубокие тени, а белки почти скрыла багровая сеточка. Сам он за ночь постарел лет на десять. Но кивнул он приветливо; сказал собравшимся возле стола офицерам, что отлучится ненадолго, и, подхватив Сайэнн под локоть, увел в соседнюю комнату.
– Дорогая, это военный совет... отправляйся пока к себе.
– Я слышала, что войско рухэй возле крепости!
– Всего лишь один отряд, - он поглядывал на дверь и ушел бы, если б Сайэнн не вцепилась в его рукав.
– Отвечайте!
– потребовала, - Вы говорили мне сами, что у нас мало людей!
– Не сейчас, - разжал ее пальцы, кивнул подоспевшей Минору - мол, не дай ей снова ворваться, куда не звали.
И скрылся за дверью, плотнее задвинул за собой створку. Может еще и закрепил ручку чем-нибудь для надежности.
– Что ж вы творите, барышня!
– выговаривала Минору, бродя за Сайэнн, которая сама ходила кругами по комнате.
– Последний солдат... последний уборщик уже все знает! И я... я должна!
– И узнаете, вот как господин покончит с делами...
– Что мне до его дел?!
– Да вам-то, барышня, как раз и...
– Молчи!
Только на один вопрос хотелось ей знать ответ - кто на самом деле подходит к Сосновой? Север далеко, случайные дезертиры или отколовшиеся от войска бандиты не пройдут так далеко... и так тихо. Разве что захотели мирной жизни в новой стране, но тогда им проще затеряться в одном из северных городков или осесть в деревне.
...А в Сосновой - почти одни новобранцы... обученных уже отослали к Трем Дочерям, и об этом-то в войске рухэй знать могли, шпионов довольно. Сейчас крепость обороняют слегка натасканные земледельцы, половина уже дрожит - неужто перепугались совсем малой горстки? И оружия хорошего пока нет, с ним ушли на войну, а тренируются пока с чем попало, в реальном сражении от него мало толку.
А крепость, хоть и содержится хорошо, старая, стены разрушены кое-где, не так уж и сложно преодолеть...
Все это глупой девице знать не положено, да. А она знает вот. Потому что именно этого от нее и хотели... и еще много чего. Про караулы, заставы, про мост...
С яростным шипением сбросила со стола тушечницу, за ней полетела дощечка для разглаживания бумаги.
– Госпожа?!
– перепугалась Минору.
– Клянусь Нижним Домом... если он продолжит говорить со мной так, я... я не знаю, что сделаю!
Она продолжала бушевать, и в соседней комнате грохот явно услышали, хоть и прочные, толстые тут были стены и двери. Вскоре отодвинулась створка, Таниера шагнул к Сайэнн, темный и озадаченный. Она вытянула вперед руки, расставив полусогнутые пальцы на манер когтей.
– Закончен совет? Никого уже нет, я вижу? Так говорите! И попробуйте только... Все плохо?
Какие бы вести ни принесли ему ночью, поведение Сайэнн стало задачей не менее легкой.
– Дорогая, это не женское дело, и я тебя уверяю...
– начал он неловко - всегда был неловким, когда пытался говорить ей что-нибудь ласковое.
– Или вы говорите правду, или я... спрыгну со стены!
– выпалила она первое пришедшее в голову.
– Скажите уж все, как есть, - вздохнула Минору, обычно молчавшая при командире.
– Вон как она беспокоится, а все равно ведь узнает, что будет.