Кубанский шлях
Шрифт:
– Запоминай, что увидишь!
Катерина только проговорила эти слова, а вокруг Фрола уже толпились воины с разъярёнными лицами. Они что-то кричали не по-нашему, махали саблями, стреляли из ружей. Парень понял, что идёт бой и только от него зависит победа. И он ринулся на врагов. Он так же кричал и махал саблей, как все, и противники падали, падали, молили его о пощаде.... Сердце Фрола стучало в упоении всё чаще. Его не беспокоили мысли об опасности, смерти. Им владело только одно желание - уничтожить всех врагов. И вот он уже на вершине один. В руках знамя, а из глотки рвётся победный крик.
– Фрол, Фрол!
–
Он, пересилив себя, вышел из волшебного упоения и почувствовал слабость. На ватных ногах едва сойдя вниз, к подножию кургана, рухнул на сухую траву и забылся, а, может быть, и уснул. Но если и спал, то недолго. Открыл глаза, когда ещё было светло. Катерина сидела рядом с ним и складывала букет из сухостоя. Такими букетиками были украшены все иконы в доме Терентия.
Фрол сделал вид, что ещё спит, а сам из-под ресниц наблюдал за девушкой. Всё в ней было мило и дорого его сердцу: тонкие стрелки бровей, румяные щёки, изгиб шеи, длинная коса, - и веяло от неё домашним теплом, уютом...
Катерина заметила, что он на неё смотрит.
– Ну, что ты видел?
– спросила она, - руками-то махал чего? Иль дрался с кем?
– Я был на войне! Катерина! И я их побил всех! Ни одного не осталось в живых. Как они дрались! А какие страшные лица! Они молили меня о пощаде. Но я не мог их оставить в живых. Я защищал женщин, детей.
– Всё понятно. Ты казак, Фрол, воин. Для тебя это главное. В этом твоё будущее, - а про себя удовлетворённо подумала: "Вот и хорошо, значит, я у него буду одна", - ладно, пошли, победитель.
Катерина вскочила на ноги первая и протянула парню руку. Он не отпустил руку и притянул девушку к себе.
– Не балуй, - вырвалась она из его объятий, рассмеявшись, побежала. Фрол следом. Это была игра: она убегала - он догонял. Коса девушки расплелась, и волосы русой волной накрыли плечи. Время от времени она оборачивалась и манила его лукавым взглядом. Фрол старался догнать её, но это было непросто.
И вот она, награда!
– Фролу всё же удалось поцеловать её!
Вдруг совсем рядом молодые люди услышали голос Терентия, то ли в шутку, то ли всерьёз он воскликнул:
– Смотри, красавчик, не женишься на ней, убью!
Больше Терентий ничего не сказал, вскинув колоду на плечи, он поспешил ко двору.
Фрол, было, обиделся. Ну, зачем же так? Это ему самому решать: жениться или не жениться. Он не бычок на верёвочке.... А может она и не согласится? И он неуверенно спросил:
– Ты пойдёшь за меня, Катя?
– Посмотрим, - склонив голову, отстранённо улыбнувшись, проговорила она.
Фрол достал из кармана давно приготовленный перстенёк и надел Катерине на палец. Она не противилась.
В эту ночь Фрол так и не уснул. Столько всего, трудно это сразу переварить: сказочная победа, Катерина.... Он грезил наяву, благодарил Господа, вспоминал прежнюю жизнь, мечтал о победах... И думал: "Как же всё-таки здорово быть свободным человеком, вольным казаком. Если захочешь, всего можешь добиться".
Утренняя заря заглянула в тусклое оконце и застала Фрола уже одетым. Он проснулся рано, так как договорился со Степаном помогать мастерам в строительстве храма. Однако, выйдя во двор, он очень удивился: обычно ему навстречу, радостно повизгивая и виляя хвостом, выскакивал
Фрол решил больше не откладывать задуманное дело. Вечером, вернувшись со стройки, он, отобрав несколько вещей из мешка, пересыпал его содержимое в чугун, выстругал и плотно подогнал к нему деревянную крышку. Захватив лопату, тайно, через огороды и ему известный лаз в тыне, отправился к священным курганам. Луна ярко светила сквозь причудливо извилистые черные ветки деревьев и кустарников, создавая невероятную черно-белую небесную картину. Темные ветки и черные облака в ярко - белом и холодном лунном свете навевали страх, так же чётко выделялась фигура каменной бабы.
– Ну, не робей, воробей! Сделаю это дело и буду спать да гулять, - успокаивая себя, шептал он.
Замеченное место Фрол нашёл быстро; закапывая чугунок и маскируя схорон, он боязливо посматривал на курган с каменной бабой, к которому и днём-то подойти было страшно. Назад домой почти бежал. Верный, сытый и довольный, лежал у порога. "У семи нянек дитя без глазу. Это ведь он у Степана был", - подумалось Фролу.
16. Во Славу Божью
Во всём чувствовался конец лета. Иссушающая жара, знойные ветры отслужили срок, и природа, будто буйно отпраздновав это событие, теперь отдыхала, разнежившись под тёплыми лучами солнца и ласковым дуновением ветерка. Свободные от службы и набегов станичники рыбачили, работали в садах и огородах, собирали дикие ягоды и груши, запасаясь на зиму, готовили хлева и конюшни к зиме.
Управившись с домашними и полевыми делами, каждый стремился хоть несколько часов потрудиться во славу Божью - церковь-то возводили всем миром. Многие казаки овладели навыками плотников, каменотёсов, каменщиков. Мастер Максим Терпугов не мог нарадоваться на то, как быстро растёт храм. Уже к Покрову Пресвятой Богородицы он был подведён под крышу. Устремлённое в высь, к Богу, высотой сооружение, от земли до вершины креста, составляло сорок аршин. Рядом с церковью возвышалась колокольня, по размерам рассчитанная на купленный колокол.
– Так что Рожество у вас, казаки, будет настоящее, со службой в храме, как у всех православных, - обещал мастер.
Агафон, не смотря на свои внушительные размеры, только что не летал от радости. Он успевал распоряжаться, приставлять рабочих по их умениям к делам, выдавать инструменты и материалы, пояснять церковные тонкости:
– Купол, казаки, означает небо. А на небе живёт сам Господь - Святая Троица. На вершине купола всегда закреплён крест, во славу главы Церкви - Иисуса Христа. Крест - символ нашего спасения и любви Божьей к человеку. Крест также и якорь. Как у каждого корабля для того, чтобы волны его не сбили и не унесли в открытое море, выбрасывается якорь, который держит этот корабль, также и крест является якорем для храма, а сам храм - духовный корабль, который плывёт по бурному житейскому морю.