Кукурузные человечки
Шрифт:
Славик согревал всех, и все согревали его, стараясь понапрасну не шевелиться.
Перед тем. как заснуть, Славик увидел бабушку. Бабушка перенеслсь на остров Пасхи вместе с домом. Она вышла на освещенное солнцем крыльцо, пооглядывалась и позвала громко:
– Сла-авик!
Внук вздрогнул и открыл глаза. Над ним сияли незнакомые звезды. Странный гул донесся до него - словно шли на их бивак со всех сторон войска с барабанами впереди. Славик прислушался. Нет, это грохочет океанский прибой, а удары волн сливаются в гул.
Рядом светил фонарь, Славик поднес к нему руку. Там, дома, было сейчас 12 с половиной часов дня. Ему пора было возвратиться с рыбалки. Его обдало холодом, будто океанская прибойная волна докатилсь до него и прошлась по всему телу. Бабушка теперь будет каждые пятнадцать минут выходить на крыльцо и звать его. И он, несмотря на громадное расстояние между островом Пасхи и Егоровкой, будет слышать ее.
Трудной была эта ночь для Славика. Он то засыпал, то, вздрагивая, словно кто окликнул его, просыпался. Но что он мог сделать - их корабль прочно застрял в камнях, и освободить его можно только с помощью рычага. А рычаг разве найдешь в кромешной ночной темноте острова Пасхи?
Где наш сын?
Славик беспокоился не зря. Ровно в 12 недалеко от дома бабушки в клубах пыли остановился небольшой, с облупленными боками автобус и из него вышли высоченный мужчина с большой сумкой и женщина с маленькой. Они подошли к дому, открыли калитку, и мужчина нетерпеливо крикнул:
– Мама!
Бабушка выбежала на крыльцо.
Как вы догадались, это вернулись из далекой поездки в Японию родители Славика. И они очень хотели увидеть сына...
Через пять минут выяснилось, что Славик отправился сегодня в полшестого на рыбалку, но до сих пор его нет, и бабушка уже места себе не находит. Уставшая в дороге мама Славика стала обвинять бабушку в том, что та отпустила внука одного. Не одного, сказала бабушка, а с Геной и Васей, соседями. Сама же она, старая, с внуком на рыбалку пойти никак не могла.
Во дворе, таращась на приезжих и во все уши их слушая, конечно же, была уже Нинка. Ее-то и послали в дома Генчика и Васька.
Пока она бегала, бабушка рассказывала, как Славик отдыхает, чем она его кормит, во сколько он ложтся спать.
Нинка, вернувшись, доложила, что ребята дома и ни о какой рыбалке не слышали, со Славиком ни о чем не договаривались, удочек он у них не брал и не просил, они не знают, где он...
Славикина мама побледнела и села на крыльцо. Бабушка охнула и плюхнулась рядом. Отец бросился в дом за сердечными каплями.
Он дал капель бабушке и плачущей жене. Нинка наблюдала за ними, держа, палец во рту, словно это ее успокаивало.
Из-за забора на нежданных гостей смотрели Евдокимовна и бородатый Кубик
Когда художник узнал от Евдокимовны, вышедшей раньше, что пропал Славик, он встрепенулся и, что-то смекнув, побежал в огород Полины Андреевны. Но скоро вернулся и встал на то же место, то почесывая голову, то грызя ноготь. Несколько раз он порывался подойти к родителям Славика, но пока не решался.
– Ну где, где он может быть?
– рыдала Славикина мама.
– Я знаю - он утонул! Беги сейчас же на речку, - сказала она мужу, - и разыщи его!
Отец Славика послушно сорвался с места и побежал в сторону огорода.
– Может, он по грибы пошел?
– предположила бабушка.
– Какие ноне грибы!
– ответила из-за забора Евдокимовна.
– Сушь на дворе который день. Да и по грибы он с Нинкой собирался, он ведь грибов-то не знает... Нин, - Евдовимовна вперила подозрительный взгляд во внучку, - ты коли знаешь, так лучше скаж-и-и, - последним слогом, растянув его, она как бы внучке пригрозила.
Нинка угрозы не побоялась.
– Славка-то больше с ним знается, - она ткнула пальцем в Кубика, - чем со мной.
Все перевели глаза на художника.
– Я убежден, - сказал он голосом, котрому изо всех сил хотел придать уверенности, - что со Славиком ничего не случилось...
– Почувствовал, что этого мало, и добавил: - Ничего плохого.
– Подождал еще немного и, заметив, что его слова действуют слабо, продолжил: - Мальчик где-нибудь неподалеку, играет...
Мама Славика Кубикову непрофессиональную дипломатию заметила и поднялась с крыльца.
– Я вижу, вам что-то известно. Где Славик?
– Ей-богу, не знаю!
– с жаром поклялся Кубик.
– Но у вас же есть какая-то догадка! Не отпирайтесь! Я все вижу!
– Что толку от моих догадок, - попытался уклониться от ответа художник.
Но женщина не дала ему даже договорить.
– Немедленно сообщите вашу догадку!
– потребовала она.
– Как вам не стыдно!
Кубик схватился за бороду.
– Славик здесь подружился...
– начал он.
– С кем?
– испугалась мама Славика, схватившись за сердце.
– Говорите же! С хулиганами? С воришками?
Кубика стал ожесточенно чесать макушку.
– Да нет... Какие воришки? Как вам сказать...
Действительно, как было сказать припертому к стенке художнику о том, что Славик в деревне подружился с пришельцами, рост которых не больше кукурузного кочана? Он оглянулся на огород, ища взглядом отца Славика, но тот еще не появлялся. С мужчиной Кубику было бы легче договориться.
– С куклами он подружился, вот с кем!
– ляпнула Нинка.
– С говорящими. Играет с ними, как маленький.
Художник не сразу понял, что Нинка его спасла.
– Как - с куклами?
– мама Славика перевела суровый взгляд на Кубика.
– Дак с космонавтами, - пояснила Нинка.
– Он их в сумке носит. Разговаривает с ними, называет пришельцами.
Художник кивал каждому Нинкиному слову.
– Это правда?
– спросила мама Славика у художника.
– Истинная правда, - снова поклялся тот.
– С космонавтами. Носит их в сумке. Разговаривает с ними, - повторял он, как деревянный.
– И они ему отвечают.
На последние слова женщина не обратила внимания, посчитав их неуместным юмором. Как раз в эту минуту прибежал отец пропавшего, красный и мокрый от пота.