Кукурузные человечки
Шрифт:
– Показалась земля!
– раздался голос Молека.
– Ты не скажешь, что за страны будут под нами? Что там интересного?
– Сейчас, наверно, будет Бразилия...- Для Славика снова наступали трудные минуты.
– Ну да, там же Рональдиньо!
– Это что?
– спросил Молек, - озеро? Город? Или гора?
У Славика загорелись щеки.
– Это... футболист. Я о нем говорил уже... Самый знаменитый сейчас, - поспешил добавить он.
– А до него был еще знаменитее - Пеле. Он и сейчас живет там.
– Под нами земля, - доложил Щипан, - и огромная.
– Это должна быть Южная Америка.
Питя прильнул к оболочке отсека.
– Дружище Пеле!
– крикнул он, глядя вниз.
– Привет тебе от жителей далекой планеты Кукурбита! Мы о тебе тоже знаем - благодаря Славику. Очень жаль, что никогда не увидим твоей игры, - нам бы это пригодилось. Знаешь что, Пеле? Мы, пожалуй, назовем первую наше футбольную команду твоим именем. Ты не возражаешь?
– Снова океан, - донесся снизу голос Пигоря.
– Я немного снижусь, командир?
Славика и Питю приподняло и прижало к "потолку".
Диск наклонился, и Славик увидел внизу голубой туман с перламутровыми разводами облачности.
– Тихий океан, - сказал он.
Глядя на бесконечную воду, не верилось, что где-то есть материки с городами и лесами, с золотыми прямоугольниками пшеницы. Думалось, что все-все на планете - голубая вода, вся планета - голубой шар, летящий во вселенной...
Остров Пасхи показался Славику кусочком пробки, плавающим в воде. Но он столько раз видел его на карте, что понял: вот он!
Пигорь сначала решил обогнуть остров по кругу. По снижающейся спирали, вернее.
Белый прибой окаймлял остров Пасхи со всех сторон. Он становился все больше и больше. Стали видны две горы - видимо, это и есть вулканы Рано-Рараку и Рано-Као. Они все ближе и ближе...
Вдруг Славик услышал в корабле чужие голоса. Язык был ему неизвестен. И тут же увидел, как недалеко от прямой белой полосы на острове возник белый клуб дыма и что-то понеслось навстречу кораблю. Он хотел крикнуть, но не успел - диск бросило влево, но в тот же момент он словно на что-то наткнулся, раздался грохот, корабль швырнуло так, что Славик ударился об оболочку головой и потерял сознание. Очнулся он оттого, что кто-то тормошил его, дергал то за нос, то за ухо. Славик открыл глаза и увидел Питю.
– Вставай!
– кричал тот. Кричал - а Славику казалось, что он говорит шепотом.
– Вставай, нас заклинило!
Славик пошевелился. Его самого заклинило - втиснуло в узкое пространство между обшивкой корабля и оболочкой отсека, а сверху еще лежала подушка.
– Тебе нужно выбраться отсюда, - кричал ему на ухо Питя, - и посмотреть, нельзя ли нам помочь. Мы попали в каменную расщелину!
Славик с трудом сел. Через минуту оказался на четвереньках. Прозрачный верх уже частично разошелся, Славик высунул голову, и ветерок острова Пасхи освежил его лицо.
– Сможешь вылезти?
– Питя сзади дергал его за рубашку.
– Больше отсек не открывается.
– Подожди чуть-чуть, - ответил Славик, держась за края оболочки, - я сейчас. Питя, а почему так темно?
Он осмотрелся. Вокруг чернели громадные камни. Пигорь удержал-таки корабль, не дал ему разбиться на земле. Но, садясь, после того удара на снижении, диск попал между двух камней и застрял.
Славик жадно, как боксер между двумя раундами, вдыхал свежий воздух и все больше приходил в себя. И наконец набрался сил, чтобы вылезти и встать, но, сделав два-три шага, снова без сил опустился на камень. Болели голова, плечо, колено...
Ночь на острове Пасхи
Болели голова, плечо, колено... Но, главное, плохо видели глаза. Должно быть, он сильно стукнулся головой. Славик знал, что сейчас утро, но почему вокруг так темно? Неужели он так долго пробыл без сознания, что провалялся в отсеке целый день? Он даже потряс головой, чтобы прийти в себя, но светлее не стало. Наоборот, темноты прибавилось.
Славик испугался.
– Ребята!
– позвал он.
Маленькие человечки окружили его. Щипан подоспел к нему первым.
– Руки, ноги целы? Головой сильно ушибся?
– Не знаю. Я почему-то плохо вижу. Темно в глазах. Так темно, будто ночь. А на часах - смотри - всего 8. 45 утра.
– Почему утра? Вечера!
– сказал Щипан.
– Как вечера? Ты что? Мы вылетели в шесть, летели два часа, сейчас начинается день...
– Заканчивается. День заканчивается, - говорил Щипан, и Славик подумал, что и штурман стукнулся головой, только еще сильнее.
– И не сегодняшний,- продолжал Щипан, - а вчерашний. День, - повторил он.
Да, штурман того. Он все перепутал. А как остальные?
Подошел озабоченный Садим.
– Ну как ты? Нам нужна твоя помощь.
– А Щипан в порядке? Он сказал, что сейчас еще вечер.
– Конечно, вечер, - подтвердил Садим.
– Мы обогнули половину земного шара за два часа, завтрашний день сюда еще не дошел. Здесь пока еще 23-е августа. Вечер. А в Егоровке уже 24-е...
Славик открыл рот и держал его открытым целую минуту.
– Ага, - сказал он наконец. И осмотрелся. Вокруг темнело все сильнее.
– Значит, мы совершили путешествие во времени?
– Это была фраза, вычитанная из какой-то фантастики.
– Не совсем так, - сказал Садим.
– Мы летели навстречу вращению планеты, опережая восход.Так как ты?
– Мне уже лучше.
– Славик пытался обмыслить сказанное.
– Что мне делать?
Грипа. стоявший рядом с диском, стал объяснять:
– Все не так страшно, как я думал. Правда, мы не успели проверить всего. Корабль застрял, но не разбился. Чтобы его вытащить, необходим рычаг и твоя сила. Нужно поискать крепкую палку.
– Сейчас?
Грипа взглянул на нагромождение черных камней вокруг. Океан был близко, даже сюда доносился шум вечернего прибоя - глухие, но все более слышные удары волны в скалы.