Кулл беглец из Атлантиды
Шрифт:
“Послушай ты”, - сказал Кулл командиру стражи ворот. “Фелгар и Лала-а в этом городе?”
“Этого я не могу сказать”, - ответил солдат. “Они вошли в эти ворота много дней назад, но находятся ли они все еще в городе или нет, я не знаю”.
“Тогда послушай”, - сказал Кулл, снимая украшенный драгоценными камнями браслет со своей могучей руки. “Я всего лишь странствующий валузийский дворянин, сопровождаемый спутником-пиктом. Никому не нужно знать, кто я, понятно?”
Солдат жадно разглядывал дорогое украшение. “Очень хорошо, лорд король, но что с твоими солдатами, расположившимися лагерем в лесу?”
“Они скрыты от глаз города. Если какой-нибудь крестьянин войдет в ваши ворота, допросите его, и если он расскажет вам о расположившихся лагерем войсках, держите его пленником по какой-нибудь надуманной причине до завтрашнего времени. Ибо к тому времени я получу информацию, которую желаю ”.
“Именем Валки, лорд король, вы хотите сделать из меня своего рода предателя!” - возразил солдат. “Я не думаю, что вы планируете предательство, но –”
Кулл изменил свою тактику. “Разве вам не приказано подчиняться приказу вашего императора? Разве я не показывал вам его символ повеления? Как вы смеете ослушаться? Валка, это ты мог бы стать предателем!”
В конце концов, размышлял солдат, это была правда – его не подкупили бы, нет! нет! Но поскольку это был приказ короля, получившего власть от своего императора–
Кулл передал браслет с не более чем легкой улыбкой, выдававшей его презрение к способу человечества усыпить свою совесть и направить ее на путь своих желаний; отказываясь признать, что они нарушили свои собственные моральные принципы, даже перед самими собой.
Король и Брул шли по улицам, где ремесленники только начинали шевелиться. Гигантский рост Кулла и бронзовая кожа Брула привлекли много любопытных взглядов, но не больше, чем можно было бы ожидать от незнакомцев. Кулл начал жалеть, что не взял с собой Келкора или валузийца, потому что Брул никак не мог скрыть свою расу, а поскольку пиктов редко видели в этих восточных городах, это могло вызвать комментарии, которые дошли бы до слуха тех, кого они искали.
Они искали скромную таверну, где сняли комнату, затем заняли свои места в питейном зале, чтобы посмотреть, смогут ли они услышать что-нибудь из того, что хотели услышать. Но день тянулся, а о беглой паре ничего не было сказано, и тщательно завуалированные вопросы не выявили никакой информации. Если Фелгар и Лала-а все еще были в Талунии, они, конечно, не афишировали свое присутствие. Кулл мог бы подумать, что присутствие в городе лихого кавалера и красивой молодой девушки королевской крови стало бы предметом по крайней мере некоторых комментариев, но, похоже, это было не так.
Кулл намеревался выйти той ночью на улицы, вплоть до совершения некоторого мародерства, если потребуется, и при этом не раскрыть свою личность лорду города на следующее утро, потребовав, чтобы виновные были переданы ему. И все же свирепая гордость Кулла взбунтовалась против такого поступка. Это казалось наиболее логичным ходом, и Кулл последовал бы ему, если бы дело было просто дипломатическим или политическим. Но свирепая гордость Кулла была разбужена, и он не хотел просить помощи у кого бы то ни было в свершении своей мести.
Опускалась ночь, когда товарищи вышли на улицы, все еще заполненные говорливыми людьми и освещенные факелами, установленными вдоль улиц. Они проходили по темному переулку, когда осторожный голос остановил их. Из полумрака между огромными зданиями поманила похожая на клешню рука. Бросив быстрый взгляд друг на друга, они шагнули вперед, осторожно вытаскивая кинжалы из ножен при этом.
Пожилая карга, оборванная, сгорбленная возрастом, выкралась из тени.
“Да, король Кулл, чего ты ищешь в Талунии?” ее голос был пронзительным шепотом.
Пальцы Кулла крепче сжали рукоять кинжала, когда он осторожно ответил:
“Откуда ты знаешь мое имя?”
“Рыночные площади говорят и слышат”, - ответила она с низким кудахтаньем нечестивого веселья. “Мужчина увидел и узнал тебя сегодня в таверне, и слух об этом перешел из уст в уста”.
Кулл тихо выругался.
“Слушайте!” прошипела женщина. “Я могу привести вас к тем, кого вы ищете – если вы готовы заплатить цену”.
“Я наполню твой фартук золотом”, - быстро ответил Кулл.
“Хорошо. Теперь слушай. Фелгар и графиня в курсе твоего прибытия. Даже сейчас они готовят свой побег. Они прятались в определенном доме с раннего вечера, когда узнали, что ты пришел, и вскоре они покидают свое укрытие–”
“Как они могут покинуть город?” - перебил Кулл. “Ворота закрываются на закате”.
“Лошади ждут их у задних ворот в восточной стене. Стражник там подкуплен. У Фелгара много друзей в Талунии”.
“Где они прячутся сейчас?”
Старая карга протянула сморщенную руку. “Знак доброй воли, лорд король”, - вкрадчиво произнесла она.
Кулл вложил ей в руку монету, и она ухмыльнулась и сделала гротескный реверанс.
“Следуй за мной, лорд король”, - и она быстро заковыляла прочь, в тень.
Король и его спутница неуверенно следовали за ней по узким, извилистым улочкам, пока она не остановилась перед неосвещенным огромным зданием в убогой части города.
“Они прячутся в комнате наверху лестницы, ведущей из нижнего зала, выходящего на улицу, лорд король”.
“Откуда ты знаешь, что они это делают?” - подозрительно спросил Кулл. “Почему они выбрали такое убогое место, чтобы спрятаться?”
Женщина тихо рассмеялась, раскачиваясь взад и вперед в своем сверхъестественном веселье.
“Как только я убедился, что ты в Талунии, лорд король, я поспешил в особняк, где у них была обитель, и рассказал им, предлагая отвести их к месту укрытия! Хо-хо-хо! Они заплатили мне хорошими золотыми монетами!”