Культура растафари

Неизвестен 3 Автор

______________ * Lynch H. E.W. BIyden: Pan-Negro Patriot, 1832-1912., L-lbadan-N.Y.,1967, p.251

Использование Гарви идей предшественников и современников никем не исследовалось - в отличие от его собственного влияния на последователей. Видимо, причина в том, что Гарви создал себе имидж совершенно самостоятельного мыслителя. Историки же нередко воспринимают Гарви комическим персонажем и занижают его интеллектуальный уровень. Гарви. однако, был широко, хотя и своеобразно образованным ("нахватавшимся") человеком. Он был поэтому идеальным проводником для "популяризации" и вульгаризации теоретических положений чёрных националистов и их внедрения в массовое сознание.

Воспринятые "народными философами" Кингстона мысли Блайдена в "доведённом до народного ума" Маркусом Гарви виде и стали ярчайшим примере "идеи, попавшей на улицу". Возникший из гарвеизма растафаризм стал дальнейшей вульгаризацией этих идей, а потому был генетически предрасположен к "узнаванию себя" в мировоззреннеских доктринах панафриканского толка, родившихся из воззрений Блайдена либо имевших с ними внутренне сходство, но возникших независимо - в основном это относится к франкоязычному

миру.*

______________ * Л.С. Сенгор назвал негритюд "франкоязычной версией концепции "африканской личности". В предисловии к избранным письмам Э.Блайдена он пишет, что все затронуты негритюдом темы уже были подняты Э. Блайденом, но признаётся, что сам он и его товарищи впервые услышали о Блайдене достаточно поздно, уже будучи "отцами негритюда".

Связующим звеном в процессе вульгаризации идей культурного национализма служил появившийся в общинах растаманов колоритный тип уличного теоретика, интеллигента-босяка, самоучкой превзошедшего все науки. Наиболее известные это Рас Дэниэл Хартман (для западного массового читателя образ растафари связан как раз с его весьма благообразным "львиным" обликом на широко разошедшихся в туристских буклетах и альбомах о Ямайке фотографиях и автопортретах, а также благодаря его участию в фильмах о растафари), Рас Сэм Браун, "Князь" Эммануэль, Рас Диззи Ай, Ли Перри и др. Всё это предопределило ту лёгкость, с которой растафаризм последних десятилетий подпитывался обрывками идей африканских теоретиков, которые обычно с трудом пробивались к массовому сознанию ввиду своей "научности".

Поскольку творчество Э. Блайдена - это целая эпоха в культурном национализме, ограничимся лишь теми положениями, которые бесспорно отразились в раннем растафари (растафари "молодёжного" периода освоило уже практически всю литературу "чёрного национализма").

Э. Блайден соглашался, что единство человечества несомненно, но каждый из входящих в него народов, оговаривал он, выработал под влиянием среды обитания особую жизненную систему, или же жизненный код. который можно улучшить с ростом познаний, но нельзя изменить.

В речи перед Молодёжной литературной ассоциацией Сьерра-Леоне в 1893 г. (в ней, как считается, он впервые употребил выражение "африканская личность" - в академической науке подобные тонкости считаются очень важными) Э. Блайден сказал: "Расы пытаются принудить друг друга уподобиться себе, и порой более слабая раса вынуждена поддаться этому в ущерб себе и в убыток человечеству. Но долг каждого человека, каждой расы - отстаивать свою индивидуальность, поддерживать и развивать её. Не внимайте учениям тех, кто велит вам отречься от того, от чего отречься невозможно. Если бы их теория воплотилась в жизнь, она бы со всей неумолимой жестокостью отвлечённой теории стёрла бы <с лица 3емли> всё разнообразие человечества, уничтожила бы все различия, принесла бы в жертву национальности и низвела бы человеческую расу до бесформенной протоплазмы, из которой, как говорят, мы происходим. А потому почитайте и любите свою расу. Будьте самими собой, какими вас задумал Бог, иначе Он бы вас не создавал. Мы не можем улучшить то, что Он создал. Если вы не являетесь самими собой, если вы поступаетесь своей личностью, то у вас не остаётся ничего, чтобы отдать миру".

Эта же мысль звучит и в обращении к студентам Либерийского колледжа (1881 г.): культура человечества - это одно целое, но пути к высшим достижениям различаются у разных народов, то, что ведёт англосакса к успеху, негоже для африканца.* Чёрные американские интеллигенты жалуются, что белая публика их игнорирует. Но ведь причина в том, что они лишь копируют англосаксонскую культуру вместо того, чтобы внести что-то своё, новое. Присущие естеству чернокожего мысли и эмоции возбудят интерес и уважение других куда более, чем показушная демонстрация того, что мы нахватались от них самих и что делает честь скорее нашей памяти, чем подлинным способностям. Займемся же своим собственным делом - и мы будем сильны и достойны уважения; тот, кто пытается делать работу других, будет слаб и презираем".**

______________ * Ср.: Что русскому здорово, то немцу смерть ** Legum С. Panafricanism. A short political guide. L-Donmow: Pall Mall Pr., 1962, p.265

Намерением Бога, - обращается Блайден к молодёжи, - было сделать вас непохожими на остальное человечество, явить в вас те черты характера, которые недоступны другим: наш долг - постичь, в чём они заключаются. Но развитие самобытной африканской личности не должно служить национальному эгоизму: "Чернокожий создан для служения. Он вложит свои специфические силы в жизнедеятельность на благо человеческой расы".* Служение - не сервильность, но смиренная самоотверженность, противостоящая духу насилия, воплощенному в европейской цивилизации. Недаром Господь наслал рабство на чёрную расу, закалив этим её дух кроткого служения, ведь африканцы призваны спасти человечество, как Христос спас погрязших во грехе смертных. "Африканский дух - это дух служения.
– пишет Блайден в письме Букеру Вашингтону, - но не в унизительном, а в высшем смысле, как у Сына Человеческого". В другом месте он пишет: " Мы были созданы для высочайшей славы, состоящей в служении человечеству. Слава евреев состояла в соответствии их религиозному закону; слава Востока - в невозмутимости, отказе от страстей; слава греков - в божественной гармонии; слава римлян - в подчинении закону. Слава же африканца состоит в страдании, в смиренном служении. Это слава Сына Человеческого. Но в будущем африканцев ожидает иное, ибо Крест предшествует Короне".**

______________ * Blyden Е.W. Black Spokesman. Selected Published Writings of Edward Wilmot Blyden. L.: Frank Cass, 1971, p. 202 ** Ibid., p.202-203

"Несмотря ни на что?
– писал Э.Блайден в 1878 г., - негритянской расе ещё предстоит сыграть свою роль - особую роль - в истории человечества, и Африканский континент будет основной сценой мирового действа. Ошибка, которую часто совершают европейцы, рассматривая вопросы восходящего развития негров и будущего

Африки, состоит в том предположении, что негр - это европеец в эмбриональном состоянии, на стадии неразвитости, и что когда, шаг за шагом, мы будем приобщаться к благам цивилизации и культуры, мы превратимся в совершеннейших европейцев: иными словами, что негр стоит на том же пути прогресса, на той же колее, что и европеец, и лишь бесконечно отстал от него... Этот взгляд исходит из предположения, что обе расы призваны совершить одну и ту же работу, и что они потенциально в конечном счёте равны, просто негру нужно время, чтобы при определённых обстоятельствах стать европейцем. Но, на наш взгляд, между двумя расами нет и речи о неполноценности или превосходстве. Нет ни абсолютного или существенного превосходства с одной стороны, ни абсолютной или существенной неполноценности с другой. Это вопрос различия в характере дарования и различия судьбы. Сколько ни обучай негра и ни прививай ему культуру - он не станет европейцем; с другой стороны, недостаток образования и культуры не превратит европейца в негра. Две расы движутся вовсе не по одной колее, разделённые неизмеримым расстоянием, но параллельными путями. Их деятельность никогда не пересечётся так, чтобы совпали их способности или исполнение оных. Они вовсе не идентичны, но неравны, как думают некоторые; они различны, но равны".* Блайден при этом более всего опасался смешения культур, полагая, что благотворнее всего - их взаимовлияние (то, что А.Тойнби называл "радиацией культуры", а Н. Данилевский - "почвенным удобрением" культуры): "Африканец у себя дома нуждается в том, чтобы его окружали влияния извне, но не для того, чтобы переменить свою натуру, а для того, чтобы совершенствовать свои задатки. Наследственные качества составляют основу всего, их ни создать заново, ни заместить человеческим вмешательством, но следует лелеять и совершенствовать их. Природа определяет лишь вид дерева, а уж окружающая среда определяет качество и количество плодов... Каждая раса наделена особыми талантами, и Великий Творец в высшей степени внимателен к индивидуальности, свободе и независимости каждой из них. В музыке Вселенной каждая издаёт свой особый, но необходимый для великой симфонии звук. Ещё осталось несколько не извлечённых звуков, и пусть даже пока самый слабый из звуков - это тот, что до сих пор извлекался негром, но лишь он один может его издать. А когда его ноты польются во всей полноте и совершенстве, мир будет приветствовать их с восторгом. Когда Африканец выйдет вперёд со своими особыми дарованиями, то заполнит он то место, которое никем и никогда прежде не было занято".**

______________ * Idem. Christianity, Islam and the Negro Race. Edinburgh: Edinb. Univ. Press. 1967. p.276-277 ** Ibid., p.277-278

Обычно почвенников всех народов упрекают в отрицании единства человечества. Не говоря уже о несправедливости таких упрёков в отношении негритюда, основной пафос которого, вопреки стойкому расхожему мнению о негритюде, именно на синтезе культур и строится,* даже те, кто в контактах между культурами видят один вред, неизменно подразумевают их конечную взаимодополнительность с точки зрения Вселенной, Высшего разума, Бога, Истории, Идеи Человечества и т.д.
– даже у М. Гарви есть некоторые оговорки на этот счёт. Именно это представление служит показателем гуманистического содержания почвенничества и ослабевает по мере деградации почвенничества, сопровождающей его профанация и "популяризацию". По крайней мере, ни в одном из плебейских суррогатов почвенничества идеи дополнительности культур не сохраняются и в ходе "популяризации" даже его гуманных образцов в обывательском сознании не застревают (по крайней мере, ни в африканском, выводящем себя от Блайдена, ни в русском, клянущемся в верности Достоевскому, вульгарном почвенничестве эта идея всерьёз не проводится). Однако именно на единстве человечества и ценности всех культур основывался Блайден.

______________ * Как ни удивительно, больше всего глупостей о Сенгоре и негритюде (с приведением в свидетели столь же плохо знавшего сей предмет Сартра, по недоразумению назвавшего негритюд "антирастистским расизмом") в отечественной историографии написали именно специалисты по негритюду. Создается впечатление, что никто из них либо вовсе не читал Сенгора, либо из рук вон плохо знает французский и ничего не понял.

Вместе с тем, Блайден более всего опасался смешения культур в бессмысленную абракадабру. Так, он считал, что даже язычники-африканцы ближе к духу христианства, чем европейцы. Но с принятием христианства из рук европейцев, а заодно - и элементов европейской культуры - африканцы утрачивают евангелическое простодушие: "Иное дело так называемые благословенные африканцы. Н своём непотревоженном одиночестве они без помех могут следовать закону любви. Все беспристрастные путешественники по этому континенту поражаются решительному моральному превосходству, присущему местным жителям во внутренних областях, не затронутых цивилизацией, над их соплеменниками в морских портах, попавших под влияние так называемого христианства и цивилизации.* Я предпочитаю общаться именно с магометанами или с теми, кто менее всего затронут европейской цивилизацией: они, как мне кажется, обладают в своём положении большими задатками для энергичного индивидуального и расового развития и менее других загнаны в застывшие шаблоны". ** При этом вопреки распространённому мнению - а при жизни Блайдена даже появлялись сообщения, что он-де перешёл в ислам - Блайден вовсе не был врагом христианства, будучи, к тому же, духовный лицом. Не христианство, но проникающая под его покровом европейская культура, противная духу Христа, развращает африканцев, неся культурную шизофрению аккультурации - Блайден называл её "бременем чёрного человека". Евангелизировать африканцев следует силами африканцев же, иначе можно нанести лишь вред, ибо язычник и даже мусульманин ("естественный африканский человек") потенциально более открыты для христианской братской любви, чем человек, мятущийся между культурами. По мысли Блайдена, европеец хорош, когда следует европейской культуре, африканец - когда следует африканской, и лишь мулат или человек между двух культур нехорош уже по своей природе.