Кураку. Том 1: Зло. Остров вечного счастья
Шрифт:
– Будет здорово, если назад в Спейстаун вернутся все члены экспедиции, – с надеждой в голосе произнёс телохранитель.
– Не хотелось бы говорить, но для многих это путешествие окажется последним, – холодно сказала Като.
– Как ты можешь так говорить?! – рассердился Джон. – Многих ждут дома семьи. Надо всегда надеяться на лучшее.
– Надежда… – Като лишь ухмыльнулась. – Многие люди отказываются смотреть правде в глаза, строят какие-то иллюзии. Почему они не хотят признавать очевидное? Чем больше надеешься, тем больше потом
– Когда человек надеется, он может свернуть горы, – заспорил с девушкой Фоллер. – Я провёл в тюрьме больше десяти лет, обвинённый в чужом преступлении. Меня несколько раз посещала мысль о самоубийстве, я даже петлю из простыни делал. Знаешь, что меня останавливало? Не боязнь смерти. Я верил, что настанет день, когда справедливость восторжествует. Без надежды человек становится просто серым пятном. Наша жизнь – это парусник, а надежда – попутный ветер.
– Я не понял последнее, – амбал озадаченно почесал затылок.
– Я не удивлён, – вздохнул Фоллер.
Сиона ничего не ответила Джону – то ли ей нечего было сказать, то ли она попросту не захотела продолжать разговор.
Троица не заметила, как вошла в деловую часть Спейстауна. Здесь небоскрёбы загораживали собой лучи Тауроса, автомобили часами стояли в пробках, а люди плотной стеной двигались по тротуарам.
Когда Като остановилась возле булочной, чтобы поправить туфлю, то увидела, как из дверей выбегает мальчишка в ободранной одежде.
– Держи вора! – закричал преследовавший беглеца толстяк в белом фартуке со скалкой в руке. – Он украл булочку!
– Не догонишь! – смеялся мальчик, расталкивая прохожих.
Врезавшись в одного из патрульных, он сразу же попытался улизнуть, но был схвачен за шиворот и брошен на землю.
– Попался, червяк! – запыхавшийся мужчина в фартуке подбежал к воришке. – У меня и так выручка маленькая! – бросил он ему, отдышавшись. – Я еле свожу концы с концами, а ты ещё смеешь воровать!
– Я разберусь, – за спинами полицейских возникла Като.
Увидев вице-президента, хозяин булочной предпочёл тихо удалиться.
– Тебе придётся ответить за своё преступление, – сказала Като юному воришке, посмотрев на него с презрением.
– Но я украл всего-навсего одну булочку, – попытался оправдаться мальчик и, дрожа, стал отползать назад. – Я… больше так не буду.
– Не пытайся меня разжалобить! – злобно ответила Сиона и жестом руки подозвала патрульного.
– Что вам угодно, госпожа Като? – спросил мужчина, подойдя к ней.
– Дай сюда ствол и проваливай! – резким тоном потребовала Сиона. – Сейчас я буду вершить суд над гадким вором!
Патрульный молча отдал вице-президенту пистолет, даже не взглянув на мальчика, и вместе с напарником двинулся к пешеходному переходу.
– Постойте! – закричал воришка, и на его глаза стали наворачиваться слёзы. – Помогите, пожалуйста! –
Проходившие мимо люди смотрели на сверкавшие витрины магазинов с табличками «Распродажа»; в экраны своих телефонов, не переставая набирать сообщения в социальных сетях; в газеты, освещавшие личную жизнь известных политиков; но только не на мальчишку. Каждый из них жил в своём собственном мире, вокруг которого стоял густой туман. Одна девушка сбавила шаг и попыталась что-то сказать, но, поймав на себе недобрый взгляд Сионы, поспешила скрыться в толпе.
Тем временем на происходившее решил взглянуть президент. Он оставил телохранителя у перекрёстка, а сам поспешил к Сионе.
– Я дам тебе шанс убежать, – обратилась к мальчишке Като, отойдя от него на несколько метров. – Через шесть секунд я выстрелю. Если успеешь убежать, то будешь прощён. Оставшись на месте, ты подпишешь себе смертный приговор. Итак, отсчёт начался! Один! Два!
– Пожалуйста, нет, – ребёнок, заплакав, встал на колени. – Мои братья… Они пропадут без меня.
– Три! Четыре! Пять! – словно бездушный робот, продолжала считать Сиона.
– Не делай этого! – крикнул ей Фоллер, растолкав зевак.
– Он нарушил закон, и вы все прекрасно это понимаете, – обратилась Като к президенту и всем столпившимся вокруг людям. – Как вы думаете, что произойдёт, если каждый из вас украдёт из магазина по одной булке хлеба? Хозяин булочной останется без прибыли. На что он будет кормить свою семью?
– Это же просто голодный ребёнок! – гневно закричал Джон.
– Почему каждый из вас считает свою жизнь важной? Почему даже отбросы считают себя важной деталью общества? Кто вырастет из этого беспризорника: вор? убийца? очередной бомж? Такие люди – мусор, а я, как и многие из вас, грязь не люблю.
– Ты же ничего о нём не знаешь! – президент покраснел от негодования.
– Достаточно болтовни! Шесть! – досчитав, Като нажала на курок.
Мальчик под испуганный вскрик толпы распластался по тротуару Его сердце билось, как маленькая птичка, которую поймал в сети огромный паук.
– Дома меня ждут два младших брата. Одному – пять лет, а другому – три, – несчастный говорил с трудом – пуля пробила грудную клетку. – Наши родители умерли два года назад, и с тех пор я забочусь о них. Без меня им не выжить, – после этих слов он закашлял кровью.
– Ненавижу нытьё! – Сиона подошла к тяжело дышавшему ребёнку и направила на него пистолет. – Помните, господин президент, о чём я говорила вам в пути? – она повернула голову в сторону Джона и с презрением продолжила: – Он не признал очевидное. Он надеялся выжить и даже помочь своим братьям. Он думал, до него кому-то будет дело. Как глупо. Это мир лживых ртов, завистливых глаз, мерзких мыслей. Тут нет места надежде.
Из глаз Джона Фоллера покатились слёзы. Стоявшая в толпе старуха прошептала: