Курмахама
Шрифт:
Мастер только отмахнулся, получив деньги, он потерял к клиентке всякий интерес. Елена побрела от мастерской, куда глядят глаза. Глаза её явно глядели не туда, потому что, сделав несколько шагов, Елена смачно шлёпнулась на колени, угодив левой стопой в плохо различимую в мякоти первого снега наполненную водой колдобину. От неожиданного удара у неё перехватило дыхание, левую ступню обожгло от холодной влаги, проникшей в ботинок, где-то сзади возникла острая резь. Машинально Елена дотронулась рукой до источника этой рези, и уже который раз за этот проклятущий день ужаснулась.
Но физические страдания Елены не шли ни в какое сравнение со страданиями душевными – пылкое воображение женщины уже нарисовало картинку того, как она сейчас выглядит со стороны: стоя на четвереньках в мутной жиже, заляпанная грязным снежным месивом едва ли не до груди, с абсолютно мокрыми коленками, а главное – с зияющей дырой под самой ягодицей, из которой наверняка должно проглядывать нижнее бельё!
Елена поспешила встать на ноги, выдернула стопу из ямы и бросила вороватый взгляд вокруг себя, чтобы понять, видел ли кто её позор. Правой рукой она удерживала края дыры совсем как Шурик из «Операции Ы» после схватки с собакой. К счастью, питерские прохожие как обычно торопились по своим делам и, кажется, не обратили на неё никакое внимание, тем более что падение Елены произошло очень быстро и так же стремительно завершилось возвращением её в нормальное положение.
Но теперь возникла другая проблема – как, а главное, где можно зашить порванные брюки. О том, чтобы показаться в таком виде в офисе не могло быть и речи. Телефона у Елены не было, и вызвать никого на подмогу она не могла. Ехать домой в рваных штанах – тоже не вариант, сгоришь со стыда, да и на работе придётся как-то объясняться, а это ещё больший стыд. «Что делать? Что мне делать?» – металась в голове бедной женщины зациклившаяся от безысходности глупая фраза. И Елена не нашла ничего лучшего, как вернуться в мастерскую по ремонту телефонов. В сущности, у неё просто не было иного варианта.
– Ещё нэ готово, – встретил её недовольный голос мастера, – я же говорыл, полчас надо. Только пять минут прошёл.
– Простите, – залепетала Елена, – может у вас есть иголка с ниткой? Очень надо, понимаете?
Ремонтник пару секунд задумчиво рассматривал сконфуженную фигуру Елены, одной рукой зажимающую сзади порванные брюки, потом, наконец, сказал:
– Есть. Прынесу, – и тотчас скрылся за какой-то занавеской.
Потом снова возник перед Еленой, протягивая ей катушку белых ниток с огромной иглой, торчащей из неё.
– А можно мне где-нибудь сесть, чтобы зашить брюки, – немного осмелев, попросила Елена мастера.
Тот вновь немного помолчал, затем кивнул на занавеску:
– Там.
Елена бочком протиснулась между стеной и прилавком, потом шагнула за занавеску и очутилась в тесном и душеном пространстве, где не было ничего, кроме старого топчана, кое-как застеленного грязноватым цветастым одеялом. Елена плотно задёрнула замызганную ткань, отделяющую её от «зала» мастерской и, тревожно косясь на этот ненадёжный барьер, отделяющий её от ремонтника и посетителей, с усилием стащила с себя порванные брюки, брезгливо присела на краешек топчана, принялась шить.
«Вот бы удивился мой Генек, – пронеслось у Елены в голове, – обнаружив, что его жена сейчас сидит без штанов, в одном белье, на кровати незнакомого восточного мужчины. Интересно, что бы он сказал или подумал?»
Но воспоминание о муже тут же вернуло Елену в тревожно-беспокойное состояние: «наверняка, он сейчас себе места не находит, волнуется. Скорее всего, сам мне позвонил несколько раз, а ему в ответ – абонент, не абонент»!» Она яростно заработала иголкой, и через несколько минут шов был готов. Одевшись, Елена выскочила из-за занавески и пробралась обратно в «зал».
– Вот, – сунул ей телефон в руки мастер, – готов.
Елена вскрикнула от радости и поторопилась включить мобильник. Тот мигнул экраном и сразу отключился.
– Не работает, – растерянная клиентка протянула погасший аппарат ремонтнику.
– Значит, кирдык ему, – без тени смущения отреагировал мастер, даже не глянув на неработающий мобильник.
– Как кирдык? – не сразу поняла Елена, в растерянности стараясь глазами призвать ремонтника к состраданию.
– Что хочешь? – нехотя откликнулся тот, – когда телефон плавал, половина случаев он заработает после этот, а половина – нет. Не свезло тебе.
– Что значит, не повезло? – начала закипать Елена, вы же деньги за ремонт взяли, обещали починить.
– Почему не понимаишь? – теперь мастер говорил с Еленой отстранённым неприязненным тоном с различимыми нотками раздражения, – я делал-делал, но не повезло. Вода попал корпус, замыкание произошёл. Потому что сутка надо ждать, а тебе полчас нужно.
– За что же я вам заплатила аж две тысячи рублей?! – вскричала Елена, – за вот этот пшик?
– Я работаль, работаль, деньги честно отработаль. Даже тебя пустиль, когда тебе надо было, – в свою очередь заорал мастер, – и что-то зло добавил на неизвестном Елене языке.
– Что мне делать? У меня муж болеет, срочно позвонить ему нужно, а я номер не помню! – из глаз Елены вновь полились слёзы.
– Ладна, – ремонтник неожиданно прекратил кричать и заговорил обычным тоном, – дай телефон сюда. Контакты восстановить могу. Номер скажу. Звони с моего телефона. Бесплатно.
Елене не оставалось иного выхода как подчиниться. Слишком велика была её тревога за Генека. Когда мастер протянул ей собственный замызганный мобильник и клочок бумаги с каракулями цифр, она вцепилась в аппарат как утопающий хватается за спасательный круг.
– Алло, кто это? – после десятого гудка, когда Елена уже начала терять терпение, прозвучал в трубке родной голос.
– Милый, – затараторила Елена, опасаясь, как бы Генек, не любивший отвечать на звонки с неизвестных номеров, не отключился бы, не дослушав, – это я. У меня телефон испортился. Утонул, в общем. Ты мне не звони, мой телефон сдох окончательно. Я его в воду уронила.
– И ты его, конечно, сразу включила, своего утопленника? – саркастически поинтересовался Генек в трубке.