Курсанты. Путь к звёздам
Шрифт:
Таранов улыбнулся, когда выключенный свет и зайчики от зеркального шара по периметру создали ту интимную обстановку, которая напомнила школьные вечера. Теперь и здесь можно целоваться, теснее прижимать, чувствовать себя в интимной атмосфере общения с партнершей.
В этот вечер он танцевал в компании с Чичей и Милой, которая по такому случаю привела подружку в приталенном розовом платье намного выше колена. Ее густые черные волосы, постриженные в каре, напоминали знаменитую Мирей Матье, которой Семен восхищался в то время. Впрочем, как и Анастасией Вертинской, Татьяной Дорониной, Натальей Варлей. В повседневной жизни юный курсант искал тех женщин, что напоминали его идеалы в отечественном кино.
Одно появление в зале точеных ножек подружки Милы вызвало у всех, кто танцевал рядом, чувство маниакальной страсти и влечения. Генка называл это чувство «голод по бабам». Конечно, вульгарно, но, по сути, верно. Курсанты месяцами не слышат аромат женских духов, не прикасаются к нежному телу, не наслаждаются красотой девичьей грации.
«Конечно, в этих условиях им любая девушка – красавица, а если улыбнулась в ответ, то в жены брать можно!» – говорил Бобрин, и окружающие соглашались, кивая головами и вспоминая тех, кто сгоряча женился, а потом долго мучился или быстро развелся. Каждому хотелось схватить черненькую, крепко-крепко прижать к себе, и не выпускать из рук.
В ее быстрых латиноамериканских танцах с Семеном и Чичи с Милой, этой группе не было равных, и движения подруг вызывали восхищенные взоры и аплодисменты танцующих рядом. Проявить себя в ритмичной мелодии Семену было просто, наработанные за время подготовки к конкурсу движения под музыку давались легко, и он весело отплясывал с «черненькой» в коротком розовом платье. Но, как только зазвучала медленная мелодия, и Таранов пригласил девушку, оказалось, что не все так просто, как ему хотелось. Вроде бы руки лежат там, где надо, вроде бы ростом они подходят друг другу, и танцуют слажено быстрые танцы, а при медленных, спокойных движениях – неувязка. Внезапно пропала дикая страсть плоти, быстро улетучилось волнующее влечение, возникшее две минуты назад.
Не танцуют, мучаются. Друг на друга не смотрят.
Семен впервые почувствовал, что запах изо рта партнерши может вызвать у него отторжение, вплоть до отвращения. Еле выдержал этот танец и ушел, извинившись, на перекур. В эту минуту Таранов видел обрадованный взгляд Бобрина, который не сводил своих глаз с «черненькой». «Почему бы им не потанцевать вместе? Может быть она для Рыжего – пара?» – мелькнула озорная мысль.
На пороге клуба в курилке стоял Марк и пускал в небо аккуратные колечки дыма. Его грустный взгляд отрешенно уставился в ночное небо на нежные никотиновые облачка, которые медленно улетали к маленьким и бледным питерским вечерним звездам.
Таранов встал рядом и проследил за взглядом друга. «Это не южное небо…», – подумал он, и вспомнил, как поздно вечером провожал Наташу и целовался с ней под звездами у Черного моря. Высокие тонкие эвкалипты рядом с пирамидальными тополями, стрекот цикад, лунная дорожка в море и аромат цветущих акаций. Они специально выискивали забавные небесные созвездия, названия которых не знали, присваивали им свои имена, и самозабвенно целовались…
– Ты почему один? Без «ласточки?!» – вопросы Марка вернули из воспоминаний южного лета.
– Приколист! Откуда ей здесь взяться?!
– Не знаю. Но в зале я ее видел. В сером платье, кажется.
Последние слова Таранов слышал уже наверху, взбегая по клубным ступенькам. Он влетел в пестрый шумный танцевальный зал и остановился в недоумении. Где искать «ласточку» в этом пестром море пар и, подпирающих колонны курсантов, офицеров, девушек, было совсем не понятно. Семен решил передвигаться по часовой стрелке вдоль стены, и высматривать серое платье владелицы с раскосыми по-восточному глазами. В сознании всплыла картинка, которую он нарисовал весной в блокноте, и шаг за шагом пространство зала уменьшалось в поиске той единственной, что сегодня должна быть здесь, если верить Марку.
Таранов обходил группу за группой, всматривался в лица, искал ее стройную фигуру, но не находил ничего достойного внимания. Он пожалел, что сам настаивал на установке зеркального шара с прожектором; теперь милый всем полумрак стал ему не другом, а врагом. Приходилось чуть ли не вплотную присматриваться к танцующим парам и выискивать любимое лицо.
Сколько серых платьев он увидел! Каких только девушек не заметил в этот вечер! Уже дважды он обошел по периметру зал, пропустил две быстрые мелодии, а «ласточки» нигде не было. Пучик объявил последний медленный танец, и заиграла нежная, чувственная музыка. Кавалеры приглашали дам, пары начинали двигаться от стен к центру зала, и тут за широкой спиной долговязого Слона мелькнула девушка в сером просторном платье. Что-то было знакомое в том, как она спешила в свой уголок, а партнер несколько «тормозил» сзади.
Слон отводил двух девушек в противоположный от музыкального ансамбля угол. Взгляды Таранова и «ласточки» нечаянно встретились, и они узнали друг друга. Та же милая улыбка, те же искорки в глазах – память не стерла первую встречу.
Дольше разлука – радостней встреча. Таранов резким маневром обошел медлительного Слона, прищелкнул по-гусарски каблуками, немного склонил голову, протянул девушке левую руку, и первым пригласил владелицу восточный глаз. Ничего не ответив в шуме зала, она легко вручила ему легкую ладошку, и в мгновение оказалась в объятиях Таранова. Опешивший немного Слон смотрел ей в след, и почесывал затылок. По его лицу заиграла смущенная улыбка, когда он узнал в нечаянном сопернике Таранова. Он никому не простил бы эту выходку, кроме Семена.
Танец с «ласточкой» был полной противоположностью медленных телодвижений с черненькой подругой Милы. Таранов кружил в медленном вальсе, и неспешно вел девушку к центру зала. Именно там музыка и свет создавали то ощущение в танце, о котором мечталось в ночных дежурствах и карауле, в эротических казарменных грезах, что посещали его все эти месяцы поисков. Он не замечал друзей, танцующих рядом, едва слышал мелодию, и чувствовал невесомую руку, что лежала в его ладони и чуть вздрагивала от волнения. Аккуратные ноготки в розовом лаке выглядели игрушечными, когда он косил глаза влево. Вторая нежно-мраморная ручка лежала на его погоне, а там маленькие пальчики бегали по металлической курсантской букве «К», как по клавише рояля, поддерживая ритм танца.
С первым же вздохом Семен услышал нежный аромат ее тела, чуть влажного после быстрого танца с Толей. Судорожно дернулся, стараясь не прижимать девушку слишком близко к себе, что бы случайно не выдать то страстное волнение плоти, которое завладело им с первой секунды прикосновения. Они танцевали молча, только иногда он ловил на себе томный взгляд из-под ее длинных, немного загнутых вверх ресниц. Парнерша так держалась в его руках, что музыка ушла на второй, третий план, а слияние двух тел в мелодичном спокойном танце стало естественным и необыкновенно чувственным. Казалось, осуществляется давняя юношеская мечта: Семен рядом с любимой девушкой и вокруг нет абсолютно никого. Он прикрыл глаза, и голова тихонько закружилась от тепла, нежности, аромата волос с чудесными духами….