Кваздапил. Наявули 2
Шрифт:
– На втором курсе… – начал я.
Жадная до подробностей слушательница уточнила:
– Ты же про первый раз?
– Да.
– Ясно. – Ненадолго увеличившийся излом бровей вернулся в обычное положение. – Слушаю.
– Мы отправились к знакомым девчонкам, а по дороге основательно затарились пивом и водкой. Нам оказались рады, и наутро…
– Подожди про утро. Сколько вас было?
– Трое парней, трое девчонок.
– Что вы делали?
– Пили. Всю ночь.
– Это понятно. А кроме?
– Потом не помню.
– Ты хочешь сказать…
– Все произошло в пьяном дурмане, в памяти ничего не осталось.
– А у тебя было с одной или?.. – Фраза оборвалась, глаза Мадины тонко сощурились.
Ей интересно. Жаль. У нормального человека такое должно вызывать отторжение. У меня бы вызвало. Но я продолжал врать напропалую. Как говорит древняя пословица, назвался штекером – полезай в разъем. Или говорится не так? Возможно, пословица мне придумалась, как и история с пьянкой. На самом деле в тот раз я свалился сразу, и было ли что-то у кого-то, знать не мог. У меня быть не могло точно, но в свое время для создания ореола мужественности история сгодилась. Другие ведь тоже ничего не помнили. С тех пор я пью только вино, по чуть-чуть, исключительно по важным поводам. Но от меня требовался рассказ, и я его давал:
– Говорю же – не знаю, кто с кем и как. Утром все проснулись в перевернутой вверх дном квартире, валялись вповалку, грязные, противные. Я очнулся первым и ушел.
Мадина протянула с огорчением:
– Это все?
– Теперь твоя очередь, жду.
Не было бы прошедшей ночи с Настей, где меня выжали и выпотрошили, как казалось, на год вперед, я бы не чувствовал сейчас некоторой легкости и не вел себя столь уверенно и даже, с моей точки зрения, хамовато-дерзко. Обычно мое поведение ничего общего с этим не имеет, но сейчас я чувствовал себя брутальным мачо, хотя знал, что не соответствую образу ни на грош.
– Хорошо. Обещала – выполняю. – Взгляд Мадины сверлил точку между своих коленок, что меня радовало: не люблю интимных откровений, если приходится смотреть в глаза, тогда и слушатель, и рассказчик, оба чувствуют себя не в своей тарелке. – Однажды с похожим вопросом я обратилась к Султану, вчера ты видел его на вечеринке. Он другой нации, не родственник, потому и выбрала. И по духу он мне ближе прочих: такой же безбашенный, но с диким самообладанием. Это качество бы нашему Шамилю, семья стольких проблем избежала бы…
Во сне все случилось из-за Шамиля, из-за этого Шамиль стал моим личным врагом. Но он обо мне даже не знал!
Все ли, что я знаю – правда?
Подсознание собрало по полочкам памяти всевозможные подробности и свело во снах в систему, поначалу вызвавшую оторопь. Дескать, откуда я все знаю?!
А ведь знаю, как ни странно.
– «Ты меня знаешь, – сказала я Султану. – Упорства мне не занимать, мотивы сильные, намерения серьезные. Если мою проблему не решишь ты, завтра это сделает другой. Хочешь остаться в пролете?» В ответ я заработала пощечину. И не одну. Я ничего не рассказала брату и снова пришла в общагу, где жил Султан. – Мадина победно улыбнулась. – Там он еще раз провел воспитательную работу, даже синяки остались. Я не сдалась, показала характер, и в следующий раз все было по-моему. Султан сам позвал меня к себе, провел в комнату так, чтобы никто не видел, и без глупой застенчивости рассказал по моей просьбе все, что меня интересовало.
– И показал?
– Ревнуешь?
– Хочу ясности.
– Скажем так: мой опыт больше теоретический, чем практический.
– Для теоретического хватило бы сведений из сети.
Взгляд Мадины с тоской пробежался по тесноте ванной комнаты, длинные волосы, понизу расплывшиеся в воде, отрицательно мотнулись:
– В сети – сплошная фантастика: все всегда готовы оприходовать всех, выдерживают любые марафоны, согласны на самые изуверские способы, не думают о последствиях и безопасности, не обращают внимания ни на качество, ни на количество, а вопли удовольствия похожи на закадровый смех в плохих сериалах – с реальными ощущениями не имеют ничего общего. Кому нравятся безотказные, неутомимые, не передающие болезней стерильные любовники – добро пожаловать в сеть. – Мадина грустно хмыкнула. – Как шикарно получилось в конце: «Добро пожаловать в сеть!»
– Многозначительно, – согласился я.
– В интернете есть картинки и видео с людьми, но нет людей, живые люди – совсем другое. Сколько не нюхай цветок на экране, запаха не узнаешь.
Направленный на меня взгляд был прямым и откровенным.
Я тоже решил быть откровенным и отрезал нам все пути назад:
– Скажи прямо, чего ты хочешь.
Мадина смутилась. Наконец-то.
– Узнать сегодня с тобой то, чего уже никогда не узнаю дома и что останется со мной навсегда.
– А ничего, что ты выходишь замуж?
– Не вижу связи.
Сильно сказано. Все точки над ё расставлены. И все же совесть не давала мне сделать последний шаг.
– Как же ты будешь жить с мужем, которого обманешь? – использовал я крайнюю возможность спустить все на тормозах.
– Обман – когда человек не выполняет обещания.
– Разве обман ожиданий – не обман?
– Ты о традициях, которые не дают житья нормальному человеку?
– Я о традициях, по которым живут твои сородичи.
– Угораздило же меня родиться не в то время не в том месте… Обмана не будет, хотя мне самой очень не нравится навешивание на меня выполнения устаревших требований. Но – пусть, раз так получилось. Что бы ты сейчас обо мне ни думал, а я храню девственность для будущего мужа и буду ему верна, чего бы это ни стоило. Я не сделаю ничего, что навредит будущей семейной жизни, и не обману надежды мужа. Но мы оба знаем, что волки могут быть сыты, а овцы целы.
– Прежний опыт зовет на новые подвиги?
Мадина помрачнела.
– Не люблю повторяться, но повторюсь: к тебе я пришла именно за опытом, которого у меня нет.
Упс. Во сне события развивались по-другому.
– А как же Султан?
В глазах Мадины полыхнуло, и меня порезало бы на клочки, если бы взгляды резали.
– Для этого мне нужен человек, которому доверяю. До вчерашнего дня у меня не было такого человека.
Лесть нравится всем, особенно такая, многообещающая. Я спросил:
– А ты не боишься?
– Боюсь. А ты?
– Чего?
– Кого. Например, моего брата.
– Боюсь.
– Спасибо за честность. Если б ты стал храбриться, я бы ушла, ненавижу вранье и врунов.
Мадина женственным движением ладоней пригладила волосы, а потом, не зная, что делать с руками, положила на мои ноги. Пока ее руки были вверху, грудь совершила грациозный пируэт, для мужского взгляда просто убийственный.
– Тебе тоже спасибо за честность, – выдавил я и облизнул губы.