Леди Феникс
Шрифт:
— Нет, — усмехнулась я. — Меня интересуют жильцы вот этого дома, — я кивнула в сторону особняка Зотовых. — Точнее, одна девушка, что живет там. Юля Бокова. — Мужчины насторожились, а я опять кивнула. — Она встречалась с этим человеком.
— Ты бы растолковала, что к чему, чтобы нам не мучиться, — заметил Сергеев, не очень-то рассчитывая, что я брошусь им помогать, и, между прочим, совершенно напрасно, я не видела причины держать рассказ Ирины Константиновны в тайне.
— У хозяйки особняка умер муж, вскоре в доме появилась его племянница, та самая Юля Бокова, хозяйка очень хорошо к ней относится, но самое интересное, что у ее покойного мужа никогда не было сестры или брата, следовательно, племянницы тоже не может быть.
— О-па, — нараспев произнес Сергеев. — И хозяйка в курсе?
— По неизвестной причине эту тему она обсуждать не хочет.
— Да-а-а… Шантаж?
— Первое, что приходит в голову, — вздохнула я. — Вот только на чем вдову могли зацепить?
— Разберемся. У тебя-то во всем этом какой интерес?
— Не у меня, — покачала я головой. — Сестра вдовы — приятельница Кондратьева, и он озабочен ее судьбой.
— Только этого не хватало, — буркнул Сергеев. Я сочувственно кивнула.
— Девчонка появилась в парке уже после того, как я вам позвонила. Думаю, он здесь ждал ее. Правда, пришел кто-то другой. Девчонку надо найти. Как бы она с перепугу чего-нибудь не натворила. У нее есть дружок, торгует на рынке, вполне возможно, к нему она обратится за помощью. Хотя я могу ошибаться.
Мы еще немного потолковали, пока я не решила, что могу удалиться.
— Не скажешь, отчего такая странность: где ты, там трупы начинают укладываться штабелями, — съязвил Сергеев на прощание.
— Сильно преувеличено, — серьезно ответила я.
— Ладно. Если что, позвоню.
— Звони, — хихикнула я. — Я тебе всегда рада. — И направилась к своей машине.
Но на этот раз я выбрала другую дорогу, решив обойти дом Зотовых слева. И вскоре обнаружила кое-что, заслуживающее внимания: калитку, которая выходила к скверу. От дома сквер отделяла довольно узкая асфальтовая дорога, вдоль нее росли кусты акации, создавая естественное укрытие, то есть чисто теоретически легче легкого пробраться из дома в сквер, а затем вернуться, при этом оставшись незамеченной. Мне сразу же захотелось встретиться со вдовой. Столкнуться в доме с Сергеевым я не боялась, вряд ли он появится там раньше завтрашнего утра. Я направилась к центральной калитке, что вела к парадной двери, и вскоре уже нажимала на кнопку звонка. С легким щелчком калитка открылась. Пока я поднялась по ступенькам, показалась домработница, с которой я успела свести знакомство в прошлый визит.
— Добрый день, — приветливо сказала она, пропуская меня в холл. — Вы к Нине Константиновне?
— Она дома?
— Да. Только чувствует себя неважно. Давление.
— А Лена вернулась?
— Нет. И не звонила. Нина Константиновна беспокоится.
— Это вы? — услышала я из глубины дома и вслед за этим резкое:
— Проходите.
— Проходите, пожалуйста, — поспешно предложила домработница.
Нина Константиновна в шелковом халате и с полотенцем на голове появилась в холле.
— Я бы хотела поговорить с Юлей, — сказала я, когда мы прошли в гостиную и остались одни.
— С Юлей? О чем? — Голос Нины звучал как-то странно, такое впечатление, что каждое слово давалось ей с большим трудом.
— Нина Константиновна, — вздохнула я. — Некоторое время назад в сквере, что за вашим домом, обнаружили труп мужчины. Бокова Сергея Юлиановича, отца Юли.
— Отца? — вытаращила она глаза и засмеялась. — Да это полный бред. Она сирота.
— Кто вам сказал об этом, сама Юля?
— Нет.
Нина нахмурилась и, держась за спинку кресла, осторожно села.
— А кто? Как вообще эта девушка появилась в вашем доме? Надеюсь, вы понимаете, что теперь это не досужее любопытство, вам следует ожидать визита следователя, который задаст те же вопросы. Не лучше ли для начала все рассказать мне? Возможно, я смогу помочь.
— Чем? — усмехнулась она и тут же тряхнула головой, словно надеясь отогнать невеселые мысли. — Я была уверена, что она племянница мужа… хотя, нет… было какое-то чувство… знаете, точно заноза в душе. Но у меня не было повода ему не верить. Муж несколько раз говорил о сестре, с которой они расстались, поссорившись. Даже собирался поехать в Екатеринбург. Когда он оказался в больнице, вновь заговорил о ней, сожалея, что они так и не помирились перед ее смертью.
— Он не был на ее похоронах?
— Он узнал обо всем слишком поздно.
— Как узнал?
Нина пожала плечами:
— Понятия не имею. Просто однажды я застала его вечером в кабинете, он сидел в темноте и смотрел в окно. Я спросила, что с ним, а он ответил: его сестры уже несколько месяцев нет в живых. Я не знаю, почему вы уверены, что отец Юли… муж говорил, он давно умер.
— И ни разу не упомянул, как вести из Екатеринбурга приходят к нему?
— Наверное, это кажется странным, но это именно так. Когда Григорий Петрович умер, в его бумагах я нашла адрес.
— В записной книжке?
— Это так важно?
— Просто интересуюсь, — пожала я плечами.
— В ящике стола лежала записка, адресованная мне. "Нина, адрес племянницы…", ее имя и фамилия. Я послала телеграмму, чтобы она могла приехать на похороны. Но ответа не получила, и на похороны она не приехала. А где-то месяца через три позвонил мужчина, представился Юлиным соседом. Рассказал, что девочка совсем одна, живется ей очень тяжело. Конечно, я заверила, что буду рада помочь. В память о муже. Я тут же позвонила Юле, пригласила ее к нам приехать. Она вроде бы сомневалась, стоит ли ей это делать. Потом вновь позвонил сосед. Я сказала, что приеду за Юлей, но он предложил другой вариант: если я оплачу его расходы на дорогу, он сам привезет Юлю. Меня это вполне устроило.
— Как звали соседа?
— Сергей Юлианович, — в замешательстве ответила Нина Константиновна.
— А фамилия?
— Фамилии он не называл, да я и не настаивала. Зачем мне его фамилия?
— Ваша сестра утверждает, что видела в вашем доме мужчину, похожего на Бокова, еще до приезда Юли.
— Она ошибается, — покачала головой Нина. — Они приехали вместе. Он действительно приходил ко мне получить деньги за билеты. Сначала они остановились в гостинице, в "Зените". Юля еще не решила тогда, что останется у нас, а потом я уговорила ее переехать.
— Понятно. Что вы подумали, когда узнали, что у вашего мужа никогда не было сестры? — тихо спросила я. Нина пожала плечами.
— То же, что и вы. Юля — дочь Григория Петровича. Больше ничего в голову не приходит.
— И ее предполагаемая мать…
— Я ничего о ней не знаю. Даже не догадываюсь, кто это мог быть и где Гриша с ней встретился. Я знаю дату рождения Юли. И если честно, затрудняюсь представить этот роман. Мы тогда жили в такой глуши, все на виду… Кто поймет наших мужчин, — без горечи заметила она. — Я думаю, Гришу всю жизнь преследовало чувство вины, я даже уверена, он считал себя виноватым в том, что наш ребенок умер. Я ведь была беременна, ребенок родился и умер через неделю. А еще через неделю появилась на свет Юля, боюсь, для него это было… как бы это сказать… карой. Скорее всего из-за этого он прекратил отношения с той женщиной, если они вообще были длительными. Но мысль о том, что его дочь растет без отца, должно быть, мучила его всю жизнь, вот он и выдумал племянницу. Хотя в больнице он мог сказать мне правду, я бы поняла… И включить ее в завещание. Но он этого не сделал. Наверное, у него была причина или он считал, что была… В любом случае я обязана помочь Юле.