Ледяное озеро
Шрифт:
– Если бы я знал, Эмиль, что тебя сегодня поднимут ни свет ни заря, я бы и сейчас сидел в кабинете.
– Так что у нас тут стряслось?
Трамбле указал ему на частично развернутый на мусорных ящиках ковер. Его украшал вполне современный узор в кубистском стиле – разбросанные в беспорядке разноцветные прямоугольники пересекали толстые черные полосы. На желтом пятне отчетливо различались пятна крови.
– Мы считаем, что в этом переулке остановилась машина и из нее что-то выгрузили. Кто-то закапал кровью полквартала и перешел улицу.
– А машина?
– Машину не обнаружили.
– Кто нашел ковер?
– Привратник. На этом месте чья-то стоянка, ее снимает какой-то служащий, работающий в этих домах. Привратник по утрам чистит ее от снега. Он подошел, нашел ковер, сказал, что развернул его посмотреть, имеет ли смысл взять его домой. Пятна крови были еще свежие, он испачкался и сразу решил позвонить нам.
«Иногда обстоятельства складываются в нашу пользу», – подумал Санк-Марс и огляделся. Полицейские стояли повсюду, но никаких действий не предпринимали.
– Какова ситуация на данный момент?
– Кровавый след ведет по тротуару к той деревянной двери. Полицейские внутри здания, проверяют там каждое помещение. Скоро узнаем, как у них дела.
Санк-Марс глубоко вздохнул.
– Будем надеяться, – сказал он. – Спасибо за новости.
– Эмиль, стреляли в полицейского. Так случилось, что этим полицейским оказался ты, но это не меняет нашего отношения к самому факту. Может быть, ты недавно кому-то сильно прижал хвост?
Санк-Марс улыбнулся и кивнул другу, чтобы тот наклонил голову и дал ему возможность шепнуть что-то на ухо. Оба полицейских были высокими мужчинами, не менее чем на полголовы выше всех стоявших рядом.
– Реми, на этот раз они не шутили. Я нутром это чую. Дела обстоят не лучшим образом.
Трамбле понимающе кивнул, как будто уже и сам пришел к такому выводу.
– Думаю, ты прав. Напали на твой дом, убили этого парня – что не радует. Настораживает и похищение женщины из резервации.
Санк-Марс снова сделал старшему по званию знак наклониться к нему поближе.
– Реми, нам в этом здании нужны сильные ребята. Мне не нравится их молчание. Нам надо иметь с ними связь.
Трамбле понимающе кивнул. Выражение его лица было озабоченным.
– Я об этом уже говорил, Эмиль. Меня это тоже беспокоит. Но сейчас мы почти ничего не можем сделать. Ты не хочешь подождать в машине? Немного согреешься. Ты и впрямь неважно сегодня выглядишь.
Детективу Биллу Мэтерзу надоело ждать, и он пошел обратно по улице Сен-Поль до небольшого кафе. Оно было открыто, хотя из-за действий полиции посетителей там не было. Он взял кофе, чтоб немного взбодриться, отпил пару глотков и подошел к висевшему в закутке телефону-автомату. После трех гудков его жена сняла трубку.
– Ой, Билл! Где ты, Билл?
– Я в центре.
– Ты шутишь! Ты ведь в старом Монреале, правда? Я только что слышала по радио, что там перекрыли движение. Ты, должно быть, стоишь в пробке? Там не стреляют?
– Да нет, я в кафе и отсюда говорю с собственной женой по телефону. Я здесь единственный посетитель, а повар пока никого не пристрелил. Как там у тебя, Донна?
– У нас все в порядке. Кит, должно быть, нездоровится. Грех так говорить, но она очень забавная, когда чихает. А ты как?
– Ночь была паршивая, можешь себе представить. Я очень по тебе соскучился.
– Неужели?
– Да, милая. Я очень вымотался, сил совсем нет.
– Еще бы, в такую-то погоду! Что там у тебя стряслось? – не унималась Донна.
– Что стряслось?
Мужчина за стойкой поймал его взгляд и жестом показал, что, если он хочет, может принести ему чашку с кофе, которую он оставил на стойке. Мэтерз кивнул.
– Что это ты меня своей милой называешь, когда это ты успел соскучиться?
«Она стала бы лучшим полицейским, чем я», – подумал Мэтерз. Он так и не научился скрывать свои чувства. Если кто-то начинал с ним флиртовать – пусть даже самым невинным образом, Мэтерз резко сворачивал отношения, прекрасно зная, что, вернувшись домой, ничего не сможет утаить от жены.
– Ты, кстати, не звонила утром Сандре?
– Сегодня утром? Звонила. Но она не брала трубку. А что?
– Наверное, была занята с лошадьми. Она тебе позвонит, когда у нее будет свободная минутка.
– Билл…
– Что?
– Что ты мне мозги пудришь?
Вот бы она была с ним, когда придется кого-то допрашивать!
– У меня, наверное, от усталости крыша поехала, дорогая. Я уже просто никакой.
Ее молчание слишком затянулось.
– Ты что-то сказала? – спросил он.
– Не надо меня больше называть дорогой, – жестко сказала она.
Мэтерз завязал узелок на память. Когда в следующий раз ему придется столкнуться лицом к лицу со здоровенным заключенным, он обязательно вспомнит, почем фунт лиха. По сравнению с предстоящим объяснением с женой, когда он ей скажет, что им на некоторое время придется переехать в безопасное место, встреча с самым закоренелым убийцей показалась ему детской шалостью.
– Дорогая…
– Прекрати немедленно! Лучше не доводи меня, Билл!