Легенды авиаторов. Исторические рассказы

Мартьянов Андрей Леонидович

обождать несколько дней.

Через несколько дней Шидловский был назначен начальником Эскадры.

21 января 1915 года, Яблонна

Прибытие великого князя Александра Михайловича стало для Эскадры неожиданностью.

Великий князь изъявил желание познакомиться с Эскадрой, и скоро на аэродроме

выстроился весь летный состав.

Шидловский с тяжелым сердцем принимал высокого гостя. Он знал, что мнение

Александра Михайловича о «Муромцах» не переменилось.

— Ну что ж, — проговорил великий князь, — как вижу, вы тут неплохо устроились.

Сначала забрали себе в подчинение Эскадру, отвлекли от боевой работы лучших пилотов

и многочисленный технический персонал. А сами сидите без дела.

Шидловский понимал: великий князь страшно недоволен тем, что Эскадру организовали

без его участия.

— Я советовался со специалистами, — продолжал Александр Михайлович, — и все они

держатся единого мнения: «Муромцы» разработки Сикорского совершенно непригодны.

Кто такой Сикорский? Недоучка, дилетант! Его аэропланы обладают серьезными

дефектами, которые ведут к неминуемой катастрофе.

— Можно ли просить вас привести пример? — осведомился Шидловский.

— Извольте! — отвечал великий князь, неплохо разбиравшийся в аэронавтике. — Корабль

и особенно шасси недостаточно прочны. Фюзеляж настолько длинен и тонок, что при

крутом вираже не выдержит крутящего момента, создающегося мощными рулями, и

гибель экипажа неизбежна. Расстояние между верхними и нижними планами слишком

мало — будут образовываться вихревые токи, а они породят вибрацию всего корпуса.

Корпус же, как уже говорилось, недостаточно прочен. Шасси, стойки и стяжки создают

сопротивление, уменьшающее высоту и скорость корабля. Плоский профиль крыла не

обладает необходимой подъемной силой — не лучше ли было поставить толстое крыло?

— Таково мнение вашего высочества? — тихо спросил Шидловский.

— Разумеется, я многократно советовался со специалистами! — был резкий ответ

великого князя. — Да если непонятны все эти научные доводы, приведу более простые:

высота полета «Муромца» будет недостаточно большой. А сам корабль — отличная

мишень. Вас будут расстреливать, как уток во время охоты. Такой довод недостаточен?

— У «Муромцев» уже был успешный опыт планирования при остановке всех моторов, —

сказал Шидловский. Он понимал, что нет смысла возражать сразу на все.

— Можете продемонстрировать?

— Извольте.

Командир третьего корабля штабс-капитан Бродович подготовил своего «Илью Муромца»

к полету. Набрав высоту, он выключил один, потом второй, затем и третий моторы.

Помедлив, выключил и четвертый. Самолет продолжал держаться в воздухе, перейдя на

кратковременное планирование. Затем Бродович снова включил мотор и произвел

успешную посадку.

— Штабс-капитан Бродович может показать спуск корабля и при всех выключенных

моторах, — прибавил Шидловский. — Впрочем, боясь совсем их заглушить, он

временами их включал, снижаясь, как говорят летчики, «на тыркалке».

— «Тыркалка»! — фыркнул великий князь. — Господи, о чем мы только говорим! Такой

метод я знаю, он годится, если мотор слабый. А у ваших «Муромцев» — до трехсот сил.

Таковой мотор дает слишком сильный рывок, чего делать категорически не

рекомендуется.

И великий князь сердито замолчал.

— Теперь насчет шасси, — продолжал Шидловский, стараясь не замечать растущего

раздражения собеседника. — Мы весьма долго дискутировали посадку «Муромца».

Практиковался обыкновенно один способ — посадка с большой скоростью и с поднятым

хвостом при дальних заходах. При работе моторов почти на полном газу корабль

выводился на прямую линию против ветра. Снижение доводилось до пятнадцати футов. В

момент пролета кромки аэродрома моторы выключались, и корабль проваливался до

упора колесами.

— Стукался, стало быть, изо всех сил и давал «козла», как говорят ваши летчики, —

заключил великий князь. — Изумительно, учитывая слабые шасси.

— Вовсе не слабые, — возразил Шидловский. — Мы проводили опыт, который можем

повторить хоть сейчас: на крыльях «Муромца» выстраивался весь отряд капитана

Горшкова, все двадцать четыре человека, — и хоть бы что!

— Идет война, а вы тут в игрушки играете, — стоял на своем Александр Михайлович.

— Командир второго корабля, поручик Панкратьев, недавно показал совершенно

инструкторскую посадку, — Шидловский упорно пропускал мимо ушей выпады великого

князя. — Подвел корабль к земле на наименьшей скорости. Это позволило произвести

посадку на три точки — без всяких там «козлов». При подобной посадке командир имеет

в резерве регулировку газом, которая позволяет исправить возможную ошибку в расчете...

А шасси держат. И корабль вполне надежен!

— Я попрошу вас сейчас оставить меня наедине с летным составом, — неожиданно

распорядился великий князь.

Шидловский откозырял и удалился.

— Господа, — обратился к офицерам Эскадры Александр Михайлович, — лично я не