Легенды авиаторов. Исторические рассказы

Мартьянов Андрей Леонидович

— Вы отдаете себе отчет, господин Бродович, что в настоящий, весьма острый момент

ваша отставка из Эскадры и откомандирование в легкую авиацию создаст затруднения? —

Командир Эскадры тяжелых бомбардировщиков — «Муромцев» — генерал Шидловский

говорил медленно, словно старательно подбирал слова, на ходу заменяя слишком

откровенные выражения более сглаженными.

— До сих пор я доказывал мое старание, — отвечал штабс-капитан Бродович. — Кажется,

нет причин подозревать меня в...

— Вас никто не подозревает «в»! — резко перебил Шидловский. — Кем вас заменить, вот

вопрос?

— Могу предложить поручика Озерского, — сказал Бродович. — Недавно окончил

Гатчинскую авиашколу. На «Муромце» уже летал — буквально со второго полета

самостоятельно. Прекрасно управляет кораблем.

— Я отстраняю вас от командования кораблем как не справившегося со своими

обязанностями, — устало произнес Шидловский. — Можете идти. Желаю успехов на

ином поприще.

Причин перехода Бродовича в малую авиацию из Эскадры могло быть несколько, но

главной из них оставалась карьерная: великий князь Александр Михайлович, которому

была подчинена российская авиация, упорно не жаловал большие корабли Сикорского.

Впрочем, летчики «Муромцев» не допытывались до побуждений Бродовича. Озерский не

просто «заменил» его — он был как будто предназначен для полетов на тяжелом

бомбардировщике.

20 июня 1915 года, район Люблина

Первый полет в качестве командира корабля.

Дмитрий Алексеевич Озерский смотрел, как грузят на борт бомбы: пять пудовых,

осколочные, в последний раз проверяют пулеметы. Фотооборудование уже установлено.

Осталось залить бензин и масло на три часа полета.

Второй «Муромец» — под командованием поручика Башко — заправлялся поблизости.

Это был знаменитый «Илья Муромец Киевский» — на нем за три недели до войны

строитель русских «богатырей» Игорь Сикорский со своими соратниками и

единомышленниками летал из Киева в Петербург. Теперь «Киевский» воевал, как и все

остальные.

Озерский не сомневался: в бою он не уронит чести «Муромца».

Вместе с Башко он вылетал бомбить. Воздушные «богатыри» двинулись к Демблину и там

обнаружили на станции скопление противника и поезда. С высоты свыше двух верст

сбросили несколько бомб, а затем открыли пулеметный огонь.

Сверху видно было, как станцию заволокло дымом взрывов. Это зрелище — если

отвлечься от того, что оно означало смерть для десятков людей, — было завораживающе-

красивым. У Озерского, наблюдавшего сверху через люк, захватывало дыхание. Такого

восторга он не испытывал еще никогда в жизни.

На Висле видно было, как противник навел переправу. «Муромцы» сделали заход и

сбросили бомбы, затем, описав широкий круг, вернулись, чтобы завершить дело —

сфотографировать результаты бомбежки и саму переправу. Таково непременное

требование штаба. Отдельные фотоснимки потом склеиваются в большую панораму.

Озерский видел отдельные облачка дыма, рвущиеся на земле. Это были не плывущие

туманные облака от разорвавшихся бомб; это стреляли вражеские артиллерийские

батареи.

В самом начале полетов страх наземных орудий был у пилотов велик. Казалось — что

проще, чем попасть в огромный корабль? «Точно птица над охотничьим ружьем», —

говорили нижние чины.

Но «Муромец» брал высоту в две с половиной версты. Для артиллерии это оставалось

пока что слишком далеко.

6 июля 1915 года, район города Холм

Немецкие летчики-истребители слушали приказ.

— У русских есть новое оружие — большие корабли! — говорил щеголеватый капитан,

сверкая пуговицами, Железным крестом 1-го класса и нашивками. Даже лицо его,

казалось, сверкало — таким лощеным он был.

Впрочем, слушавшие его пилоты выглядели не хуже, хотя герр гауптман прибыл из

штаба, а они — с Западного фронта. Пилот всегда должен выглядеть так, чтобы не стыдно

было показаться хоть на балу у самого сатаны!

— Мы знаем, что до сих пор было запрещено распространять слухи о невероятно

огромных русских воздушных кораблях, — продолжал штабной. — Эти разговоры сеяли

панику и возбуждали ненужные настроения. Но сейчас уже следует признать: такие

корабли имеются. Они действуют особенно дерзко на данном участке фронта. Нам

известно по крайней мере о двух таких кораблях на ближайших аэродромах. Ваша задача

— уничтожить их.

Он помолчал и закончил:

— Летчику, сбившему большой русский самолет Сикорского, назначается большая

награда.

Это подогрело азарт, и асы пустились в настоящую погоню за «Муромцами».

Южнее города Холм «Киевский» был атакован сразу тремя немецкими истребителями.

Высота головокружительная — свыше трех верст.

— Немец! — крикнул младший унтер-офицер Лавров, наблюдавший из нижнего люка.

— Далеко? — спросил Башко.

— Очень близко — футов сто пятьдесят! Ваше благородие — еще один! — прибавил