Легенды и сказы лесной стороны
Шрифт:
хором тут боярских, ни терема. Неспроста тут диво
такое почудилось!
Скрылась в ракитнике проказница-русалочка. А
баржа вдруг носом в отмель уперлась и начала не-
хотя кормой вниз разворачиваться. Тут Федул на мо-
лодца рулевого по-хозяйски закричал:
— Али и тебя дурака околдовала эта ведьма бес-
стыжая. Куда посудину привел? Баржой править —
это тебе не песни орать!
А на кормовом весле никого. Как на небо улетел
молодец
хозяева:
— Чай, не за молодкой ли в догон убежал?
— Незря она рукой помахивала да в ладошки хло-
пала, красой дразня! Ну срамница, ну бесстыдница!
— И дива тут нет, за такой-то залеткой святой с
иконы сбежит!
Бурлаки-заморыши за весла взялись, Гараська на
кормовое навалился, и пошла посудина нехотя на сре-
дину реки. Оставалось только стрежень пересечь, а
тут и Почальный ручей, и подворье боярское с клетя-
ми да житницами. Не страшен теперь и Сарынь По-
золота со товарищами. Перекрестился Федул Носатый
и опять на своем бочонке угнездился. Вот сидит боя-
рин посреди своей баржи на пустом бочонке, и дом и
посад на холмах видится. Но пощипывает его за серд-
це зубками зверушка-тоска, как мышь корку грызет.
И так и подмывает богача Носатого поглядеть, цела
ли под бочонком кожаная сума, полная серебра да
золота, что на дальнем торгу выручено. Поднялся с
оглядкой, приподнял бочонок, заглянул. Нет мошныГ
И грохнул бочонком о палубу так, что разлетелись
по сторонам клепки и обручи.
Вот и стрелка-коса позади, бурлаки с Гараськой
посудину к Почальному оврагу направляют, к почаль-
ным столбам подгоняют и канатом припутывают. А
Федул Носатый как стоял на месте разбитого бочон-
ка, так и застыл истуканом. И не смел сын Гараська
в утешение отцу слова вымолвить, пока старик сам
не заговорил:
— Господи, владыка живота мово! Да за что на
меня беда такая, наказание богово! Украли мошну со
всеми прибытками! Белым днем из-под гузна выкра-
ли!
И понеслась молва по Волге и Оке, по воде и по-
суху, по посадам и городу, что первого богатея Фе-
дула Носатого атаман Сарынь Позолота на воде на-
чисто ограбил. Полную мошну серебряных гривен и
заморских золотых денег из-под гузна у хозяина вы-
дернул! А залетка атаманова в том деле своему ми-
лому помогала, дураков бурлаков и боярина с сын-
ком своими чарами и бесовской красой завлекая.
Застучали по Новгороду низовскому, по нижним и
верхним посадам дубовые запоры, загремели замки
железные да засовы, замыкая накрепко терема и хо-
ромы, дворы и клети. Имя атамана Позолоты всех
знатных и богатых в дрожь вгоняло и по домам за-
гоняло, как грозный звериный рык в час полуночный.
Как забрал ордынец отца с матерью в полон, остал-
ся малолеток Семка один-одинешенек. Возле кузниц
крутился, кузнецам прислуживал, горнило раздувал,
в кузнице дневал и ночевал. И заодно кузнецкое дело
перенимал. Да так перенял, что скоро смекалкой са-
мых умелых перегнал. И стали старые кузнецы са-
мое трудное дело пареньку доверять. По зову бояр да
именитых людей на подворье к ним парня посылали
мудреные замки-запоры починять и разные там хи-
трости подгонять. Где дело мудренее да неотложнее,
туда и Семку, потому что был он на ногу скор и на
работу спор. Вот вырос из отрока парень-паренек. И
скажи ему хозяева-кузнецы: «Жениться, парень, на-
до, да к землице приставать. И ремесло не бросать.
Для дела будет вернее, а для семьи сытнее!» Послу-
шался парень. Добрые люди худому не научат.
Раскопал Семка Смерд в лесу за посадами кулигу
под горох да жито. Одному бы не осилить, так моло-
дая жена Оганька, пока деток не было, во всем помо-
гала. И лес валила, и валы огнем палила, и пеньки
наравне с мужиком выдирала. На нови хорошо, бога-
то уродилось. Такой ли горох вымахал, а жито коло-
сом земле кланялось. Но не успели урожай снять, как
позавидовал бедному смерду боярин Зотей Квашня.
Не вдруг сдался Семен:
— Моя кулига. По два лета вдвоем с бабой над
ней кряхтели, пеньки корчевали, землю мотыгами ко-
пали, комья пятками разминали!
— Кулига-то твоя, да земля под ней моя!
Так и отобрал боярин кулигу с поспевшим горохом
и житом. И никакой у боярина жалости, потому что
сам жил под ордынцем, ханскому баскаку во всем
услужить норовил. Осерчал Семен. И когда боярин с
холопями с его кулиги урожай забирали, выдернул
из земли дубок в оглобельку, да той дубинкой и от-
хлестал всех боярских людей заодно со боярином.
После того долго боярин с ватагой холопей за
Семкой гонялся, чтобы в железы мужика заковать.
Только не дался им в руки Семка Смерд, за Волгу
сбежал и в дальних узольских лесах в зимнице стар-