Легенды и сказы лесной стороны
Шрифт:
припасать. Сначала старуха перед иконами свечку
зажгла, потом из сеней муку внесла, достала коробоч-
ки с приправами, бочонок с медом из-под лавки вы-
двинула и принялась тесто разводить да месить, на-
певая тихонько свою песню-раздумье:
Ярый мед, хожалый мед,
Дар лесов и дар полей,
С добрым хлебом яровым
Воедино силы слей!..
К середине песни тесто поспело, и Ерофеиха мол-
ча и ловко его по гнездам противня разложила и пе-
чатными крышками прикрыла. Потом угли в печи к
сторонке подгребла, печной под помелом подмела и
водой ключевой спрыснула. После того противни с
пряниками в печь посовала, чело печное тяжелым за-
слоном заслонила и села на скамейку свою песню-
раздумье допевать. А усталая Данька в углу на кут-
нике свернулась и под стряпухину песню заснула.
Утром протопоп Аввакум на мастерство Ерофеихи
удивился. На лавочках и залавочках лежали-нежи-
лись теплые пряники, как загорелые кирпичики, брон-
зой отливали, и все картинки и слова на них отпе-
чатались такие четкие да ясные, что слепые могли
разобрать. Оглядел Аввакум пряники с двух сторон,
на вкус попробовал и молвил, ухмыляясь в бороду:
«Что лицо, что нутро — пряники истинно царские!»
Это были самые первые городецкие пряники и по ви-
ду и по вкусу. Тут звонариха большую городецкую
корзину внесла, льняную городецкую скатерть-само-
бранку в нее раскинула и все пряники ловко уложи-
ла и завернула. И помчался протопоп на ямских ло-
шадях в столицу, царя с царскими чадами и домочад-
цами расписными городецкими пряниками угощать.
А звонарю с просвирней наказал таких пряников
больше печь и ему на Москву посылать.
Как-то сумел Аввакум корзину с пряниками к
царскому столу доставить. На том праздничном пиру
у царя, кроме родни, все знатные князья, бояре и
попы с Никоном сидели. После щей, каши да осетри-
ны на стол блюдо с городецкими пряниками подали.
Тут царь и гости на них навалились и не вдруг раз-
глядели, что на них нарисовано и написано, а кто и
разглядел да смолчал: говорить некогда было.
Как ни хороши были пряники, всей корзины гос-
ти не осилили, сколько-то пряников осталось. После
сытной трапезы царь с царицей и все гости спать за-
валились, а царские сыновья Петька с Ванькой ос-
татки пряников делить начали, чтобы из них, как из
кирпичиков, на полу крепости строить. Пряники по-
ровну никак не делились, и стали озорники громко
спорить. Проснулся царь от шума и слышит, как сын-
ки перекоряются: «Дай мне одного черта Никона!» —
«А ты дашь мне царя в котле?» — «Давай поменяем
кукиш на каракулю!»
Встал царь с постели, к сыновьям пришел: «Что
вы тут раскричались, матушке-царице спать не дае-
те?» — «Да вот, батюшка, пряники пополам никак
не поделим. С рогатым Никоном пять штук, а с ца-
рем в котле — три. Кукишей да каракулей тоже не-
чет!»
Забрал царь у сынков пряники, стал у окна раз-
глядывать. Батюшки светы, что он увидел! Каждый
пряник с разных сторон был расписан да разрисован.
Вот патриарх Никон с хвостом и рогами. И слова для
ясности: «Собака Никон бедных грызет!» Вот сам
царь в аду сидит, в котле кипит. И подпись внизу:
«Царю Алексею в аду сидеть, в котле кипеть!» Вот
кукиш на прянике и слова для понятности: «Не крес-
тись кукишем!» И на каждом прянике разные кар-
тинки непотребные и слова безбожные, богохульные.
Больше всего разгневался царь на пряники с изобра-
жением самого себя. В короне и с державой в руке он
сидел в котле под охраной двух рогатых чертей. В тот
же день собрал царь всех попов, и стали они судить да
рядить, что с еретиком и богохульником Аввакумом
делать. Вызвали протопопа и стали его всячески стра-
щать. Но на все их пугания Аввакум отвечал, что
придет время, когда не в аду, а наяву бедный будет
из богатого сок выжимать, достанется тогда и кня-
зьям и боярам, а паче всех отступнику Никону. Тут
царь и все церковники еще пуще разошлись, по-
велели схватить Аввакума и в далекую Сибирь
угнать.
А среди простого народа молва пошла, что Авва-
кум царя с Никоном пряниками с «кукишем» накор-
мил, за это и в Сибирь отправлен. Мятежный прото-
поп в далекой ссылке от голода и холода погибал, а
пряничное дело в Городце не затухало. Звонариха без
устали пряники пекла и приемыша Даньку своему
искусству научила. А умельцы Лука Гром да Фока
Каленый новые гнезда-формочки и печатные прянич-
ные доски готовили. Пряники городецкие стали еще
вкуснее, рисунки на них задиристее и злее, а слова
такие, что царь, бояре и попы сна лишились. Любо