Лепестки на ветру
Шрифт:
Глупость и нелепость такого рискованного плана привели меня в ужас. Потом я подумала, что она врет, придумывает себе предлоги, чтобы оправдаться в глазах Барта, который смотрел на нее очень уж странно. Я улыбнулась ей, хотя внутри мне было так больно, что хотелось плакать.
— Мамуля, — сказала я ласково, перебивая ее, — ты что забыла, что отравленные пончики появились уже после того, как дед умер? Тебе не было нужды обманывать покойника.
Ее глаза затравленно метнулись к бабке, которая с отвращением смотрела на дочь.
— Да! — вскричала мама, — я знала это! Если бы не это приложение к завещанию, мне
Воцарилась зловещая тишина. Я пыталась переварить все это. Значит дед все время был в курсе и хотел оставить нас пленниками до конца дней? Но и этого ему показалось мало, он решил заставить ее умертвить нас? Тогда он еще большее чудовище, чем я думала! Не человек! Затем я посмотрела на нее, как она выжидает, как ее руки перебирают невидимую нить жемчуга, и я поняла, что она лжет. Я посмотрела на бабку и увидела, как она нахмурилась, силясь возразить. В ее глазах стояло негодование огромной силы, казалось, она готова опровергнуть все, что только что поведала нам моя мать. Но ведь она ее ненавидит. В ее интересах заставить меня поверить в самое худшее о своей матери. Господи, помоги мне узнать всю правду!
Я взглянула на Барта, стоявшего перед камином: он смотрел на жену такими глазами, будто видел ее впервые и то, что ему открылось, вызывало у него ужас.
— Мама, — начала я опять ровным голосом, — что ты сделала с телом Кори? Мы облазили все окрестные кладбища и проверили их архивы, но нигде не нашли мальчика восьми лет, скончавшегося в последнюю неделю октября 1960 года.
Она сглотнула, затем заломила руки, и все ее бриллианты засверкали.
— Я не знала, как поступить с ним, — прошептала она. — Он умер еще по дороге в клинику. Он вдруг перестал дышать, я обернулась и увидела, что он мертв. — От воспоминаний она всхлипнула. — Я ненавидела себя в тот момент. Я знала, что меня могут обвинить в убийстве, но я не хотела его смерти! Я только хотела, чтобы он заболел! Тогда я бросила его тело в глубокий овраг и засыпала его старыми листьями, палками, камнями… — Ее огромные глаза, полные отчаяния, умоляли меня поверить.
При мысли о том, что Кори мог остаться лежать и разлагаться на дне глубокого мрачного оврага, я тоже судорожно сглотнула.
— Нет, мамуля, ты этого не сделала. — Мой тихий голос, казалось, прорезает ледяную атмосферу огромной библиотеки. — Прежде чем появиться здесь, я побывала в дальней комнате северного крыла. — Для пущего эффекта я сделала паузу, потом произнесла, как можно более драматичным тоном: —Прежде чем спуститься к вам по главной лестнице, я воспользовалась лестницей, ведущей прямо на чердак, а затем потайной маленькой лесенкой в стенном шкафу. Мы с Крисом всегда подозревали, что на чердак есть другой ход, и мы справедливо рассчитали, что за массивными шкафами, которые нам было не под силу сдвинуть с места, есть потайная дверь. Мамуля… Я обнаружила ту комнатку, которой мы раньше не видели. Она наполнена специфическим запахом — запахом смерти и разложения.
На какой-то миг она замерла. Всякое выражение сползло с ее лица. Она смотрела на меня невидящими глазами, потом ее рот и руки задвигались, но она не могла издать ни звука. Она пыталась говорить, но не могла. Барт начал что-то говорить, но она заткнула уши руками, как будто не хотела ничего слышать.
Неожиданно дверь библиотеки распахнулась. Я сердито обернулась.
Как в ночном кошмаре, следуя за моим взглядом, обернулась и мать. Резко остановившись посреди комна ты, перед ней стоял Крис. Она вскочила, как громом пораженная, затем выставила вперед обе руки, как бы отгораживаясь от него. Может она видела призрак нашего отца?
— Крис?.. — спросила она. — Крис, я не хотела этого делать, правда! Не смотри на меня так, Крис! Я любила их! Я не хотела травить их мышьяком, но отец заставлял меня! Он твердил, что им вообще не следовало появляться на свет! Он всеми силами убеждал меня, что они порождение зла, поэтому им лучше умереть, и это единственный для меня способ искупить свой грех, который я совершила, выйдя за тебя замуж! — По щекам ее полились слезы, и она продолжала, несмотря на то, что Крис мотал головой. — Я любила моих детей! Наших детей! Но что я могла сделать? Я только хотела, чтобы они немного заболели, и тогда я могла бы спасти их, вот и все… Крис, не смотри на меня так! Ты знаешь, я никогда не стала бы убивать наших детей!
Его глаза, устремленные на нее, стали ледяными.
— Так значит ты намеренно травила нас мышьяком? — спросил он. — Я никак не мог в это поверить, даже когда мы вышли на волю из этого дома, и у нас появилось время все обдумать. Но ты это сделала!
И тут она закричала. Никогда за всю мою жизнь я не слыхала более истеричного крика, который то поднимался, то утихал. Крика, который был похож на вой сумасшедшего! Она повернулась на каблуке и не прекращая кричать, рванулась к двери, о существовании которой я и не подозревала, и исчезла за ней.
— Кэти, — сказал Крис, отрываясь от двери и обводя взглядом библиотеку, где по-прежнему находились Барт и старуха, — я приехал за тобой. Плохие новости. Нам нужно немедленно ехать в Клермонт.
Не успела я ответить, как раздался голос Барта:
— Вы старший брат Кэти? Крис?
— Разумеется. Я приехал забрать Кэти. Ее присутствие необходимо в другом месте. — Он протянул руку мне навстречу. Я уже двинулась к нему.
— Подождите минутку, — сказал Барт. — Мне нужно задать вам несколько вопросов. Я должен знать правду. Эта женщина в красном платье, которая была здесь — ваша мать? Крис посмотрел на меня. Я кивнула ему, что можно говорить. Тогда он перевел глаза на Барта с выражением некоторой враждебности.
— Да, это моя мать и мать Кэти, а также еще двух близнецов, которых звали Кори и Кэрри.
— И она более трех лет держала вас четверых взаперти? — спросил Барт, как будто еще не веря.
— Да, три года, четыре месяца и шестнадцать дней. А когда однажды ночью она забрала Кори, то вернулась потом и сообщила, что он умер от пневмонии. Если вам нужны еще подробности, вам придется обождать, потому что сейчас нам необходимо подумать о других. Пошли, Кэти, — он взял меня за руку. — Нам надо поторопиться! Затем он посмотрел на бабку и криво ухмыльнулся.