Лесные твари
Шрифт:
Жизнь бессмертного.
Можно рвануть стоп-кран. Тебя поколотят за непослушание, а потом поезд снова начнет свое неумолимое движение. Можно даже попытаться выпрыгнуть в окно. Но у тебя не получится. Потому что когда ты очнешься, то обнаружишь, что снова едешь на этом поезде, весь переломанный, но все равно болезненно живой. Потому что ты нужен этому поезду. Потому что, если ты исчезнешь с поезда, уйдешь из этой жизни, поезд прекратит свое существование – сойдет с рельсов, вагоны вомнутся друг в друга, как картонные коробки, превратятся в груду дымящихся обломков и похоронят под собой искореженные до неузнаваемости мертвые человеческие тела.
Не
Ты заключенный в этом поезде. Почетный, самый главный заключенный. Но никто не знает об этом. Никто не воздает тебе почести, не норовит принести тебе изысканную пищу и отдать самую красивую самку. Тебя колотят так же, как и всех остальных людей. И, чем больше узнают о твоей скрытой сущности, тем больше хотят тебя убить. А потому ты прячешь суть свою от других и от самого себя. Ты пытаешься все забыть, притвориться обычным человеком.
Кто может обвинить тебя в этом?
Никто.
И кто угодно.
– Эй, человек!..
Голос прошелестел над поляной – басовитый, гудящий. Совершенно отчетливый. Демид поднял голову и оглянулся.
Никого, кто мог бы быть обладателем этого голоса. Показалось?
– Не показалось. Ты забыл обо мне? О самом главном?
– Где ты? – спросил Демид.
– Я здесь. Ты пока не догадываешься…
– Кто ты?
Голос назвал Демида человеком, и это не понравилось Демиду. Обычно называли его человеком те, кто сам к людям не принадлежал никоим образом.
– Я помогу тебе, кимвер. Избавлю от нескончаемой пытки бесконечной жизни. Это очень тяжело – быть бессмертным. Поверь моему опыту.
– Спасибо за ценное предложение. Но я как-нибудь сам разберусь со своими проблемами.
– У тебя нет выбора, все решу я. Теперь лишь я решаю, как повернуть ход событий. Ты – явление вторичное, кимвер, ты сыграл свою роль. Все вы сыграли свою роль. Пора задергивать занавес. Так, кажется, говорится у вас, людей?
– Кто ты? Господь Бог?
– Я – Господь Червь!
– Черт возьми! – Демид попытался вскочить на ноги, но получилось у него плохо. Скорее это было мучительным, кряхтящим подъемом на высоту человеческого роста. – Где ты, Червь? Выходи, и разберемся с тобой!
– Не будем мы разбираться. – Голос стал громче, у Демида уже уши закладывало, но никто не мог понять, откуда он исходит. – Ты слишком ничтожное существо, кимвер, чтобы иметь собственное мнение…
– Был тут один, который говорил так же, – Демид презрительно ткнул тушу карха носком ботинка. – Вот, лежит. А ты, его хозяин, даже не сделал попытки заступиться…
– Это было лишним – карх уже отыграл свое. И он неплохо выполнил свою работу. Он обессилил тебя, изувечил твое тело и надломил душу. Ты беззащитен сейчас! И теперь я съем твою душу, последний кимвер!
– Ты работаешь на тех, новых? Которые придут после людей?
– Мне нет дела и до них. Я – могильщик. Я как раковая опухоль. Вначале я был мал, но скоро все, что есть человеки, станет лишь частью меня. Я съем все и переварю все внутри себя. Все души человеческие. Так же, как было в прошлый раз, когда я съел всех предыдущих человекам. А когда настанет время нового Прилива, то я съем и тех, кто придет на смену человекам, чтобы освободить место еще более новым.
– Ты пришел слишком рано, Червь! Еще не пришло время конца человеков. Ты нарушаешь равновесие!
– Это ты нарушил равновесие, кимвер! Ты запер Абаси – Духов Тьмы – в их мире. И решением Острова
– Подожди… – Демид устало потер лоб. – Дело их не пропало… Декабристы разбудили Герцена… Слушай, если ты такой могущественный, то на кой черт тебе понадобился этот спектакль с сектой, с кархом? Ведь это ты оживил его?
– Я. Карх стал первым моим телом в этом возрождении. Когда я только проснулся, то был слишком мал и слаб. Я был размером с твой мизинец. За десятки миллионов лет, что прошли со времени последнего Прилива, я переварил всю свою добычу. Спячка истощила меня, мне нужно было новое хорошее тело. И, разбуженный, я полз под землей сотни дней во тьме, вбуравливался в песок и глину, прогрызал камни, пока не наткнулся на тело карха – целое и невредимое. Карх не разлагался в земле, хотя и был мертв. Таким создал его Гоор-Гота. Я оживил карха и стал частью его сознания. Я набирал силу до тех пор, пока не смог существовать самостоятельно. И теперь карх не нужен мне. Из карлика я превратился в гиганта. Я могу благополучно существовать в собственном теле. Мне больше не нужны люди-помощники. Мне мешает только одно – ты.
– И чем я не угодил вам, Ваша Светлость Червяк?
– Ты знаешь это. Пока ты жив, Последний Из Первых, эпоха человеков не закончится. Но я убью тебя и все пойдет как надо.
– Да пошел ты на хрен, Червь! – сказал Демид и лег на спину. – Пошли все вы на хрен! Жрать меня захотел? Жри! Думаешь, я буду сопротивляться? На коленях ползать? Сопли размазывать, умолять, чтобы ты меня пощадил? Не буду. Жри таким, каким я есть. С одеждой этой пропотевшей, провонявшей. С капустой в кишках, которую я вчера проглотил и еще не переварил. С мыслями моими шизофреническими, мне самому не понятными. Пусть я буду тебе противен – такой неподготовленный, недожаренный и потно-пересоленый. Может быть, тебя даже блевать потянет от столь грубой и нездоровой пищи. Мне все равно. Жри, пока мне лень. Лень думать, лень драться, лень жить. Жри, пока я не передумал.
Демид сорвал травинку, и жевал ее, и смотрел в небо, которое так и оставалось черным, как будто не желало никогда больше светлеть, решило остаться навсегда ночным негром в бледных оспинках звезд. Он наблюдал за маленькой белой точкой, тупо ползущей по небесному куполу. Может быть, это был спутник, а может быть – бесхозный ангел-хранитель, парящий в высоте, как орел, высматривающий в бинокль добычу – какую-нибудь заблудшую душу, чтобы свалиться на нее камнем сверху, окружить заботой и защитой и не дать спокойно подохнуть. А еще в небе была Большая-пребольшая Медведица, похожая на корыто, которая подняла заднюю ногу и писала куда-то под созвездие Водолея. А Малая Медведица акробатом летела кверх ногами, зацепившись лбом за Полярную Звезду. Много там было интересного, наверху. А внизу ничего интересного не было. Был только очередной демон, собирающийся сожрать Демида. Что же тут интересного – когда тебя жрут?