Лето на чужой планете
Шрифт:
Жизнь идёт своим чередом. Есть я, или нет меня — не так уж важно в её повседневных заботах и хлопотах. Эта мысль казалась обидной, и вместе с тем, приносила странное облегчение. Словно освобождала от рутины.
Проживи свою жизнь — так сказал пастор Свен. А какая она — моя жизнь? Как понять её, как угадать?
Слушай свои желания. А чего я желаю? Как распутать клубок мыслей, чувств и ощущений, как не ошибиться, не принять сиюминутное за важное?
А ветер шевелил сено, и ветка за стеной всё скребла и скребла. Мысли путались, уплывали, и, наконец, уплыли далеко-далеко. Я уснул.
***
— Ходит слух, что отца выберут мэром, — тихо сказала мне мама за завтраком. Я за обе щёки уплетал восхитительные кукурузные блины, макая их в тягучее, прозрачное варенье из вороньих яблок с мёдом. Отец в это время вышел присмотреть, как Йели и Кун насыпают кукурузу свиньям. Он считал, что хороший хозяин должен сам кормить скотину.
— А зачем нам мэр? — промычал я набитым ртом. До чего, всё-таки, вкусные блины у мамы получаются! — Жили же раньше без него.
— Раньше жили, а теперь вот никак. Кто-то должен решать — куда вкладывать деньжищи, которые ты нам принёс.
— Ну, выберут — так выберут. Папаша у нас хозяйственный, крошку со стола не уронит.
— А ты не против? — спросила мама, подкладывая мне в тарелку ещё один блин.
— Ха, как будто меня кто-то спросит! — фыркнул я.
Мама покачала головой.
— Папу хотят выбрать именно потому, что он твой отец. Вот я и спрашиваю — что ты об этом думаешь?
Ничего себе, новости! Я почувствовал себя неуютно, как будто сидел на сквозняке с голой спиной. Чёрт, ну вот за что мне всё это? Тут с личными проблемами разобраться бы. Почему бы нашим сельчанам не выбрать просто подходящего человека?
Отец надел праздничный костюм — чёрный, с тугим воротником-стойкой. И шляпу. В шляпе я его сроду не видел, а тут — на тебе! Ботинки, натёртые сажей с салом, блестели на солнце. Вид у папаши стал такой важный, словно он собрался на венчание, или похороны.
Все скамейки в церкви были заняты. Несмотря на распахнутые окна, в помещении стояла невыносимая духота. Я прислонился к стене у самого входа, а отец протолкался ближе к алтарю. Под тёмным деревянным крестом поставили длинный стол, за которым сидели пастор Свен, Интен и Говард. Увидев отца, они тут же позвали его за стол, и он уселся, гордо выпрямив спину.
Собрание, судя по всему, затевалось нешуточное. Удивляться не приходилось. Сегодня представители Местрии подпишут договор с Корпорацией. Я слышал, как сидящие впереди сообщали друг другу, что ожидается чуть ли не капитан «Стремительного».
Половицы позади меня скрипнули. Я обернулся и увидел человека в белоснежном кителе с золотыми пуговицами. Седая голова коротко пострижена, фуражку с белым верхом и золотым кантом он держал в руке. Я с удивлением узнал старшего помощника.
Как, всё-таки, одежда меняет человека! У себя в каюте, кутаясь в шерстяную кофту, старпом казался стариком. Но сейчас я видел человека, полного уверенной силы. Ощущение власти исходило от него физически. Старпом неторопливо прошёл между скамеек и занял место за столом рядом с отцом.
Пастор Свен поднялся из-за стола. По случаю торжественного собрания он сменил повседневную коричневую сутану на чёрную шёлковую, с отливом. Белоснежный воротничок врезался в полную шею. Пастор привычно вытер лоб платком и поднял руку. Шум в церкви затих.
— Дорогие граждане! — сказал пастор. — Сегодняшний день навсегда войдёт в историю Местрии. Нам предстоит подписать договор о сотрудничестве с Галактической Корпорацией. Договор, который принесёт Местрии процветание и благоденствие. Для того чтобы подписать этот документ, мы должны избрать достойного представителя. Но сначала поблагодарим Создателя, а вместе с ним того, кто послужил скромным орудием для блага Местрии. Ал! Подойди сюда!
Вот чёрт! Ну, для чего пастор Свен затеял это представление? Неужели нельзя было обойтись без меня?
Сидящие на скамьях люди повернулись ко мне. Пришлось идти к столу. Я чувствовал себя так, словно меня должны четвертовать, не меньше. Пастор Свен улыбнулся.
— Благодаря решимости Ала и его неуёмной тяге к знаниям, мы обрели сокровище, которое принесёт пользу всей планете. На эти деньги мы построим больницы и школы, откроем космопорт. Ни один гражданин Местрии никогда не будет нуждаться. Ал! Скажи несколько слов!
Ох, вот это было, действительно, страшно! Сотни глаз уставились на меня и пришпилили к полу. В горле мгновенно пересохло, язык прилип к нёбу. По спине потекла струйка пота.
Я не понимал, чего хочет от меня пастор. Что я должен сказать? Как я рад, что сумел послужить родной планете? Чушь несусветная. Просто мне хотелось полетать, и я вовремя заметил какашку космической гусеницы, вот и всё.
Наверное, со стороны всё выглядело так, словно я собираюсь с умными мыслями. Во всяком случае, в церкви было тихо как… как в церкви. Но дольше тянуть время становилось неприлично.
И тут я увидел, как в церковь торопливо входит дядька Томаш. Наверное, он задержался на строительстве больницы. Его измятые рабочие брюки и клетчатая рубашка были усыпаны свежими опилками. И ту мне в голову пришла очередная сумасбродная идея. Я повернулся к пастору.
— Пастор Свен! Вы сказали, что нам нужно выбрать мэра? Могу я предложить кандидатуру?
— Мы думали… — удивлённо начал пастор. Но я не дал ему закончить. Это был мой единственный шанс, и я не собирался его упустить.
— Я предлагаю выбрать мэром Томаша Дворака!
— Но почему, Ал? — продолжал допытываться пастор. Я запнулся, подбирая аргументы.
— Понимаете, пастор Свен, у дядьки Томаша одна нога — ему тяжело работать. Зато голова у него соображает хорошо, и сердце доброе!
Честно говоря, я просто собирался позлить отца. А нечего селить в мою комнату посторонних и важничать, как индюк в брачную пору! Кроме того, я никак не мог простить ему, что он заподозрил маму в измене. Это надо же было додуматься!