Лето с капитаном Грантом

Иванов Сергей Анатольевич

— «Вальс в ритме дождя», — уточнил Андрей. Никогда раньше он не стал бы всерьез объясняться с маленькой девчонкой. Ну что может понимать такая Юлька? И такая Вика? Но это были их гости. Положение хозяев к чему-то обязывало.

— Спиши мне слова, — попросила Юлька.

И Женя пообещал. Он сам любит эту песню, он недавно ее узнал, здесь, в походе.

С этого дня Андрей и Женя с удовольствием опекали девчонок. Этого не могло с ними произойти в Москве. А здесь, в походных условиях, было естественным отдать озябшей Вике штормовку. Подать руку, когда Юлька вылезала из байдарки на берег. Постоянно чувствовать

себя старшим, сильным было приятно. Андрей впервые пожалел, что у него нет младшей сестры.

Однажды вечером, перед сном, Женя сказал:

— Хорошие они, девчонки эти, смешные. Правда?

— Ты бы хотел иметь такую сестренку?

— Как кто? — вдруг очень серьезно спросил Женя.

— Как Юлька, конечно. Такая Вика в гроб вгонит, она же вредина!

— Да нет, не очень, — отозвался Женя и зевнул. — Обе ничего, смешные.

Палатка Андрея и Жени как-то незаметно превратилась в детский клуб.

Каждый вечер после перехода любой трудности Юля и Вика засиживались в этом клубе до поздней ночи. Родители сидели у костра, слышали песни, доносившиеся из палатки, смех. Профессор вздохнет: «Отделяются». Капитан кивнет: «Молодежь». Почему-то взрослые перестали загонять девчонок спать. Это было непонятно, но приятно — в любом возрасте хочется независимости. Алешку мать хватала поперек живота и укладывала в девять без разговоров. Но одно дело четыре года, другое — десять. А тем более — пятнадцать. Андрей понимал, что с ними надо по-другому. И было интересно, как поступят взрослые. Как в азартной схватке — кто победит?

Но взрослые, похоже, не собирались с ними сражаться. Живите как хотите. У нас отпуск, считанные дни, не мешайте отдыхать.

И ребята жили в свое удовольствие.

Ночью они сидели в палатке и рассказывали сказки. Конечно, страшные. Не про трех поросят рассказывать ночью — про Синюю бороду больше подходит. Так им казалось, этим «взрослым людям».

— И вот на ключике осталось красное пятно, — заунывным голосом говорил Женя. Юлька поплотнее прижалась к Вике, Вика — к Юльке.

— Это была кровь? — еле слышным голосом спросила Вика.

— Слушайте и не мешайте. — Женя вошел во вкус. Андрею и то стало немного не по себе, хотя сказка была известна с детства. Но в том и сила страшных сказок, что они каждый раз страшные. И мороз пробегает по спине. У человека с синей бородой исчезали жены, одна за другой, бесследно. И вот он опять женился, она молодая, красивая. Он привел ее в свой богатый дом. Уезжая, сказал: «Вот тебе, дорогая жена, ключи от всех комнат — в любую заходи. А этот маленький ключик от маленькой двери. Туда не ходи никогда, ни за что». И уехал по своим делам. Ну как не зайти в ту маленькую комнату? Что там таится, за маленькой дверью? Пустое любопытство? Может быть. Но как с ним справиться?

— Ой, — пискнула Юлька, — зачем же она пошла?

— А ты бы не пошла? — серьезно спросил Андрей. — Скажи, не пошла бы? Стерпела бы?

Юлька молчала. Вика сказала за двоих:

— Мы бы никогда не вышли замуж за такого страшного.

И в это время за стенкой палатки раздался шорох. Это был не ветерок, это не дерево шелестело. Кто-то там был. Кто? Все, кроме них, давно спят.

— Волк! — прошептала Вика.

— Вор! — сказала Юля.

Андрей распахнул штормовку и спрятал девочек, как под крылья. Они тряслись и молчали. Женя

стал расстегивать вход палатки, чтобы выглянуть.

И тут они услышали в абсолютной тишине свистящий шепот Профессора:

— Адмирал! Твоя дома?

Вика фыркнула и зажала ладонью рот.

— Моей нет, — сонно отозвался шепотом Адмирал.

Женя сказал Андрею, тоже тихо:

— Я таких родителей в жизни не видел. Мои бы не стали задумываться. Если они беспокоятся, значит, надо сюда ворваться и всех разогнать.

— Это люди особенные, я тебе говорил, — ответил Андрей с такой гордостью, как будто это он сам, лично, воспитал Профессора, Адмирала, всех остальных.

Девчонки молчали, уткнувшись носами Андрею в бока.

— Адмирал, — тихо спрашивал Профессор, — что делать будем?

— Спи спокойно, — посоветовал сонный Адмирал.

Даже Андрей, привыкший к тому, что эти взрослые — люди особенные, ни на кого не похожие, начал чувствовать себя неуютно — чего это они? Как их понять? И одновременно восхищался: нигде в мире нет таких родителей — дети не спят которую ночь, а они не шумят, не давят. Хранят достоинство. У этих взрослых есть чему поучиться — так решил Андрей. И еще было ему очень интересно — чем все это кончится? Пустое любопытство? Может быть. Но как устоять против него?

А взрослые вели себя как ни в чем не бывало. Пять ночей дети заседали в своем клубе. Полуночничать стало для них обычным делом, почти традицией. Андрей считал, что традиция, которая родилась вот так, стихийно, — очень правильная традиция. Естественная. Конечно, девчонки еще маленькие. Но все равно приятно, когда тебе смотрят в рот, ловят каждое твое слово. Можно было чувствовать себя очень умным, взрослым, независимым. Любая песня принималась с восторгом, любая шутка — с хохотом. Каждому понравится. Какой тут сон! Клуб процветал. Целых пять ночей.

На шестую ночь совершенно обалдевшие от усталости дети, включая и пятнадцатилетних, залезли в свои палатки, едва поужинав. И уже в половине девятого, когда солнце было еще высоко, спали мертвым сном. Только маленький Алешка ходил по поляне и спрашивал:

— А где все? Людей совсем нету. Жени нет. Вики нет, Юли нет, Андрея нет. Людей нет. — Алеша честно загибал свои розовые пальцы, перемазанные черникой.

— Мы ему уже не люди, — смеялась тетя Марина.

Несколько вечеров «молодежь» отсыпалась. Утром ребята самолюбиво поднимались очень рано, как все. И шли на веслах наравне со взрослыми. Но вечером они сваливались спать, когда было совсем светло, пели в лесу птицы, плавали Адмирал и Капитан, Жадюга варила варенье из дикой смородины. Алешина мама, Инна, вязала розовый свитер, тетя Марина, уютно подобрав ноги, сидела с ней рядом. Тете Марине давно хотелось научиться вязать, но пока у нее не получалось. Она смеялась:

— Ну какая я бездарная! Неужели не научусь?

— Что вы, — отвечала Инна, — это так просто. Вот, смотрите, лицевая петля, изнаночная, опять лицевая.

Она быстро двигала спицами, весело болтала.

Андрей всегда любил ранние вечера, когда дела сделаны, а день еще не кончился. И ничего обязательного — только то, что хочешь. Сиди, болтай, о чем придется. Лови рыбу. Купайся. Помогай дежурному готовить дрова на завтра. Или сиди просто так.

Теперь он не участвовал в этой тихой жизни — сон сваливал его.