Летописцы отцовской любви
Шрифт:
6.
Эге, не забыть бы мне про мертвяка-критика: не поверите, но через пару-тройку недель этот смрад из подвала начал помаленьку улетучиваться, а месяца через два исчез напрочь. Офигеть можно! Думаю, скорей всего его сожрали крысы (любопытно было бы знать, не проснулся ли в них от этого так называемый критический дух и не взялись ли они остальным крысам вдалбливать, какой пражский водосток загажен художественно правильно, до глубины, а какой - всего лишь поверхностно, вот это и вовсе был бы прикол!).
Стало быть,
Папахен укрепляет мышцы и нынче, невзирая на то, что у нас в гостях Синди.
– Ты когда-нибудь слышал слово "гостеприимство"?
– говорю я этому чудику, когда он, раздевшись перед нами, остался в одних трусах.
– Через двадцать минут я в вашем распоряжении! Он не дал сбить себя с толку и нормально пошел упражняться.
Словом, у старого холостяка свои твердые установки, и нам с Синди ничего не остается, как сидеть ожидаючи в гостиной и слушать, как в соседней комнате он пыхтит перед открытым окном. Временами слышно, как звякают гантели.
– Идиот, правда?
– говорю я, чтобы оживить разговор.
– Нет, - защищает его Синди, в натуре, - мне нравится, когда у мужчины муксулы.
– Мускулы.
– Мус-ку-лы, - старательно повторяет Синди.
Папахен возвращается примерно часа через пол. К счастью, он принял душ, но, к сожалению, и побрился и навонял этим мерзопакостным питралоном, который считает, в силу своей ограниченности, непревзойденным по благоуханию косметическим изделием для мужчин. В руке у него Синдины "Нью-йорк таймс" прям-таки истинный комильфо.
– Синди, - говорит он, - ты знаешь, что на следующей неделе День отцов?
– Знаю. Будет тусовка?
– Нет, у нас это не празднуют. Но тебе надо было бы купить что-нибудь и послать отцу, как по-твоему?
Синди с минуту глядит на него.
– Do you know I really love you? Give me a kiss.
Но фатер целоваться не настроен, потому что меня он обычно стесняется (скорей всего боится навредить моей нравственности).
Однако Синди наклоняется к нему, и ему ничего не остается, как чмокнуть ее в щеку.
– У вас на День отцов не дарят отцам подарки?
– говорит он чуть погодя и показывает ей несколько реклам часов, галстуков, запонок и подобных хреновин.
–
– А не стоит ли и тебе:
– Ты же знаешь, что мы с отцом не особенно любим друг друга.
Фатер обалдело отстраняется от нее.
– Но ведь это твой отец:
Синди весело вздыхает.
– Пошли ему хоть какой-нибудь пустячок, - советует ей папахен.
– Да хотя бы прибор для бритья.
Для битья!
– смеется Синди.
– Oh my God !
– Или галстук:
Синди подмигивает мне и забавно качает своей американской башкой.
И снова внимательно разглядывает фатера.
– Sometimes you are really funny , - говорит она.
Я тоже так думаю.
7.
Однако в пятницу после обеда М. неожиданно звонит мне. У меня мама, но, к счастью, она уже уходит.
– Одну минуту, я только провожу маму, - говорю ему радостно и весело подмигиваю маме.
– Я не хочу, чтобы она слышала наш разговор, - я же ей еще не сказала, что на следующей неделе у нас свадьба.
Я кладу трубку и буквально выталкиваю маму из квартиры.
– Пока, мама, пока. Позвоню тебе. Потом все расскажу.
Как только она, несколько обиженно, закрывает за собой дверь, я бегу к телефону.
В передней мельком почему-то оглядываю себя в зеркале.
– Я уже одна, - говорю ему, едва переводя дух.
– Теперь можем говорить о чем угодно - хоть об оральном сексе или там:
"Не перехватила ли я?" - в ту же секунду ужасаюсь я самой себе.
– Как это вы угадали, ради чего я позвонил?
– говорит он с деланным изумлением.
Я с удовольствием слушаю его.
– Тем не менее я продолжаю думать, что еще
до того нам стоит пойти куда-нибудь поужинать:- улыбаюсь я в трубку.
– Не будьте такой невыносимо консервативной:
– Прошу прощения, но за многие годы я как бы привыкла именно к такой очередности.
– Очередность!
– говорит он презрительно.
– Настоящая страсть не знает очередности. Впрочем, очередность не что иное как национальный или связанный с эпохой обычай - например, китайцы ели суп только после главного блюда. Плюньте на очередность. Знаете поговорку: если дали вам бумагу в линейку, пишите поперек. Я не слишком разболтался, как по-вашему?
– Нет. Я с удовольствием слушаю вас.
– Теперь касательно ужина, - говорит он.
– Полагаю, на сегодня у вас уже что-то намечено?
Черт возьми, кое-что намечено. Отменить? Не годится. И вправду не годится.
– Откровенно говоря: ничего.
Большей дряни, чем я, нет во всей Центральной Европе!
– Ничего?
Похоже, он обрадовался.
– В таком случае приглашаю вас на ужин.
– Как так? А что же уик-энд с дочерью?
– Не получилось, - объясняет он.
– Они поехали с моей экс-супругой куда-то в Северную Чехию выбирать щенка.