Левая политика, № 23 2015. Россия, Украина, Новороссия
Шрифт:
Это не срежиссированная сценка. Это документ. Он свидетельствует, что Советский Союз ещё жив. Несмотря ни на что. Он жив как идея, как ориентир, как психологический фактор, наконец, как идеологическая потребность государства. Кто-то обрадуется этому, кто-то ужаснётся. И первому я задам такой вопрос: как сделать так, чтобы повторить только хорошее? А второму: что ты противопоставишь ему, кроме того, что уже забылось?
Итак, киевский Майдан, его гражданская революция, заблудился в дебрях националистической и либеральной риторики, как когда-то восстание на Болотной площади в Москве. Он обозначил для России крайне нежелательный вариант развития. Каким путём станет развиваться она, это зависит не только от её правительства, но и от того, насколько прилежно освоит уроки украинского кризиса российская оппозиция. Пока последняя вполне удовлетворялась своим маргинальным статусом и практически не боролась за влияние на широкие массы. Но Украина показала, что их участие является решающим фактором успеха протестного движения. В этом случае никакие государственные репрессии не способны его задавить.
Стать понятной самой себе и стать понятной рядовым гражданам — эти задачи для российской оппозиции, наконец, совпали и превратились в основное условие её выживания в новой политической ситуации.
Конец Путина и начало революции?
Александр Рыбин
На всём русском пространстве по-настоящему свободная политика возможна сегодня только в Новороссии. Свобода для нас скукожилась (или, наоборот, расширилась — в зависимости от того, какими историческими масштабами оперировать) до размеров воюющей Новороссии. Несмотря на попытку российского государства создать два бананово-угольных квазиуродца ДНР и ЛНР, ополченцы на передовой, те, с кем мне довелось пообщаться, воюют как минимум за Новороссию, как максимум за освобождение Украины от ультраправого режима Порошенко. То же самое с активистами местных организаций левого толка.
Прошлым летом, когда Луганская и Донецкая народные республики только появились, аббревиатуры ЛНР и ДНР звучали гордо. Символизировали народное восстание и его идеи. Тогда говорили и о Харьковской народной республике, и об Одесской. Они представлялись как мятежные сегменты, вырывающиеся из-под контроля Порошенко. И логика восстания требовала, чтобы они в итоге соединились в единое образование- в Новороссию. Исторические примеры это подтверждали.
Вспомните, к примеру, Гражданскую войну в России: возникали отдельно от Советской России различные советские или просоветские образования (одна Дальневосточная республика чего стоит) и в итоге собрались в Советский Союз.
Когда в августе 2014-го в дело основательно вмешалась Россия (с одной стороны, да, спасла ЛНР и ДНР от военного разгрома, с другой — сместила народных лидеров вроде Игоря Стрелкова и навязала ненужные Минские переговоры), логика восстания была нарушена. Логика кремлёвских чиновников: разделяй и властвуй. В ноябре выборы глав ДНР и ЛНР окончательно остановили процесс восстания.
Далее советники из России занялись формированием отдельных правительств ЛНР и ДНР, отдельных армий, была утверждена отдельная для каждой республики символика. Идеологизированные ополченческие формирования вроде бригады «Призрак» продолжают использовать термин Новороссия, говорить о необходимости создания Новороссии, критикуют навязываемую Москвой политику разделения.
Современная Россия, авторитарная Россия с либеральной экономикой, идеологией и олигархическим правлением, не может создать тот формат власти, ради которого восстали жители Луганска и Донецка.
Путинской России не просто не нужно, ей вредно иметь на своей границе действительно демократические государства, где не будет места олигархам и будет сведена до минимума коррупция. Поэтому московские советники формируют в ЛНР и ДНР ещё более уродливые режимы, чем путинский.
Однако, в отличие от России, в Новороссии у населения есть оружие и очень много. Кроме того, оно очень идеологизировано. Защитники и сторонники Новороссии уже почувствовали, что они как народ действительно являются силой, они способны отстаивать свои интересы и побеждать. Концентрация активного населения достаточно велика, чтобы там возникло действительно массовое и мощное левое движение. Называться оно может социалистическим, демократическим или коммунистическим — суть его, борьба за народовластие. По моему опыту общения, позитивнее всего в Новороссии воспринимается термин «социализм», определения «социалистический», «социалистическое». К счастью, пока авторитарные системы в ДНР и особенно в ЛНР до конца не оформлены, поэтому достаточно свободы для возникновения и укрепления социалистического движения. В России оно сейчас невозможно — по разным причинам.
Одновременно с созданием квазигосударств ЛНР и ДНР режим Путина пытается впихнуть восставшую Новороссию обратно в состав Украины. Уже появились на границах Новороссии, причём на российской стороне, украинские таможенники. Российские спецслужбы усложняют пересечение границы гуманитарным грузам и добровольцам. Недавно имел место прецедент, когда российские пограничники выдали ополченца украинским спецслужбам. Российские чиновники навязывают переговоры по «возвращению в конституционное поле Украины». Проблема для человека с ФИО Владимир Владимирович Путин, имеющего удостоверение президента Российской Федерации, в том, что любое уничтожение Новороссии (мирным путём или военным) стремительно приблизит его личный конец.
Разбитые отряды ополчения неизбежно уйдут в Россию, сотни тысяч мирных жителей не захотят жить под властью Порошенко (слишком велика ненависть, слишком много крови луганских и донецких жителей на Порошенко) и тоже уйдут в Россию.
Их претензии будут лично к Путину. Потому что это он своей патриотической риторикой убеждал, что «Россия русских на Украине не бросит, Россия в беде не оставит, Россия спасёт». Плюс разочаровавшиеся сторонники Новороссии внутри России. «Пехотинец Рамзан» уже не поможет. Он эффективен, чтобы кошмарить либеральные секты, на большее его сил не хватит. И, кстати, разумны объяснения Игоря Стрелкова, почему он, критикуя либеральное окружение Путина, выступает в поддержку самого Путина.
Стрелков в своих интернет-комментариях пишет: президент России, если полностью не утратил инстинкт самосохранения, должен понимать, что конец Новороссии будет и его концом, поэтому должен стремиться к её сохранению.
Как бы там ни было, Новороссия, что бы с ней ни произошло в будущем, обязательно вызовет революционные перемены в России. Будет ли она в любом формате существовать дальше, что даёт возможность для создания нового народного движения и распространения его на российскую территорию, или её выдавят в Россию, процесс пошёл. Восстание весной 2014-го года на Донбассе уже развернуло ход Истории. И оно уже приняло те формы, которые невозможно без остатка уничтожить массовыми арестами, расстрелами или голодом.
ПОСТСОВЕТСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
Российский капитализм: “развитие слаборазвитости”
Руслан Дзарасов
На заре рыночных реформ в странах СНГ видный российский журналист Владимир Познер организовал ток-шоу с многоговорящим названием «Нужен ли нам капитализм?». Передача была задумана как триумф либеральных сторонников капитализма над якобы отсталыми и косными противниками буржуазного общественного строя. В ходе обсуждения академик Станислав Шаталин, авторитетный экономист того времени, популярно объяснил телезрителям суть дела: «Представьте себе пирог, порезанный на равные, но малые части. Это социализм. А теперь представьте себе больший пирог, порезанный на неравные части, но так, что даже малая доля второго пирога больше, чем равная — первого. Это и есть капитализм». Другой гость передачи без обиняков предложил простой и понятный путь в обещанный потребительский рай — государство должно уйти из экономики. То есть освободить место для предпринимательской инициативы простых людей.
В это же самое время по телевидению демонстрировали рекламный ролик, доносивший до зрителей «демократические цели» проводившихся преобразований. Сперва на экране возникала карта России, покрытая дымившимися трубами заводов и линиями электропередач. Для туго соображающих голос из-за кадра пояснил: «Это совокупное достояние страны». Затем из этого богатства вырезался кусочек завода: «А это твоя доля совокупного богатства!» Кусочек превращался в ваучер и послушно ложился на ладонь озадаченного россиянина, который начинал энергично чесать затылок, пока закадровый голос вопрошал: «Что делать с ваучером?»