Личная жизнь королевы демонов
Шрифт:
Он был раздет по пояс, и Фаша любовалась. Было чем — под смуглой кожей перекатывались волнами мощные мышцы, длинные черные волосы, перехваченные налобной повязкой, развевались за спиной, словно крылья… Видела Фаша и лицо, с правильными чертами, и горящими азартом темными глазами, когда Верри, в погоне за мячом, поворачивался к ней. Да, будущий муж дочери Главы племени был красив, как древний бог!
Наконец, юноша Фашу увидел — тонкую, стройную фигурку в пестром платье — бросил огурец, и подбежал к невесте.
— Фаша! — крикнул он — Вернулась!
— А ты и не
Верри схватил любимую в объятия, утащил за пышно цветущий, сладко пахнущий медом куст дикой магнолии, и они стали целоваться — пылко и страстно. Ибо страшно соскучились друг по другу, хотя не виделись всего час.
… Две большие темные птицы, похожие на ворон, поднялись с земли, и уселись на ветку дерева. От настоящих ворон люди— птицы отличались оперением — у Фаши среди черных блестящих перышков попадались белые, делая ее пестрой, а у Верри — рыжие.
— Давай спать, завтра рано вставать! — строго сказала Фаша.
— Давай! — согласился Верри, и закрыл глаза.
В облике птиц люди могли издавать чисто птичьи звуки, понятные им всем.
Место, где они устроились на ночлег, и где вообще обитало последние годы племя, сильно отличалось от Белых Скал. Лес здесь был молодой, светлый, со множеством цветов и фруктовых деревьев. Почву покрывал не мрачный мох, а высокая ярко-зеленая мягкая трава, образующая живописные полянки. На одной из них, называемой Главной, и проходила основная жизнь племени — здесь они собирались все вместе.
Верри пошевелился, попытался прижаться ближе к любимой… Бело-пестрая птица, с недовольным криком, свалилась с ветки, и обернулась девушкой. Верри, с криком "Прости!" ринулся за любимой, и, став человеком, опустился рядом с ней на землю.
— Я не буду спать рядом с тобой! — обиженно говорила Фаша — Ищи себе другое дерево!
— Прости! Прости! — повторял Верри.
— Уходи! — обиженно повторяла девушка.
Но, ее жених не ушел, а опять зацапал Фашу в объятия, и принялся целовать. Девушка немного посопротивлялась, но быстро растаяла, простила, стала отвечать на поцелуи, и юные люди-птицы, слившись в объятиях, упали в траву…
Заснуть пораньше не получилось, потому что, как и каждую ночь, молодежь продолжала веселиться. То пришлось искать другое дерево, так как сейчасное Фаше разонравилось, то, совместно с другими прогонять лису, случайно забревшую во владения людей-птиц, то обсуждать с друзьями предстоящую свадьбу. Когда же сон сморил молодые организмы, раздался пронзительный крик дозорного, возвещавший, что первые лучи солнца коснулись земли, и наступило утро. Компания из нескольких молодых людей и девушек, в числе которых и жених с невестой, двинулась в путь. Вернее, они полетели.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
ТРАГЕДИЯ ЛЕСА АСКАТИ
… Фаша редко бывала в селениях оседлых людей, а в городах — никогда. Впрочем, как и Верри, и как большинство из их компании. Молодые люди смотрели по сторонам во все глаза, все им было ново, все в диковинку — большие двухэтажные каменные дома, фонтаны и скульптуры
Мода модой, а в город компания прибыла по делу — Фаша и Верри за необходимым для свадьбы, остальные тоже за покупками. Уже приобрели ткани на свадебное платье и одежду жениха; несколько пар туфель и других нарядов; а также фейрверки и бумажные фонарики для пущего свадебного веселья; разной вкусности и напитков для потчевания гостей. В одной лавке Фаша обнаружила ковры — большие и маленькие, гладкие и пушистые, мягкие и грубые…
— Давай, возьмем! — сказала она Верри. Покупки делал он, да и деньги держал — Фаша боялась, что у нее украдут, или потеряет.
— Зачем нам ковер? — удивился юноша.
— Если у нас будут дети, то нам, на время, придется перебраться в пещеру. В свою! Не с бабушкой же жить! А в пещерах полы застилают коврами!
Верри сильно задумался — видимо, наличие детей он не предполагал. Но ковер, выбранный Фашей, купил. И тут возникла проблема — как все приобретенное доставить в лес? В клюве не понесешь…
— Надо одолжить лошадь! — сказал Верри.
Фаша с ним согласилась. Решили так — все, обернувшись птицами, полетят домой, а жениху с невестой придется ехать, вместе с ковром и другими вещами, на лошади, запряженной в телегу. Молодые сами так захотели — новое приключение, новые впечатления, и возможность быть только вдвоем.
Перед возвращением компания зашла в придорожную таверну, что бы насладиться пирожными и другими сладкими яствами (другого, не сладкого, люди-птицы не ели).
Не смотря на усталость, молодежь щебетала не умолкая, делясь увиденным в городе. И вдруг замолчали — в таверну зашла женщина. Прекрасная, шикарная, необыкновенная.
— Во какая! — присвистнул один из парней-птиц.
— Аристократка, наверное! — произнесла сидящая рядом с ним девушка.
Фаша тоже смотрела на красавицу, и поймала ее взгляд — неприятный, тяжелый, злой… Аристократка пробыла в таверне недолго — поговорив с подавальщицей, блондинкой по имени Руби, и своим слугой, стоящим у двери, она вышла.
— Кто эта дама? — спросила Фаша у Руби, когда та подошла получить деньги за заказанные блюда.
— Слышала, — ответила девушка — что это герцогиня Алисия Ритжбург!
— Она здесь живет, в городе? — поинтересовалась невеста.
— Нет, что вы! — махнула рукой Руби — Такие дамы в нашем городишке не водятся! Герцогиня монийская придворная дама, и живет в Ритжбурге, недалеко от императорского дворца.
Девушка помолчала, и тихо добавила:
— Ходят слухи, что она опасная и жестокая демоница! А через наш город ездит в Бездну!