Лионель Линкольн, или Осада Бостона
Шрифт:
— Что вы только длаете, безумная молодежь! — сказалъ майоръ, обративъ, наконецъ, вниманіе на юродиваго. — Какъ это тебя угораздило поднялъ руку на королевскую армію?
— A какъ угораздило королевскую армію поднять руку на Джоба? Неужели они воображаютъ, что можно безнаказанно бгать по всей стран, колотя въ барабанъ, трубя въ трубы и стрляя въ мирныхъ жителей?
— Да знаешь ли ты, что ты сегодня два раза заслужилъ смертную казнь: одинъ разъ тмъ, что поднялъ оружіе противъ короля, а другой разъ тмъ, что убилъ человка. Ты самъ признался въ этомъ.
— Да. Джобъ убялъ гренадера, но зато помшалъ убить майора Линкольна.
— Это врно. Я теб обязанъ жизнью и постараюсь заплатить теб этотъ долгъ. Но зачмъ же ты такъ неосторожно посл всего этого попался въ руки своихъ враговъ?
— Джобу веллъ Ральфъ сюда придти. A если Ральфъ велитъ Джобу, то Джобъ проберется въ комнату хоть къ самому королю.
— Ральфъ! — воскликнулъ Ліонель. — Гд онъ теперь?
— Въ старомъ магазин. Онъ веллъ Джобу васъ позвать къ нему для переговоровъ. Ральфа нельзя не слушаться.
— Неужели и онъ въ Бостон? Да онъ съ ума сошелъ. Ему слдуетъ опасаться…
— Опасаться! — презрительно возразилъ Джобъ. — Ральфъ ничего и никого не боится. Ни гренадеръ, ни легкой пхоты. Это настоящій вояка.
— Онъ меня ждетъ, ты говоришь, въ логовищ твоей матери?
— Въ какомъ логовищ? Джобъ никакого логовища не знаетъ. Ральфъ ждетъ васъ въ сгаромъ магазин.
— Хорошо, я иду къ нему, — сказалъ Ліонель, берясь за шляпу. — Постараюсь спасти его отъ послдствій его безразсудства, чего бы это мн ни стоило.
Съ этими словами онъ вышелъ изъ комнаты. Юродивый пошелъ за нимъ довольный тмъ, что безъ особенныхъ затрудненій исполнилъ данное ему порученіе.
Глава XII
Эта пьеса изображаетъ одно убійство въ Вн. Гонзаго — имя герцога, Баптиста — имя герцогини… Но вы сами увидите. Произведеніе дьявольское.
Когда Ліонелю опять пришлось идти по узкимъ улицамъ Бостона, волненіе на нихъ еще не улеглось. Мимо него быстро проходили торопившіеся куда-то мужчины. Не разъ ему удалось подмтить, какъ женщины, выставившись изъ оконъ, злорадно улыбались на его офицерскую форму. По всмъ направленіямъ встрчались усиленные патрули съ офицерами, которые подозрительно оглядывали каждаго встрчнаго.
Общественный домъ охранялся, какъ всегда, часовыми. Ліонель въ одномъ изъ часовыхъ узналъ того гренадера, съ которымъ имлъ наканун вечеромъ разговоръ у губернаторскаго подъзда. Майоръ остановился и сказалъ:
— A вы тогда ошиблись, товарищъ. У насъ вышелъ очень жаркій денекъ.
— Слышалъ, ваше высокоблагородіе, — отвъчалъ. солдатъ. — Говорили объ этомъ въ казармахъ. Наша рота въ походъ не ходила, за это мы въ ныншнюю ночь несемъ двойной караулъ. Надюсь, что въ слдующій разъ нашу роту не забудутъ. Жаль, что ея въ этотъ разъ не взяли. Можетъ быть, для чести арміи было бы лучше ее взять.
— Почему такъ, милйшій ветеранъ? Войска упрекнуть не въ чемъ, они держали себя хорошо. Но вдь ихъ со всхъ сторонъ окружала громадная вооруженная толпа.
— Не мое дло судить о томъ, какъ вели себя войска, хорошо или дурно, но когда я слышу, что двухтысячный англійскій отрядъ ускореннымъ шагомъ уходитъ отъ мстнаго сброда, то мн хочется быть тамъ самому съ нашимъ полкомъ, хотя бы для того, чтобы собственными глазами убдиться въ этомъ позор.
— О позор не можетъ быть и рчи, разъ не сдлано ничего дурного.
— Ваше высокоблагородіе, дурное непремнно въ чемъ-нибудь да было, разъ могла произойти подобная вещь. Подумайте, ваше высокоблагородіе, вдь цвтъ арміи! Что-нибудь да сдлано же не такъ, какъ бы слдовало, и хотя я съ вершины холма самъ видлъ конецъ дла, я все-таки съ трудомъ всему врю.
Часовой покачалъ головой и снова принялся ходить взадъ и впередъ по своей дорожк. Ліонель пошелъ дальше, раздумывая о томъ презрніи, которое такъ неосновательно питали англійскія войска къ мстному населенію.
Луна еще не всходила, и Ліонель въ темнот мнновалъ большую площадь и проходъ подъ сводами. Джобъ шелъ сзади, а когда они дошли до стараго магазина, то забжалъ впередъ и отворилъ для Ліонеля дверь. Въ ту минуту, когда майоръ входидъ въ домъ, юродивый вдругъ куда-то скрылся и оставилъ Ліонеля одного.
Ліонель ощупью сталъ искать дверь въ комнату Абигаили, руководясь шедшей оттуда полосой свта; но эта полоса выходила, какъ оказалось, не изъ двери, а изъ большой щели въ перегородк, такъ что Ліонелю вторкчно пришлось сдлаться очевидцемъ таинственнаго свиданія богатой и почтенной мистриссъ Лечмеръ съ жалкой жилицей стараго магазина. Неодолимое любопытство приковало молодого человка къ мсту. Кром того, онъ инстинктивно угадывалъ, что тайна, связывавшая его тетку съ полубезумной Абигаилью, касалась отчасти и его самого.
Мистриссъ Лечмеръ нарочно одлась такъ, чтобы ее не сразу можно было узнать; но въ это время капюшонъ ея длинной накидки былъ спущенъ, и были ясно видны ея поблекшія черты и суровые, жесткіе глаза. Она сидла на стул, отчасти изъ важности, отчасти по болзни ногъ, а Абигаиль стояла нередъ ней, но не столько въ почтительной, сколько въ смущенной поз.
— Глупая женщина! — говорила мистриссъ Лечмеръ непріятнымъ, жесткимъ голосомъ, который у нея являлся въ извстныя минуты. — Вы себя погубите. Отбросьте вы этотъ предразсудокъ, наберитесь твердости.
— Погублю себя, вы говорите? — возразила Абигаиль. — Да разв я уже не погибла? Разв это можно назвать жизнью, какъ я живу? Въ униженіи, въ нищет, съ сознаніемъ грха!.. Чего же еще нужно? Какой еще гибели?
— Съ этими хлопотами по пріему моего двоюроднаго внука я совсмъ о васъ позабыла и не сдлала, кажется, того, что всегда длаю, — замтила мистриссъ Лечмеръ, стараясь смягчить свой тонъ, но это ей далеко не особенно удалось.
Абигаиль взяла изъ рукъ мистриссъ Лечмеръ серебряную монету и нсколько минутъ разсянно глядла на нее, держа на ладони. Мистриссъ Лечмеръ подумала, что Абигаиль недовольна.