Лионель Линкольн, или Осада Бостона
Шрифт:
— Убійца! Крамольникъ!.. Тоже сказалъ: присяжные въ Массачусетс! Да я васъ просто въ Англію отправлю, тамъ васъ повсятъ, вотъ и все!.. Въ Ирландію съ собой увезу, на Зеленый островъ! Велю васъ тамъ повсить и закопать зимой гд-нибудь въ болот.
— Да что онъ сдлалъ? — спросилъ еще разъ Ліонель. — За что такія страшныя угрозы?
— Что сдлалъ? Дома не сидлъ, вотъ что.
— Не сидлъ дома?
— Вотъ именно. Да что вы, майоръ Линкольнъ, забыли, что ли, какъ вся страна наполниласъ точно осами, отыскивавшими себ гнздо? Вы забыли свою прогулку по горамъ и долинамъ?
— Неужели мистеръ Седжъ оказался сегодня среди нашихъ враговъ?
— Да разв я не видлъ самъ, какъ онъ стрлялъ въ меня три раза въ продолженіе трехъ минутъ? Одна изъ пуль пробила эфесъ у моей сабли, а въ плеч у меня и сейчасъ сидитъ крпкая дробина. Хорошъ мн подарокъ? Каковъ разбойникъ?
— Незаконно называть человка разбойникомъ, когда нельзя этого доказать, — замтилъ Джобъ, — а изъ Бостона уходить и въ Бостонъ приходить можно каждому сколько угодно. Это вполн законно.
— Слышите, слышите, какіе негодяи? Законамъ меня учатъ, когда я самъ сынъ адвоката изъ города Корка! должно быть, вы оба были съ мятежниками. Васъ, я вижу, обоихъ повсить придется.
— Что все это значитъ, мистеръ Седжъ? — нарочно громко воскликнулъ Ліонель, чтобы помшать Джобу дать компрометирующій отвтъ. — Неужели это возможно, что вы участвовали въ бунт и даже стрляли въ человка, который можетъ считаться почти живущимъ у васъ въ дом?
— Я полагаю, что лучше будетъ говорить поменьше, — отвчалъ Седжъ. — Вдь еще неизвстно, что будетъ дальше.
— Слышите вы, что говоритъ этотъ уличенный хитрецъ? — вскричалъ Мэкъ-Фюзъ. — У него даже не хватаетъ совсти честно сознаться въ своихъ проступкахъ. Да оно и не нужно. Безъ этого обойдемся. Знаете, маіоръ Линкольнъ: мн удалось окружить партію нетодяевъ изъ числа тхъ, что насъ разстрливали по пути, и перебить ихъ всхъ холоднымъ оружіемъ. Но этого субъекта я веллъ взять живымъ и привелъ сюда, чтобы при первомъ же случа повсить.
— Если все это такъ, — сказалъ майоръ, — то мы должны передать его въ руки властей. Вдь мы еще не знаемъ, какъ будетъ поступлено съ другими плнными, захваченными въ этомъ удивительномъ дл.
— Я бы и возиться не сталъ съ этимъ негодяемъ, если бы онъ не цлился въ меня нсколько разъ, точно въ бшеную собаку. Какъ же вы не негодяй посл этого?
— Я полагаю, — мрачно проговорилъ Седжъ, — что когда человкъ вышелъ на бой, то онъ непремнно долженъ прицливаться, чтобы не тратить даромъ зарядовъ.
— Значитъ, вы признаете, что васъ обвиняютъ основательно? — задалъ ему вопросъ Ліонель.
— Майоръ, вы человкъ спокойный и разсудительный, съ вами я могу говорить, — отвчалъ Седжъ. — Подумайте. Я находился въ Конкорд, когда вдругъ ваши солдаты принялись насъ поносить и затмъ дали въ насъ залнъ, не пуская на мостъ. Мы не стерпли, стали защищаться, и перевсъ остался на сторон закона.
— Какъ это на сторон закона
— Такъ, майоръ. Вы сами должны знать, что законъ запрещаетъ стрлять въ людей мирныхъ, но не запрещаетъ имъ защищаться, когда на нихъ нападаютъ.
— Дальше.
— Дальше нечего разсказывать. Полагаю, маіоръ и самъ помнитъ, что потомъ произошло.
— A въ меня зачмъ вы стрляли? — закричалъ Мэкъ-Фюзъ. — Ужъ сознавайтесь прямо. По крайней мр моя совсть будетъ чиста, когда васъ повсятъ.
— Я полагаю, что всего сказаннаго уже достаточво для того, чтобы отправигь этого человка куда слдуетъ, — сказалъ Ліонель. — Отвести его въ главную квартиру, какъ схваченнаго съ оружіемъ въ рукахъ! — приказалъ онъ.
Седжа повели. Въ дверяхъ онъ остановился и сказалъ:
— Майоръ Линкольнъ, я надюсь, что вы примете мры къ охран моего имущества. Я буду васъ считать отвтственнымъ за его цлость.
— Ваше имущество будетъ цло, да я надюсь, что и ваша жизнь не подвергнется большой опасности.
Майоръ сдлалъ рукой знакъ, чтобы плнника уводили скоре. Седжъ пошелъ спокойно и невозмутимо, но его черные глаза сверкали, какъ угли.
Польвартъ тмъ временемъ хлопоталъ объ ужин, не принимая участія въ разговор.
Зато Джобъ, когда увели Седжа, заявилъ со всею наивностью юродиваго:
— Король не можетъ повсить Сета Седжа за то, что тотъ стрлялъ, потому что первые начали солдаты.
— Почтеннйшій Соломонъ, да вы, можетъ быть, тоже забавлялись въ Конкорд съ нсколькими пріятелями? — воскликнулъ Мэкъ-Фюзъ.
— Джобъ дальше Лексингтона не ходилъ. A пріятелей у него нтъ. Одна Нэбъ.
— Не люди, а черти какіе-то. И вс, поглядишь, такіе законники! Юристы!.. Я ручаюсь, что и вы, сэръ, пытались совершить тамъ какое-нибудь убійство, не такъ ли?
— Убійство! Сохрани Богъ! Джобъ застрлилъ всего только одного гренадера и ранилъ одного офицера въ руку.
— Слышите, майоръ Линкольнъ? — восклишулъ Мэкъ-Фюзъ и быстро вскочилъ. — Слышите, что говоритъ эта устрица? Онъ хвалится, что убилъ гренадера!..
— Успокойтесь, Мэкъ-Фюзъ, — сказалъ Ліонель, схватывая капитана за руку. — Опомнитесь. Мы съ вами солдаты, а это юродивый. Ни одинъ судъ не приговоритъ къ вислиц такое несчастное, обездоленное существо. Вдь обыкновенно онъ очень кротокъ. Добре и безобидне существа не найти.
— Чортъ бы побралъ вс такія кроткія и безобидныя существа, которыя убиваютъ на смерть гренадеръ шести футовъ ростомъ! Вы принимаете участіе въ этомъ идіот, майоръ, ну ужъ такъ и быть не повшу, а только живымъ закопаю въ землю.
На Джоба эти угрозы, повидимому, нисколько не дйствовали. Онъ совершенно спокойно сидлъ на своемъ стул. Капитану стало совстно сердиться на дурака, и онъ бросилъ свои мстительные планы, но зато принялся грозить всмъ вообще американцамъ и бранить самую войну, недостойную порядочнаго солдата. Такъ продолжалось до конца ужина.
Польвартъ въ достаточной степени возстановилъ равновсіе въ своемъ физическомъ организм и ушелъ прихрамывая спать. Мэкъ-Фюзъ безъ церемоніи занялъ хозяйскую половину въ дом мистера Седжа. Прислуга ушла также поужинать. Ліонель оказался съ Джобомъ наедин. Юродивый съ необыкновеннымъ терпніемъ дожидался этого момента. Когда послднимъ изъ прислуги ушелъ Меритонъ, юродивый сдлалъ движеніе, изъ кораго можно было понять, что онъ желаетъ сообщить Ліонелю нчто очень важное.