Лионель Линкольн, или Осада Бостона
Шрифт:
— Нтъ, я слыхалъ, что это имъ порою надодаетъ, — отвчалъ Ліонель. — Имъ иной разъ до страсти хочется размять ноги, а негд.
— Ну что такое ноги? — воскликнулъ Польвартъ. — Наимене необходимая часть тла. Моряку, напримръ, он почти совершенно не нужны; Съ ними только подагра бываетъ. Другое дло — мозгъ, желудокъ.
— И это говоритъ офицеръ легкой пхоты! — засмялся Ліонель. — Мой другъ, вы свое званіе забыли.
— Такъ что же? Я вотъ офицеръ легкой пхоты, а двигаюсь въ походъ безъ помощи ногъ… Скажите, майоръ Линкольнъ, вы видли миссъ Дэнфортъ, когда въ послдній разъ были на Тремонтъ-Стритъ?
— Имлъ это удовольствіе.
— Знаетъ она что-нибудь о нашемъ поход?
— Она была въ крайне воинственномъ настроеніи.
— Она ничего не говорила про легкую пхоту или про кого-нибудь, кто въ ней служитъ?
— Она, дйствительно, упомянула про васъ, — съ легкой насмшкой, — отвчалъ Ліонель. — Нашла, что отъ васъ грозитъ большая опасность… курятникамъ.
— Что за несравненная двушка! И шутки-то ея какія пріятныя, милыя… Ахъ, какъ бы я желалъ, чтобы она была здсь съ нами! Для влюбленнаго пять минутъ при свт луны стоятъ цлаго лта подъ знойнымъ солнцемъ… Какъ бы я дорого далъ, еслибы заплъ сейчасъ соловей!
Но вотъ лодки переплыли черезъ бухту и остановились у берега. Войска высадились и построились въ походную колонну. Рота капитана Польварта опять составила головную часть отряда и получила приказъ слдовать за офицеромъ главнаго штаба, выхавшимъ впередъ верхомъ на кон. Ліонель веллъ Меритону слдовать съ лошадьми той же дорогой, по которой пойдетъ отрядъ, а самъ присоединился къ Польварту.
Вскор передъ отрядомъ появилось огромное стоячее болото.
— Чортъ знаетъ что такое! — воскликнулъ капитанъ Польвартъ. — Слпые они у насъ что ли, наши колонновожатые? Куда это они насъ завели? Не видятъ разв, что лугъ почти наполовину залитъ водой?
— Впередъ, впередъ, легкая пхота! Трогай! — хриплымъ голосомъ крикнулъ флотскій офицеръ-старикъ, хавшій верхомъ недалеко отъ роты. — Воды, что ли, испугались?
— Мы не водяныя крысы, — сказалъ Польвартъ. Лионель схватилъ его за руку, и Польвартъ не усплъ опомниться, какъ очутился по щиколодку въ вод.
— Смотрите, чтобы за такія разсужденія не лишиться патента, — сказалъ Ліонель, между тмъ какъ его другъ шлепалъ по болоту. — Теперь, по крайней мр, есть что записать въ дневникъ: случай интересный.
— A я было только-что размечтался при лун,- проговорилъ съ комическимъ сожалніемъ толстякъ. — Нтъ, ужъ видно не придется.
— Я тоже думаю, что не придется, — сказалъ Ліонель. — И даже наврное, такъ что лучше и не пробовать.
Болотистый лугъ, впрочемъ, скоро кончился, и отрядъ вышелъ на большую дорогу. Настроеніе Польварта испортилось. Разговоръ пересталъ клеиться.
Сначала все кругомъ было тихо, но по мр движенія солдатъ впередъ сталъ раздаваться собачій лай, и изъ оконъ фермъ стали выглядывать изумленныя физіономіи обывателей, встревоженныхъ шествіемъ войскъ. Вдругъ вдали съ какой-то колокольни послышались сухіе, короткіе, частые удары набата. Кто-то подавалъ населенію тревогу. Что-то величественное было въ этихъ пугающихъ звукахъ, понесшихся по всей долин.
Солдаты стали слушать. Среди холмовъ прогремло нсколько выстрловъ. Набатъ загудлъ со всхъ окрестныхъ колоколенъ, звонъ понесся отовсюду и разлился по всмъ направленіямъ. На всхъ высотахъ загорлись огни. Звуки волынокъ и мдныхъ трубъ сливались съ выстрлами изъ мушкетовъ и звономъ колоколовъ. По близости слышался лошадиный топотъ, какъ будто какіе-то всадники мчались мимо фланговъ батальона.
— Впередъ! Впередъ! — покрикивалъ среди этого шума и гула флотскій ветеранъ. — Янки проснулись, зашевелились, а намъ еще долго идти. Впередъ, легкая пхота! Гренадеры васъ догоняютъ!
Авангардъ ускорилъ шагъ, и весь отрядъ пошелъ съ такой скоростью, какую только допускала необходимость сохранять равненіе. Шли нсколько часовъ безъ остановокъ. Шумъ тревоги улегся, колокола перестали звонить. Лунный свтъ постепенно поблекъ при первомъ проблеск занявшагося утра. Изъ арьергарда пришло распоряженіе остановиться.
Польвартъ уже думалъ, что можно будетъ отдохнуть и основательно закусить захваченною имъ изъ дома Ліонеля вкусной провизіей. Онъ былъ вообще превосходнымъ офицеромъ для всего того, что самъ называлъ «мирной частью военной службы». Но ему пришлось разочароваться и даже поворчать: остановка была не для отдыха, а для осмотра ружей и для того, чтобы зарядить ихъ и вставить кремни. Отъ главнаго отряда отдлились три или четыре роты и снова двинулись впередъ подъ начальствомъ флотскаго ветерана. Солдаты были сильно заинтересованы. Они шли быстро и неустрашимо за старымъ офицеромъ, пустившимъ свою лошадь легкой рысцой.
Въ воздух запахло чуднымъ весеннимъ утромъ. Предметы постепенно становились все видне и видне. Солдаты шагали бодро, забывая перенесенные труды форсированнаго ночного марша. Вдругъ передъ колонной появились откуда-то три или четыре вооруженныхъ всадника, скакавшіе ей наперерзъ.
— Сдайтесь! — крикнулъ имъ одинъ изъ бывшихъ впереди офицеровъ. — Сдайтесь или спасайтесь сію же минуту прочь!
Всадники повернули коней я ускакали. Одинъ изъ нихъ выстрлилъ на воздухъ, чтобы дать тревогу. Солдаты вступили въ небольшое село и увидали передъ собой церковь посреди лужайки. Лужайка была занята небольшимъ отрядомъ провинціальной милиціи, выстроимшимся, какъ на смотру.
— Впередъ, легкая пхота! — крикнулъ флотскій майоръ, давая шпоры своему коню. Въ сопровожденіи своихъ офицеровъ онъ быстро помчался впередъ, скрывшись за утломъ церкви.
Ліонель поспшилъ за нимъ слдомъ. У него сильно билось сердце, предчувствуя недоброе.
Хриплый голосъ флотскаго майора раздался снова:
— Бунтовщики, расходитесь! Кладите оружіе и расходитесь! За этими неразслышанными словами послдовалъ пистолетный выстрлъ и приказъ открыть огонь.
Солдаты съ яростнымъ крикомъ бросились на лужайку и дали оглушительный залпъ.
— Боже мой! — вскричалъ Ліонель. — Что вы длаете! Разв можно стрлять въ мирное населеніе! Кром насилія вдь есть еще и законъ! Польвартъ, велите имъ прекратить огонь!
— Назадъ! Стой! — крикнулъ Польвартъ, кидаясь на солдатъ; съ обнаженной шпагой.
Но сразу остановить солдатъ было невозможно. Они разошлись. Только съ прибытіемъ самого Питкэрна и другихъ офицеровъ удалось остановить пальбу. Убгая, милиціонеры тоже сдлали нсколько шальныхъ выстрловъ, но англичанамъ эти выстрлы не причинили никакого вреда.