Лирика древней Эллады в переводах русских поэтов
Шрифт:
Агонистика (состязания) вызвала к жизни эпиникии - восхваление героя-победителя на состязаниях: они - частный случай энкомия, т. е. славословия. Уже три последних вида - песни светские: в них прославляется человек, а не бог.
Партитура мелосов для нас погибла. Уцелели кое-какие теоретические трактаты и несколько осколков мелодий. Чтением мелика стала в эпоху вселенскую, когда александрийские ученые, так называемые перипатетики, грамматики, т. е. филологи и компиляторы-энциклопедисты отдались с рвением собиранию уцелевших литературных памятников эпохи расцвета Эллады. Уже тогда от эллинской мелики далеко не все уцелело. Позже поэты Рима, подражатели и претворители эллинской поэзии, выдвинули сольную мелику как литературу, как чтение, а не как пение, - хотя и последнее не исключалось. И мы стихи не поем, а читаем.
Русские поэты перелагают мелику в стихотворчество, мало отличное от их собственной поэтической формы. Даже при соблюдении эллинской просодии их поэтика одевает метрический костяк оригинала в привычные одежды. Да и переводили
Былые установки на структуру мелического стиха рушатся. Опираясь на «временной атом», как на величину постоянную ( = 1/8), утверждали сложением двух временных атомов постоянную каноническую долгую (-) для мелического стиха, словно для гекзаметра. Итог такой установки: неразрешимые, необъяснимые метрические схемы, например, загадочные логаэды.
Указания древних теоретиков на наличие переменных кратких игнорировали. Между тем мелический стих строится, именно, на переменных долгих. Существуют многоатомные долгие слоги, как и многоатомные паузы. Есть даже пятизначная долгая ; есть четырехзначная пауза . Поэтому двудольник () по длительности может равняться трехдольнику (); поэтому трехдольник () по длительности может равняться четырехдольнику (). Пользуясь переменными величинами, можно объяснить и иррациональные стопы смешанных метров. Такова теоретическая схема. Но живой мелический стих есть созвучие фонем на ритмической волне, а не абстрактная метрическая проволока, на которую нанизаны звуковые шарики. Из творческой практики поэта-певца возникла теория Вслушиваясь, вглядываясь в живую ткань эллинского мелоса, устанавливаешь непрерывный поток созвучий - от простейшего ассонанса до полной внутренней рифмы включительно, порой переклики-эхо и смены доминантов, т. е. вокалов или дифтонгов, господствующих в разных частях мелоса. Созвучиями-то и пробегают, перемежаясь с немотствованиями, переменные длительности, создавая ритмомелодическую волну. Опорные ударения на созвучиях и суть опорные точки мелодики - в стихах совершенных, пока ассонанс-повтор не выродился в чистый прием виртуозности и своим звуковым орнаментом не вытеснил подлинную эмоцию и - смысл. Эмоцией и заданием создается этос (ethos), т. е. характер мелоса, его интонация - тревожная, торжественная, сентиментальная - средствами определенного порядка ударений на тезисах тактов, усиливаемого разрешениями, стяжениями и каталектикой. Этос и стимулирует ритмомелодическую кривую. Богатство внутренних рифм эллинского мелоса устранили нужду в регулярной конечной рифме. Так получает свое объяснение поразительная легкость белого, вольного, необычайно гибкого стиха мелоса, одной метрической схемой необъяснимого никак. Только знание законов построения ритмомелодики мелоса даст возхможность переводчику создать нечто адекватное оригиналу.
Полустрочие перевода Вячеслава Иванова из Алкея: Хмель в них лей, не жалей! - есть, примерно, передача эллинского мелоса.
Алкей и Сафо.
– Два фрагмента: «Алкей к Сафо» и ответ «Сафо - Алкею» - только гипотетический роман. Древняя вазовая живопись, так называемая Мюнхенская ваза закрепляет преклонение Алкея перед Сафо. Здесь Алкей стоит перед Сафо со склоненной головой, быть может, как поэт перед поэтом.
Моление к нереидам.
– Так называемый Propempticon - благословение - напутствие отъезжающим. Здесь эпилог загадочной романтической истории на рубеже VII-VI веков, где герой - Харакс, брат Сафо, а героиня - навкратийская гетера Дориха. Перипетии этого романа от нас скрыты но, опираясь на фрагменты Сафо (вышеуказанный и другой, так называемый «Папирус из Оксиринха» 10), на Геродота, географа Страбона, на автора «Трапезы знатоков» Афинея, на эпиграмму Посидиппа, героиду Овидия (письмо Сафо к Фаону) и, наконец, на лексикографов, как Свида (X век), автору этих строк удалось еще в 1916 году, если не развязать, то все же нащупать узлы этого путанного эпизода. С ним сплелся новеллистический мотив о баснословном «Родоповом богатстве», т. е. сокровищах гетеры Родопиды.
В Митиленах, столице Лесбоса, - революция. Землевладельческая аристократия разбита и изгнана. Власть в руках демоса, точнее, в руках торговцев. Мелькают имена быстро свергаемых тиранов. Наконец правление переходит на десять лет в крепкие руки миротворца Питтака. Среди эмигрантов: Алкей, панэллинская поэтесса Сафо и ее братья. По амнистии Питтака, изгнанники вернулись на родину. У Сафо в Митиленах «Дом Муз», куда с ближнего востока и с островной и материковой Эллады съезжаются девушки, чтобы под руководством Сафо получить высшее, т. е. музическое, воспитание: они обучаются искусству сложения песен, игре на лире-пектиде или авле-кларнете, хороводным пляскам, грации и вкусу. Перед нами не то школа, не то содружество-гиас. Есть и другие школы и тиасы в Митиленах. Мы слышим о соперницах Сафо, о состязаниях хоров. И вдруг, вне всякой хронологии, слышим о скандальном для Сафо поведении ее брата Харакса.
Харакс - в Навкратиде, эллинской торговой колонии близ дельты Нила. Он увлечен гетерой Дорихой. С ней проматывает он свое богатство. Вести о похождениях Харакса доходят до Митилен. И Сафо упрекает в стихах брата за оскорбительное для ее репутации поведение, а кстати бичует и самую Дорнху.
Но иметь в качестве возлюбленной гетеру для морали эллина вполне приемлемо. Век спустя гетера - единственно образованная женщина Эллады; у нее салон, посещаемый филисофэми и поэтами, - салон Теодоты. Позднее гетере воздвигается храм под именем храма Афродиты-Лаиды. Ее честолюбие дерзает соперничать со славою Александра. Она даже всходит на трон. VI век не был целомудреннее У и IV. Тем не менее Сафо страдает от злословия и злорадства сограждан. Не в разорении ли Харакса причина? Конечно: «богатство без доблести - сосед не безвредный». Это - строка Сафо. Но нищета хуже. В ту эпоху даже устами консервативной Спарты был провозглашен торгашеский лозунг: «Деньги, деньги - человек». Но вот Харакс снова в Митиленах. Он разбогател: только путем, от которого Сафо бросает в краску. Известно одно: Харакс снаряжает корабль, нагружает его лесбосским вином, плывет в Навкратиду, и снова - злоречье, злорадство сограждан. Далее все звенья выпадают. Пред нами эпилог: моление Сяфо к нереидам; она ждет возвращения брата. Она примирилась. С чем? С его ли увлечением гетерой? или с профессией торговца, некогда презираемой аристократами? или... На это могут ответить только новые находки в гробницах Египта. Зато песни Сафо обессмертили имя Дорихи. До нас дошла эпиграмма Посидиппа (III век до н. э.) для мнимой гробницы гетеры:
Прах - твои кости, Дориха; повязка, чтб кудри скрепляла,
Благоуханный покров, миррой надушенный, - прах,
Было... когда-то к Хараксу, дружку, под покровом прильнувши
Телом вплотную иагим, с кубком встречала зарю.
Было... а Сафовы строки остались - останутся вечно:
В свиток занесенный ряд песней живою звучит.
Имя твое незабвенно. Хранить его будет Навкратис
Впредь, пока путь кораблю нильскому в море открыт.
(Перевод Я. Голосовкера.)
К Дике.
– Стихотворение «К Дике» в переводе В. Вересаева н стихотворение «Гимн правде» в переводе Вяч. Иванова - переводы одного и того же фрагмента Сафо. По мнению В. Вересаева: Дика - имя ученицы Сафо (сокращенное имя «Мнасадика»). По мнению Вяч. Иванова: Дика - дочь Зевса, богиня Правда. Но здесь, конечно, богиня Правда, не суровая блюстительница справедливости у трона Зевса, как думается В. Вересаеву, а одна из трех Ор, о которых Гесиод упоминает в «Теогонии» (903): «Пышные нивы людей земнородных они охраняют» (в переводе В. Вересаева же). Фее полей, конечно, к лицу украшать себя венком из укропа. Возражение В. Вересаева Вяч. Иванову отпадает. Дика - вряд ли ученица Сафо - Мнасадика.
К Лесбиянке.
– Для сопоставления приводим в переводе Н. Берга. Размер передан им не точно:
Мяч бросая пурпуровый мне,
Манит к играм меня Эрот
С этой резвой малюткою
В разноцветных сандальях.
Но с Лесбоса она, увы,
И не любит седых волос;
Вспоминает с тоской в душе
О кудрях золотистых.
Алкман.
– Лирическая тема стихотворения Лермонтова «Горные вершины» поставлена Алкманом. Приводим мелос Алкмана в переводе Вересаева.