Лиса в курятнике
Шрифт:
И...
Должен быть наследник... с этой мыслью следовало всенепременно поделиться с Митькой. Он в интригах соображает...
– Будь осторожен, - императрица-матушка отвлеклась от зеркала и, проведя холодными пальцами по щеке, пожаловалась.
– Неспокойно мне...
– Может...
– Я вас не оставлю.
– Но... лето, на воды... скажем, здоровье пошатнулось... конкурс... вон, боярыням твоим поручим.
– Чтобы перегрызлись?
– императрица усмехнулась печально.
– Нет, Лешечек... не выйдет... я тут нужна. Вам нужна... а бояться...
– А если что с тобой станет?
Слухи - это только кажется, будто безобидны они. Там слово, там другое, и вот уже вспыхивает, летит по-над толпой чудовище, подробностями обрастая, дурманит разум, усыпляет совесть...
– Не станет, - она легонько толкнула сына.
– Не забывай, я полозовой крови, меня убить куда сложнее, чем вас...
...только Лешек боялся одного: кто бы не затеял нынешнюю игру, наверняка он побеспокоился и о крови этой, полозовой...
Статью Лизавета писала уже ночью.
И работалось тяжко, муторно, приходилось каждое слово вымучивать... вот, скажем, напиши о мертвой девице, так сразу и возникнут вопросы: откуда известно стало?
Выдашь себя и...
Думать о том, что будет тогда, не хотелось совершенно. Вот и приходилось... выражать сомнения официальной, вернее принятою версией...
...мол, не в характере Кульжицкой было бегать...
...тем паче от короны, которую некая особа видела уж своею. Разве ж кто променяет... а также вызывает подозрения отсутствие за завтраком и иных участниц... да, как-то вот так, расплывчато, позволяя людям самим нафантазировать.
Статейка получилась коротенькой, какой-то куцей, но Лизавета понадеялась лишь, что Соломон Вихстахович не станет придираться. В конце концов, в штате его найдется, кому доработать.
...и еще блондин этот найподозрительный.
Явился.
Спаситель... Лизавета с трудом удержалась, чтобы и его на пол не отправить. А может, зря удержалась? Может, полезно было бы ему... а то ишь, нашел способ знакомиться.
Стрежницкий...
Хорош, зараза. Высок. Статен. Глаз синий. Волос золотой, лежит крупными локонами. От такого девки мигом разум теряют. А он и горазд пользоваться... и про него много всякого сказывали, помнится, в прошлом году на одних его похождениях втрое тираж подняли, правда, после и опустили: ни один скандал не длится вечно. Жаль, правда, эту тему не Лизавета вела, но...
...интервью испорченного дворянина.
А что?
Статейку бы набросать... о жизни нелегкой. Неспроста ж он в соблазнители пошел. Может, одинокий, мается, ищет истинную любовь... вот такие истории про одиноких и ищущих тетушка очень любит. Но обязательно, чтобы со счастливым концом, чтобы герой и любовь обрел, и перевоспитался ею. А говорить про то, насколько сие невозможно...
...но интервью она возьмет.
На потом.
Не вечно же Лизавете во дворце маяться. Закончится конкурс... и тоже надо будет о чем-то писать. А главное, вопросы задавать потихоньку, не торопясь, чтобы после, уже как напечатают статейку, Стрежницкий
...раздался скрип.
Протяжный такой. И вздох.
Лизавета обернулась.
Никого.
Шуточки? О местных шуточках у нее сложилось весьма определенное впечатление.
Похолодало.
...застонала половица.
– Кто здесь?
– не слишком уверенно поинтересовалась Лизавета, потянувшись за ножом, с которым за прошедший день успела сродниться.
Тишина.
И вновь вздох.
Смех такой близкий...
– Шуточки шутите?
– нож придавал уверенности.
Мигнули лампы, предупреждая, что вот-вот погаснут. И Лизавета успела сотворить светляка. Махонький - сил у нее имелось не то, чтобы много - он дрожал и норовил схлопнуться, что определенно было ненормально. Со светляками и дети управиться готовы.
– И все-таки...
На шутку, хоть бы и злую, это походило все меньше. Напротив, вспомнилась вдруг девушка, лежащая на полу. И розовые лепестки... тут же запахло розами. Впору кричать, звать на помощь, только Лизавета крепко подозревала: не услышат.
Белесое марево у окна она заметила не сразу, а заметив, вздохнула с немалым облегчением: призрак был не страшен.
Во всяком случае, ей.
– Чего ты хочешь?
Появившийся недавно, он был еще нестабилен. Полупрозрачный образ то шел рябью, норовя рассыпаться, то становился чрезмерно плотен, а это для фантомов подобного класса было вовсе нехарактерно.
А покойную Лизавета узнала.
Плохо.
Очень-очень плохо... что им рассказывали про энергетические фантомы? Призраки появляются... смерть разделяет душу и тело, тогда как тонкая структура последнего рассыпается, но в некоторых случаях... например, когда происходит убийство или же, чаще, самоубийство в месте, насыщенном магическими потоками, душа обретает новую подпитку.
Девушка стояла.
Протягивала руки.
И рот ее раскрывался, но призрак не способен был сказать ни слова.
– Послушай, мне жаль, - Лизавета запахнула халат, наброшенный поверх домашнего платья.
– Я понимаю, насколько несправедливо обошлись с тобой...
У призрака исчезли руки.
Зато головы стало две.
Так и есть, стабилизируется, и процесс этот либо завершится более-менее полным воплощением, и тогда во дворце появится очередная аномалия - Лизавета подозревала, что их здесь немало, либо призрак самоликвидируется. Лизавете просто не повезло появиться во время, когда процесс разделения начался.
Ее запомнили.
Лицо девушки скривилась.
– Послушай, - Лизавете было несказанно жаль ее. А еще в голову пришла одна презанимательная мысль.
– Ты хочешь сказать, кто тебя убил?
Аномалии нельзя было назвать в полной мере разумными. Они сохраняли какой-то отпечаток личности, но как правило всецело сосредотачивались на одной идее. И редко эти идеи были миролюбивы. Благо, для большинства людей призраки опасности не представляли, божьей милостью покарать они могли лишь виновника своей смерти.