Литораль (ручная сборка)
Шрифт:
— Прости меня, — говорит она тихо. — Я просто хотела, чтобы у нас была радость.
— Я очень рад, — говорит Илья через длинное тире, и Хлоя успевает подумать, что больше он не скажет ни слова. — Очень рад познакомиться с тобой, Анна Сергеевна. В следующий раз приходи по адресу: улица Зеленая, дом сорок три, квартира тридцать два. С вещами. Адрес запомнишь?
Хлоя идет к двери.
— И кстати, — говорит Илья ей в спину, прямо в растущую на глазах щель, так что слова его отдаются эхом. — Мне тридцать семь. Я массажист. И у меня есть
Слова обрушиваются на Хлою сплошным потоком. Как будто она попала под ливень.
— Ты слышишь меня? Чего молчишь?
Хлоя кивает. Застегивает сапоги и поворачивается к нему. Ее лицо снова стало холодным и спокойным, как будто единственная живая эмоция, которая появилась там две минуты назад, уже погибла.
— Всегда хотела узнать, — спокойно говорит она, — массажисты возбуждаются, когда делают массаж?
— Что?
— Было у тебя такое?
— Господи, нет, конечно. Это же просто работа.
— Но иногда?
— Что «иногда»?
— Иногда возбуждаются? Если красивая женщина, расслабляющий массаж?
— Хлоя… Анна Сергеевна, да? Анна Сергеевна, ты больна.
— Ну что я такого спросила?
— Нет. Мой ответ — нет.
— Не верю, — Хлоя подходит к Илье и проводит рукой по его бедру. Илья напрягается. — Вот видишь. Не бывает такого, милый.
Илья двумя руками берет ее за плечи и разворачивает к двери.
— Все, — говорит он. — Хватит цирка. Улица Зеленая, дом сорок три, квартира тридцать два. Или приходи совсем, или уебывай.
Хлоя садится в машину и звонит Есе по громкой связи.
— Чего? — спрашивает Еся.
— Я очень люблю Илью, — выдыхает Хлоя, прикуривая сигарету. — Что мне делать?
— Блин, Аня, закусывать надо, ясно? Закусывать.
20
Без четверти шесть Хлоя подъехала к дому и припарковалась. Толя спустился встречать — в вытертых тапочках. Хлоя посмотрела на них даже как-то с нежностью. Необычное чувство.
— Сетки возьми, — попросила она, открыв перед ним багажник.
Толя вынул пакеты и, кряхтя, зашагал к подъезду с цветными рыбами. Этот мурал не так давно появился на доме и несколько украшал безжизненный серый пейзаж. Но Толя — в стоптанных тапках и вытянутых домашних штанах — смотрелся на его фоне еще более неподходящим, чем раньше.
— Тапки бы тебе новые купить, — сказала скорее себе, чем мужу, Хлоя, с взрывным грохотом захлопывая багажник. — Наум не появился?
В тесном скрипящим лифте Толя вдруг подался вперед и принюхался.
— Чего? — спросила Хлоя.
— Ты, что ли, за рулем ездишь пьяная? — удивился он.
— Рюмка коньяка! У меня давление вообще-то, — огрызнулась она.
— Ну Ань, — сказал Толя растерянно, — ну это уж вообще.
Дома Хлоя первым делом проверила комнату сына — тот дома не появлялся.
— Позвони Науму, — крикнула она Толе. — Днем он был
— В смысле? Что он там делал?
— Он уже три недели не появлялся в школе.
Толя вырос в дверном проеме, и сразу же стало еще темнее. «Как у негра в жопе», как говорила бабушка Анны.
— А ты, что, только сегодня об этом узнала?
— А ты?
— Но ты же мать. И ты работаешь в той же школе, в которой он учится.
— Интересная логика.
— А что — нет? Вообще-то, ты первая, кто должен был заметить, что что-то не так.
— А ты? Почему ты никогда ничего никому не должен?
— Я работаю, Аня. Пока ты шляешься неизвестно где.
— Ты о чем?
Хлоя повернулась и посмотрела на него, заранее готовясь к тому, чтобы все отрицать.
— Ну вот сейчас ты куда собираешься? Ты же только пришла.
— Сейчас?
— Да, вот прямо сейчас.
— Прямо сейчас у меня педсовет сегодня. И мне надо собраться. Дай мне пройти.
В ванной она включила воду и попыталась успокоиться. Все на глазах рассыпалось в пыль. Со змеевика хищно смотрели колготки.
Чтобы попасть в церковь Архангела Михаила, нужно было подняться в гору. Хлоя замерла у подножия — церковь стояла на самом верху, в центре снежного пустыря, как праздничный пряничный домик. Сняла перчатку и достала из кармана телефон с картой — вход оказался сбоку, нужно было спускаться куда-то в подвал. «Секта», — решила Хлоя и шагнула в темный зев двери.
Внутри оказалось натоплено, по гулкому коридору разливались песнопения — за одной из дверей репетировал церковный хор, и она замерла, поддавшись окружающему теплу. Куда дальше идти, она не знала. В полумраке узкого коридора со сводами ее обогнал какой-то мужичонка в свитере и с добродушным спитым лицом, и Хлоя решительно пошла за ним, почуяв в случайном проводнике алкоголика.
В комнате, больше похожей на чулан, чем на место для собраний, стоял длинный стол, словно свадебный, во главе сидел мужчина в спортивном костюме. Он был похож на физрука, да и комната эта напоминала каморку, какая обычно бывает в школе за спортивным залом. Внутри стены постоянно что-то лилось, гудело и жило отдельной, скрытой от глаз жизнью. Стол, за которым сидел «физрук», был завален бумагами, тетрадями и книжками, как будто он и правда вот-вот начнет урок или будет принимать экзамен.
— Как вас зовут? — спросил он. — Вы можете не называть настоящее имя.
— Меня зовут Анна, — соврала Хлоя.
«Физрук» записал ее имя в тетрадь. Ровно, как на чистописании.
Его рябое доброе лицо внушало доверие, и Хлоя осторожно села рядом.
— А я Евгений, алкоголик.
Тем временем мужичок, который стал проводником Хлои, метал на стол шоколадные конфеты, коробку с чайными пакетиками и одноразовые чашки. Спросил у нее:
— Будете чай?
Хлоя от чая отказалась, хотя эта забота была ей приятна, и вообще ей уже нравился этот кружок, где тепло, и тихо, и шоколадные конфеты.