Логика прыжка через смерть
Шрифт:
Провалявшись до десяти часов и получив синтетический пряник в постель (даже нелюбимый муж может быть полезен), она успокоилась и решила, что волноваться в общем-то, нечего. Решила и сразу выздоровела. Я ведь хорошая, а хорошим нечего бояться, – так решила она. С этого вечера началась для нее новая жизнь.
56
Следующий день был воскресным. Оксана с сыном пошла на конкурс «девушка города». Конкурс одинаково сильно интересовал и ее, и Ярослава. Оксана находила, что мальчику еще рано смотреть на полуголых девушек, но с другой стороны – когда-нибудь ему придется стать мужчиной. В свое время Оксана сама выступала в таких конкурсах (хотя и не побеждала) и сохранила к ним теплые ностальгические чувства – стоит вспомнить, и словно грелку на душу кладут.
Конкурс начался с исполнения плавного хоровода. Девушки были в длинных платьях и в кокошниках, с приклеенными улыбками. В мое время умели улыбаться лучше, – подумала Оксана и стала ждать более интересного продолжения шоу. Одна из девушек показалась ей похожей на Нату Бяцкую; Оксана вспомнила девушку и конкурс, однажды виденный по телевизору – вспомнила и поняла, что полуголых красавиц здесь не ожидается. А девушка действительно оказалась Натой Бяцкой: результат прошлых состязаний был аннулирован, так как комиссия обнаружила подкупленного судью, и участницы выступали в том же составе. Только затоптмнную конем и придавленную бревном пришлось, конечно, заменить.
Шоу продолжилось на открытом воздухе. В третий тур конкурса прошли только восемь участниц. Еще недавно они плыли по сцене, сметая платьями пыль, и выглядели прозрачными, томными, похожими на спящих царевен, не до конца проснувшихся. Теперь же они преобразились. В следующием упражнениии им предстояло остановить на скаку коня. А в отдалении уже начинали поджигать восемь изб, в которые девушкам предстояло войти.
Почему бы и нет? – подумала Оксана. – Пусть подлые иностранные девушки дрыгают голыми ногами. А мы умеем делать кое-что получше.
В тот день она снова ощутила национальную гордость.
57
После исполнения обязательного хоровода девушки смывали белила в гримерной.
Ната Бяцкая знала, что в этой восьмерке у нее только двое настоящих соперниц:
Брыкина, Тонская и Прохвостьевич. По поводу Брыкиной Ната Бяцкая не слишком беспокоилась – дважды переспав с пиротехником, она выбила у того обещание, что крыша в шестой избе, куда войдет Брыкина, обвалится чуть раньше, чем это бывает обычно. На подобных конкурсах никогда не обходилось без несчастных случайностей, удачно и вовремя подстроенных. И в этом тоже женская сила – уметь вовремя подставить ножку сопернице; Ната Бяцкая чувствовала себя совершенно правой.
Следующей на очереди была Прохвостьевич.
– Эй, Прохвостья, – позвала Ната.
Прохвостьевич не отозвалась. Физически она была сильнее, но Ната – злее. А в драке обычно побеждает тот, кто злее. С Натой не связывались.
– Прохвостья, я тебя зову или нет? Что, сучка, оглохла?
Прохвостьевич снова не отозвалась, лишь покраснела.
– Девочки, а вы знаете, что я услышала? Я услышала, что коня у Прохвостьи подпоили.
Такое случалось часто – коням перед забегом давали транквилизаторы или просто валерьянку, чтобы легче было остановить их на скаку.
– Собака лает – ветер носит, – с виду спокойно отозвалась Прохвостьевич.
– Это кто собака – я?
– Я просто так сказала. Поговорка такая есть. А про коня ты врешь.
– Может быть и вру. Да все равно тебе упражнение с конем не выиграть. Ты коней боишься.
– Почему это я боюсь? – начала заводиться Прохвостьевич.
– Потому что ты руку поднимаешь раньше чем надо. Так и стоишь с поднятой рукой, как школьница. Просто со смеху можно помереть. Ну давай, освобождай место!
Теперь Прохвостьевич будет думать, вовремя ли она подняла руку к уздечке, и поднимет на долю секунды позже, чем нужно. Именно эта доля секунды и решает все.
Конечно, ей может улыбнуться удача, но шансы ее малы: упражнение с конем – это вам не шуточки; пять центнеров мяса несутся на тебя, и вдруг ты невовремя выбрасываешь руку к уздечке…
Для этого упражнения требовались стальные нервы и абсолютное спокойствие.
Стальных нервов у Прохвостьевич сроду не было. А спокойствия у нее сегодня не будет. Еще одной соперницей меньше. Но есть еще и Тонская. Ту хитростью не возьмешь. Силою тоже. Придется бороться на равных.
Девушки вышли на линию остановки коней. Заняли позиции, поклонились четыре раза до земли – каждой из трибун. Кто-то из поклонников Наты выбросил белый лозунг: «Тонская – еврейка. Евреев – прочь!»
– Тонская, ты действительно еврейка? – спросила Ната.
К соревнованием русских девушек допускались только генетически проверенные русские. Ошибка была исключена. Даже если бы в крови Тонксой была хоть капля еврейской крови, она бы не стояла здесь.
Они обе это знали.
– Сколько ты ему заплатила? – спросила Тонская о человеке, выбросившем лозунг.
Выбросить такой лозунг на городских соревнованиях означало не меньше пяти лет тюрьмы. Предположение о том, что генетический отбор проведен неточно, граничило с ересью.
– Честно скажу, ничего, – ответила Ната. – Я даже не знаю, кто это. Просто из любви старается человек. А тебя кто-нибудь так любит, кобыла?
– Ты меня не возьмешь, – сказала Тонская и Ната поняла, что сегодня выше второго места ей снова не подняться.
58
Ната Бяцкая работала заместителем директора детского приюта, заместителем по воспитательной работе. Она была примерным воспитателем и очень успешно лила свет в детские души. Во всяком случае, делала это успешнее других.
Для должности заместителя по воспитательной работе подходил не всякий, здесь нужна была женщина твердая, смелая, яркая, умеющая увлечь ребенка национальной идеей и, главное, научить ребенка ненавидеть врагов национальных приоритетов.
Именно так и было написано в методической инструкции: главная цель – научить ненавидеть. А это Ната Бяцкая умела делать в совершенстве.
Детский приют занимал очень старое помещение бывшего монастыря.
Приют носил имя некоей Блаженной Варвары; раньше так назывался монастырь. Приют стоял на вершине пологого холма; вокруг основного здания лепились несколько маленьких, вплотную к нему. Стены были сложены из больших натуральных камней, а внутренние перегородки из кирпича, тоже старого. Ниже по холму виднелись остатки стены – две угловых башенки, разрушенных почти до основания, но еще узнаваемых, и полоска камней между ними. На этом месте местные лыжники каждую зиму устраивали трамплин и утверждали, что тот трамплин счастливый – пока никто не разбился. Еще ниже по холму можно было раскопать остатки самого древнего монастыря, третьго; здесь камни были совершенно черными от старости.