Ловушка для химеры
Шрифт:
Утром меня разбудила деловая суета: слуги носились как наскипидаренные, снимали чехлы, проветривали, протапливали, мели и мыли. Похоже, Монтрез ждало нашествие важных гостей. Громкий, решительный голос Арнели, командующей парадом, подтвердил, что спокойная жизнь накрылась.
Ну и ладно. Не особо и хотелось.
...Волк не появился. Правда, не появился и Маркиз, и это обнадеживало. Да и Его Светлость не выглядел опечаленным, скорее его во все стороны перло, как тесто, в которое переложили дрожжей.
Я сидела в гостиной и пыталась читать довольно нудный образец местной беллетристики, когда вошел... Его Императорское Величество, Рамер Девятый. Просто вошел - и сел рядом, как будто всегда здесь бродил и утомился.
– Сидите, госпожа Маргарита, - опередил он мои сомнения.
– Имеете полное право.
Я вопросительно подняла бровь: с какого перепугу я получила привилегию сидеть в присутствии Императора?
– Во-первых, мы не во дворце, а, можно сказать, в походе. А во-вторых... все-таки родня, и довольно близкая.
Я поспешно опустила глаза в пол. Формально - от стеснения. На самом деле - поискать упавшую челюсть.
– На Летнем Балу я планирую объявить об этом открыто, - подтвердил Змей, - Чтобы исключить появление... левых Дженга.
– Левых Дженга?
– переспросила я.
Рассказ об очередной попытке захвата власти в Империи у Рамера Девятого уложился в четыре коротких предложения. Но впечатлил. Сильно впечатлил.
– Как же вы, Ваше Величество, умудрились такой заговор проморгать?
– бестактно спросила я.
– Ведь в последнюю минуту перехватили.
Оправдываться и бить себя в грудь копытом Его Величество не стал.
– Генерал Райкер уже стар. Ему семьдесят лет, за плечами две войны и серьезное ранение. Он не справляется. Пора на покой.
– И в чем проблема?
– не поняла я, - на его место желающих мало?
– Желающих много. Верных - мало. А тех, кому я смог бы со спокойным сердцем доверить безопасность своей семьи... честно говоря, такой всего один. И он наотрез отказался. В пятый раз. Юбилейный.
– Не могу сказать, что я огорчена, Ваше Величество, - осторожно сказала я, сообразив, о ком речь.
– Рамер, - поправил он.
– Или Рам. Невестке, тем более, наедине - можно. Указ, кстати, уже подписан и скоро будет обнародован.
– И чем мне это грозит?
– насторожилась я.
– Кроме того, что вас будут титуловать Ваше Высочество? Небольшое содержание из казны, как положено принцессе...
– Это можно пережить, - усмехнулась я.
– Вы с супругом будете обязаны посещать несколько балов в год, - Рамер, или Рам заметил, как меня перекосило, - А что не так? Разве женщина не должна обожать балы? Да-да, помню, - быстро поправился он, - кому я должен - всем прощаю. Вот объясни мне, Маргарита, почему одних из резиденции палкой не выгнать, ты их в дверь - они в окно, даже меня в ипостаси уже не бояться! А других - конем не затащить... хотя, как раз, они и нужны.
– Общая несправедливость жизни и Закон Подлости в действии, - развела руками я, - Марка не переупрямишь. Если он сказал "нет", то в "да" оно не превратится, как не заклинай. Не стоит поднимать дохлую лошадь. Лучше посмотрите вокруг себя ищущим взглядом, может быть, нужный человек уже где-то рядом? Эшери так и делает, все время. Кажется, прямо сейчас тоже, - Монтреза мне выдал тонкий аромат Шарди, очень слабого и страшно кислого вина, к которому герцог испытывал непонятную слабость. И... не мог же Кот пить один?
– Нет желания взять урок?
– Предлагаете подслушать?
– в антрацитовых глазах появилось выражение, которое так сразу и не определишь. То ли: "Да как вы могли?!", то ли "Кто первый?!!"
– Я первая, если что, дам знать. Никто не заметит...
– по взгляду императора я сообразила, что вопрос выбрала верно и ответила на него совершенно правильно. И - нет, совесть меня не мучила. Если бы Эшери хотел во что бы то ни стало сохранить разговор втайне, он поставил бы "бормоталку".
На цыпочках мы прокрались по длинной веранде, опоясывающей дом почти по периметру, и заглянули в окно библиотеки.
И вот тут я чуть не расскаялась. Потому, что герцог был с Дашей. Подруга смотрела на него своими огромными, доверчивыми синими глазищами и говорила, захлебываясь словами, но тихо-тихо. На грани слышимости.
– ... и Верховная мне сказала, что провела обряд. По просьбе Волка. Но - зачем он это сделал?
Эшери тихонько, невесомо коснулся ее плеча.
– Ты ведь знаешь, что с тобой сделали в Белой Обители, я угадал? Мешани обожал поговорить со своими подопытными, подробно объяснить, что с ними будет.
– Мешани - это такой толстый противный старик в женской ночнушке?
– уточнила Даша, - Да, он много говорил, но я мало что поняла. Термины в наших мирах разные. Он сказал, что сделал мне золотой укол ассасина. И на два месяца я абсолютно неуязвима. Меня нельзя отравить, не возьмут болезни. Даже раны будут заживать быстрее. Я смогу подолгу обходиться без еды, воды и сна... А через два месяца умру. Но Волк обещал найти противоядие.
– От легендарного яда асассинов нет противоядия, - мягко сказал Эшери.
– Пока - нет. Волк настоящий мастер, он, действительно, может его найти - но такой поиск дело не одного года. У тебя не было этого времени.
– И тогда он провел обряд, - убито кивнула Даша.
– Два обряда, - поправил Эшери, - один по законам стаи, второй - в храме Змея. Он связал ваши жизни.
– Марша сказала, что Волк... он просто разделил свою жизнь пополам. И отдал мне половину.
– Так и есть, - кивнул Монтрез.
– Но что тебя расстроило? У тебя теперь есть время.
– Я не хочу так! Из жалости...
– О!
– Эшери улыбнулся, - Даш, ну подумай: из жалости можно поделиться хлебом, водой, монетами... Но жизнь отдают только в одном случае. Если без этого человека жизни не мыслят.