Лучший друг моего парня 2
Шрифт:
Гейден целует мою шею нежно и аккуратно. Даже невесомо, что совсем неожиданно. Как будто боится повредить.
Я широко распахиваю глаза и открываю рот, издавая стон, когда Мирон перемещается чуть выше и проводит губами за ухом, прихватывает зубами мочку.
— Тебе не больно? Удобно? Хочешь сесть сверху? — шепчет и проводит влажным языком дорожку до моего подбородка.
Не сразу понимаю, о чём он. Мозг затуманился, мысли заволокло возбуждением.
— Что? — лепечу, хлопая ресницами. Низ живота сладко потягивает. Я думаю, лишь о том, что большой и возбуждённый член Гейдена трётся через его
Мирон сжимает ладонью заднюю поверхность моей шеи и массирует затылок, отчего мои глаза вновь закатываются, а с губ слетают неконтролируемые стоны и сбившееся дыхание. А затем мир переворачивается. Так неожиданно, что я вскрикиваю и обнаруживаю себя сидящей на Гейдене сверху.
Он, воспользовавшись сменой позиции, снимает с меня свитер и, рывком стянув чашечки лифчика, вбирает в рот сосок, второй перекатывает между пальцев. Щипает. Меня выгибает дугой. Икры сводит. Перед глазами темнеет. Вот они, мои звезды… я почти их вижу.
Хватаюсь руками за напряжённые плечи парня и начинаю выписывать бёдрами круги на его окаменевшем члене.
— Полегче, неАнгел, — хрипит Мирон, приподнимая голову, его глаза чёрные и шальные. — Я так в штаны спущу.
— Так. Тебе. И. Надо! — выкрикиваю, содрогаясь от волны оргазма.
Притягиваю Мирона обратно к своей груди, и меня простреливает новой волной удовольствия, когда его зубы смыкаются на твёрдой горошине моего соска.
15.1
Флёр возбуждения начинает угасать, уступая место здравому смыслу. Мысли возвращаются в мою голову, будто торнадо, и сбивают с ног, закручивая в свой водоворот. Я на Мироне, в его машине, и у нас был агрессивный, на пределе эмоций петтинг.
Мирон продолжает целовать меня резко и нетерпеливо. Его пальцы перещипывают позвонки на моей спине и надавливают, сильнее привлекая к себе. Я пытаюсь выкрутиться и оттолкнуть парня. Хочу вернуть себе свободу.
Но где там!
Мирон продолжает ласкать вездесущими руками и влажными губами моё тело. Выверенным движением расстёгивает лифчик и отшвыривает его куда-то в сторону. Проводит языком в ложбинке между грудей и смотрит прямо на меня, снизу вверх.
Взгляд у него словно у пьяного: расфокусированный, тяжёлый, дарящий обещания.
Искуситель. Демон. Чёрт.
Я совсем не планировала, выходя сегодня из дома, оказаться ночью перед подъездом в машине Гейдена. На языке перекатываю его вкус. В белье потоп тоже благодаря ему. В лёгких полно кислорода, перемешанного с его запахом.
Мирон действует на меня как таблетки от головы. Уже не болит, но неприятная тяжесть всё ещё присутствует. Вот и сейчас: я уже не хочу его, но продолжаю ласковой кошкой тереться о его ладони и подставлять всё новые участки кожи для поцелуев. Мирон ловит губами покачивающийся сосок и оттягивает его зубами. У меня закатываются глаза. Откидываюсь назад, вновь балансируя на бёдрах Гедейна, задевая его твёрдый член. Он, в отличие от меня, не успел получить разрядку. И сейчас чувствуется ещё больше и твёрже, чем мне помнится до этого. Может быть, потому, что я остаюсь очень чувствительной или потому, что кое-кто перевозбуждён и находится на грани.
Ощущаю себя всесильной и немного пьяной от осознания, что Мирон сейчас полностью в моей власти.
Пока его рот занят моим телом, Гейден не может в очередной раз нанести мне раны хлёсткими, как плеть, словами. И лучше всё же закончить эту встречу на последней ноте моего оргазма.
— Мне надо идти… — шепчу, закинув голову вверх и прикрыв веки.
— Хрена с два, — бормочет «джентльмен» Гейден.
Наше общее дыхание вновь учащается. Жар волнами расползается по венам. Концентрируется внизу живота и начинает тлеть, как затухающие угли от костра в ожидании нового порыва ветра, чтобы разгореться с новой силой.
— Мне нужно подготовиться к зачёту…
Язык Мирона вычерчивает узоры на моей коже и не собирается останавливаться. Добирается до острых ключиц и скользит по ним зубами. Я вновь дрожу мелким тремором.
Теперь я уже не уверена, кто ведёт в этой битве. Сознание вновь туманится, и здравые мысли делают мне ручкой.
— Ага. Ещё чего? — хрипло спрашивает Мирон.
— Принять душ…
— Дальше?
— Лечь спать…
Роняю голову и нахожу мягкие горячие губы. Гейден засовывает язык мне в рот и дает его поласкать. Сосу его как леденец и получаю в ответ глухое рычание, от которого волоски на теле встают дыбом. Кажется, я нашла кнопку к управлению Мироном.
— Хочешь всё это сделать в своей халупе?
Я покрываюсь мурашками и, прикрыв глаза, прижимаюсь ко лбу Гейдена. Он влажный, волосы на висках тоже. Трогаю их кончиками пальцев. В отличие от меня, он полностью одет, а мы знатно поддали жару. В машине душно и запотели стекла.
— Мне надо…
— Не надо. Поедем ко мне. Продолжим. Хочу трахать тебя, и не здесь.
Широко распахиваю ресницы и встречаю прямой упрямый взгляд Гейдена. Он не отодвигается, наоборот, давит в ответ своим лбом на мой. Его ладони всё ещё на моей спине, а мои соски трутся о ткань его толстовки. Это приятно. Они истерзаны языком и зубами Мирона и крайне чувствительны.
— Нет.
Я и Мирон у него дома? Там точно будет секс, к которому я ещё морально не готова.
— Да.
У Гейдена, конечно, на этот счёт совсем иное мнение.
— Мирон, я сказала нет. Этого не будет, — мой голос звучит нетвёрдо, потому что ноги всё ещё ватные после оргазма, а мозг похож на желе. — Я никуда с тобой не поеду. Порезвились, и хватит.
Хмурюсь. Чувствую себя более раздетой, чем есть, и смущаюсь.
— Ни хера мне не хватит. Мы только начали.
— Мне уже хватило. Сначала Ярослов, потом ты, пожалей мои ноги, — пытаюсь шутить.
Гейден сжимает мои ягодицы до боли и дарит ощутимый шлепок. Вжимает в свой каменный пах и цедит сквозь зубы у самых моих губ:
— Какая же ты невыносимая, неАнгел. Упёртая и взрывающая мой мозг одним своим существованием. Я пытаюсь тебя понять с нашей первой встречи и не могу. Ходишь по краю моего терпения. И каждый раз удивляешь. Пиздец, а не девка.
Пытаюсь слезть с его бёдер и пересесть на сиденье рядом. Где-то здесь валяются мои вещи, и мне неплохо было бы их натянуть на себя обратно. Толкнуть дверцу машины и выбраться наружу. Пора уходить.