Лунный свет и дочь охотника за жемчугом

Поук Лиззи

У Элизы перехватывается дыхание.

– Она так много знала о твоём отце, потому что я ей рассказала.

– Но… птицы… – Голос Элизы полон отчаяния. – Она сказала, что он видит птиц.

– Элиза, твой отец только и делал, что говорил о птицах. В дневниках и записях. Это не доказательство того, что он жив. Совсем нет.

Элиза пытается выбросить слова подруги из головы.

– Прости. Я очень хотела тебе помочь. Я знаю, каково это – потерять отца, и я подумала, что это может тебя утешить…

Элиза встает, выпрямляет спину. Давление в груди нарастает. Смотрит на Мин – в глазах подруги застыла боль.

– Элиза,

пожалуйста.

– Я все равно поеду.

Мин меняется в лице.

– Элиза, прекрати. Возьми себя в руки.

– Я все ещё нужна ему. Он сейчас где-то там. Я иду за ним в любом случае.

Глава 31

Люггер им отдал Маквей. «Скворец» вместе с Томасом остался в Коссаке, с него сняли такелаж и спрятали в мангровых зарослях за городом.

Они рассказали миссионеру о своих планах дойти до Розелл, а затем продолжить поиски на других островах. Маквей помолчал. Нахмурился. Потеребил пальцами бороду.

– Вы знаете, что у меня есть собственный люггер?

Приглушённый солнечный свет проник через окно, озаряя улыбающееся лицо Элизы. По словам Маквея, это был подарок одного богатого торговца жемчугом. Когда-то давно миссионер отпевал его сына.

– Он называется «Лунный свет», – пожав плечами, сказал он. – Я на нем никогда не выходил в море. Он ваш.

После того, как они произнесли слова благодарности и собрались уходить, Маквей остановил их. Птичий гвалт врывался в паузы между фразами.

– Просто хотел прояснить. Вы вдвоём собрались управлять этим судном? – Они кивнули одновременно. – Вы, женщина, и вы, мужчина, собирающий на берегу раковины?

– Да. – Элиза старалась не обращать внимания на дрожь в собственном голосе.

– Разве вам не нужен будет матрос или кок? Кто-нибудь, кто поможет… с навигацией? – Они переглянулись, и их самоуверенный пыл немного поостыл.

– Мисс, могу я предложить свои услуги? – раздался тихий, но вполне уверенный голос.

Они обернулись и увидели Квилла – ученик опять незаметно появился в задней части дома.

– Меня учили готовить самые искусные китайские повара, а плотничать я научился у малайцев. Я лучше любого манильца могу служить матросом. – Мальчишка невозмутимо, со значением взирал на них широко распахнутыми ясными глазами. – Я уже выходил в море на разных кораблях, открывал раковины, следил за якорем, умею высчитывать приливы и течения. Может, я даже сумею помочь с языком. Никогда не знаешь, кого встретишь в тех водах.

Элиза рассмеялась. Маквей, приподняв брови, повернулся к ним.

– Вот те раз. Я думаю, идея неплохая, если вы согласитесь.

Элиза сделала паузу, перевела взгляд с Квила на Акселя, который, казалось, взвешивал эту мысль, как муку.

– Какое жалованье вы положите? – осмелев, спросил Квилл.

Маквей изменился в лице.

– Платить мальчику не надо, – небрежно бросил он. – Ему просто нужна еда. Кров. Какая-никакая одежонка на корабль.

Элиза посмотрела на ученика и вспомнила книгу, которую подняла и отдала ему в день их первой встречи. Как Квилл забрал ее и крепко прижал к себе. «Морские ковбои. Приключения в открытом море».

Квилл не отводит от нее взгляда.

– Что ж, жалованье у матроса будет, – сказала она.

Глава 32

Откуда ни возьмись поднимается пыльная буря,

врезаясь в Паркера. Ее мощь выбивает воздух из легких, накрывая обжигающим вихрем янтарного цвета. Они пустили лошадей легким галопом, не замечая на равнине ничего необычного, а затем БУМ! Тогда-то он понял, что не зря избегал ступать на эту Богом забытую землю. Отплёвываясь и тяжело дыша, он прячет нос в сгиб локтя. Глаза открыть невозможно. От страха он сильнее сжимает колени, что вызывает панику у его чертового коня. Вокруг них ревет адский смерч, животное встает на дыбы, пронзительно ржёт. Паркер задыхается, как рыба в ведре. Ветер подхватывает ветки и камни. Они разрезают кожу, и по лицу течёт кровь. Что-то покрупнее врезается ему в голову. Из глаз сыплются искры. Паркер зовёт проводника, но тот, кажется, тоже затерялся где-то в пыли. С ревом, сотрясающим нутро, ветер набирает силу, срывает с его головы шляпу и закручивает по спирали в небо. Когда Паркер поднимает голову, чтобы посмотреть на ее полёт, чувствует, как что-то тяжелое выпадает из его сумки. Он разражается громкой бранью. Лучше бы это что-то не было его чертовым ружьём! Паркер до побелевших костяшек на пальцах хватается за поводья и изо всех сил пришпоривает коня, с огромной скоростью отправляя животное вперёд. Еле дыша, они наконец вырываются из бури.

Мгновенное затишье вызывает диссонанс. Оглянувшись назад, он видит, как дьявол прокладывает себе путь через равнину. Паркер поворачивается к проводнику, бесстрастно ожидающему на обочине тропы, которую буря обошла стороной. Опустив глаза на свои грязные штаны, Паркер размазывает кровь по бороде. Торопливо нагнувшись, хлопает по седельной сумке. Черт побери. На мгновение мелькнул ужас: его флягу с водой унёс ветер.

Глава 33

Ранним, подернутым дымкой утром они загружают на борт провизию. Если кто ни попадя будет глазеть на их отплытие, это сослужит им плохую службу. Одинокий люггер, отплывающий под конец сезона? Это определенно вызовет толки.

В ходе работы дискомфорт Элизы не заставляет долго ждать. Она едва может смотреть на воду, похожую на широкую ладонь, шлепающую по дну лодки. Эта сила напомнила ей историю, которую однажды рассказал отец. О том, как одного водолаза так напугал косяк сельди, что он едва не утонул. Пока он бродил по дну, рыба образовала вокруг него облако и вскоре полностью поглотила его маленькими бешено шевелящимися тельцами. Они облепили ему шлем, костюм на груди и спине. Но когда он дернул за спасательный конец, рыбы появилось еще больше – это были крупные хищники, преследовавшие свою добычу. Вынырнувший водолаз представлял из себя ужасающее зрелище: поверхность его медного шлема кишмя кишел трепыхающимися тварями.

Под тяжестью мешка с рисом Элиза зажмуривает глаза, глубоко вдыхает, пытаясь успокоить нервы. Если не замечать присутствия воды, можно сделать вид, что ее нет. Можно забыть о том, что им предстоит сделать.

– Тридцать пять футов от носа до кормы, – улыбаясь, пробирается по мелководью Аксель. На нем костюм моряка – рубашка без ворота и штаны из молескина. Плечо у него уже зажило настолько, что перевязь теперь не нужна. Но оно все равно ещё побаливает, и Элиза время от времени ловит его на том, что он разминает ушибленное место. День обещает быть тёплым, но под утренним бризом подрагивают листья на деревьях.