Любимая мартышка дома Тан
Шрифт:
– Давненько я не видел «невидимок», – шёпотом сказал мне Сангак.
Я молчал, рассматривая завидневшуюся на горизонте могилу императрицы.
«Невидимки», двигаясь грациозно, как речные коты, мгновенно скрылись из виду в зелени за нашими спинами, как только мы начали подниматься на окутанный тьмой холм.
А дальше произошло нечто очень странное: из сизо-серого, уже по-настоящему ночного сумрака вдруг нам навстречу по земле беззвучно понеслись, как бешеные, такие же сизо-серые тени. Одна чуть не задела мою ногу и исчезла в кустах.
– Крысы,– прошептал кто-то у меня за плечом.
– Нет,– отозвался голос Сангака.– Это… просто кошки. Много кошек. Они чего-то испугались. Что здесь творится, в самом-то деле?
Вот тут-то висевшая среди туманной равнины внизу, у подножия холма, странная душная тишина прервалась глухим гулом, и холм начал уплывать у нас из-под ног. Судья Сяо к этому моменту уже шествовал по центру поднимавшейся к вершине аллеи, между двух смутно темневших по обе её стороны рядов толстоногих каменных животных: верблюдов, коней, носорогов, страусов…
Дальше виднелись очертания угрюмых каменных воинов с огромными головами в старинных шлемах до плеч.
Вновь вздрогнула земля, и верхняя часть тела одного воина с тупым гулким звуком обрушилась вниз, перегородив судье и его стражникам дорогу.
Судья упал на одно колено, стражники бросились поднимать его.
Земля затряслась мелко, со странным шорохом. Стало совсем темно.
– Кошки,– раздался сдавленный голос Сайгака.– Эта женщина, которую посадили умирать… в большой кувшин… Она обещала стать после смерти кошкой… загрызть императрицу… Демоны! Колдовство!
Я оглянулся: все мои люди лежали, вжимаясь в землю. Лежал, собственно, и я. И не имел ни малейшего желания подниматься на ставшие мягкими ноги.
Но если я что-то и знал об искусстве повелевать людьми, то это «что-то» говорило мне сейчас: я должен подняться первым.
Лидер может ездить на лучшем коне и отдыхать, когда другие работают. Он может посылать своих людей на смерть. Но при этом он должен твёрдо знать две вещи. Первая-никогда не отдавай приказа, если у тебя есть хоть малейшие сомнения, что его выполнят. И вторая – бывают ситуации, когда ты должен первым встретить опасность лицом к лицу. Иначе следующий твой приказ может оказаться тем самым, который не будет выполнен.
Я опёрся на руку, стал на колено. Земля шаталась и сухо скрипела.
– Эр-р-лик,– сказал я громким шёпотом. Кто-то рядом со мной всхлипнул и закрыл голову руками, услышав имя повелителя тьмы.
– Эрлик! – продолжил я хрипло. – К тебе обращаюсь, восставший против Бога Небесного. Ты не испугаешься иноземных демонов, ты рассеешь их одним движением своей чёрной руки и сгинешь вновь в глубинах земли, которую ты сотрясаешь. Алла, тебя прошу – ты защитишь верных тебе от демонов и разверзающейся бездны, именем сына и пророка твоего Гесера заклинаю тебя!
Сзади раздалось что-то между сипением и рычанием: грузный Сангак, упрямо мотая круглой головой, пытался встать на ноги. За ним зашевелились и другие. А во тьме аллеи впереди угадывались очертания судьи Сяо, который без всяких молитв уже был на ногах, и стражники почтительно отряхивали его одежду.
Земля вздохнула ещё раз и успокоилась. И в повисшей жуткой тишине с далёкой вершины холма явственно послышалось заунывное пение.
(Уже потом, к утру, улучивший момент Сангак пристыжено сказал мне: «Хозяин, если бы я знал заранее, что вы знаете такие молитвы, я бы не испугался».
Я величественно кивнул ему. Я не знал никаких молитв, заговаривающих демонов из глубин земли. Я придумал эту молитву там же и тогда же, на кургане императрицы У – просто потому, что надо было что-то немедленно придумать.)
Судья оглянулся, неодобрительно осмотрел нас, хрюкнул носом, проверил, прямо ли сидит его чёрная шапка, не выпала ли удерживающая её шпилька,– и вновь двинулся вперёд и вверх, во мрак.
Мы были уже на вершине, аллея кончилась. Справа в темноте завиднелась белая колонна – каменная стела с закруглённым верхом, на таких обычно выбивали списки заслуг покойных. А сзади неё, слева и справа, угадывались ровные ряды неподвижных фигур – небольших, мне по плечо. Эти бестрепетные ряды были бы страшны, если бы я не знал, что передо мной – двор императрицы в миниатюре, выстроившиеся согласно рангу каменные чиновники слева от аллеи и такие же каменные ряды иноземных послов и крупнейших торговцев – справа. Может быть, когда-нибудь на чьей-то могиле в Поднебесной появится и истукан, изображающий меня, мелькнула в голове мысль.
Между двумя этими недвижными каре мы снова двинулись вперёд – там, уже довольно близко, мигали жёлтые точки огоньков, угадывалось смутное движение; оттуда и доносилось заунывное пение – сутры Учителя Фо? Молитвы, обращённые к подземным демонам?
Но я не успел ответить себе на эти вопросы, потому что часть каменных истуканов справа и слева ожила и бросилась на нас из темноты – здоровенные парни с толстыми палками в руках.
Судья Сяо не успел грозно окликнуть их – потому что в этот момент из-за деревьев и кустов по правую сторону аллеи навстречу нападавшим рванулись другие тёмные тени. «Невидимки», если я правильно разглядел в темноте, шли клином, состоявшим из трёх пар. Оружие в империи было запрещено, и «невидимки» держали в руках короткие палки, незадолго до этого бывшие зонтиками.
Первый из пары бросался под ноги нападавшему и в падении бил по этим ногам палкой, второй обезвреживал упавшего с удивительной быстротой и лёгкостью, лупя его по пальцам рук. Слышались только короткие вскрики и глухой хруст ударов. Почти мгновенно шестёрка раскидала атаковавшую нас толпу, и тут уже в дело вступили моя охрана и стражники судьи.
Помню, в какой-то момент судья оказался в одиночку впереди всех – и выросший как из-под земли недобитый неизвестный с рёвом пошёл на него.
Двое «невидимок» появились непонятно откуда в тот же момент. Один мячиком взлетел в воздух и нанёс своему противнику совершенно неожиданный удар-сверху, потом, приземлившись тому на плечо, исчез за его спиной. Второй «невидимка», почему-то раскинув руки в стороны, двинулся на противника с фронта – но тут детина покачнулся, будто у него подломились колени, и начал заваливаться назад. После чего двое растворилась в темноте.
Воющее пение во тьме к этому моменту прервалось, среди подсвеченного огоньками удушливого дыма благовоний заметались багровые неуклюжие тени, одна за другой исчезая во тьме. Но некоторые замерли в неподвижности, потому что на стражников судьи запрет на ношение оружия не распространялся, и лезвия маячили перед самым носом нескольких некромантов. Я не сомневался, что тем временем, по крайней мере, одна пара «невидимок», повинуясь моему приказу, уже отлавливает кого-то из убегающих.
Судья, стоя неподвижно среди этого хаоса, высоким голосом отчитывал тех, кто не успел убежать, и требовал, чтобы те встали на колени и признали свои преступления.