Любовь по-английски
Шрифт:
Может поэтому меня к нему так тянет? Потому что он был загадкой для меня? Или может еще что-то так сильно тянет меня к нему?
Я не осознавала, что очень пристально смотрела, пока глаза Матео не встретились с моими. Я замерла, как олень в свете фар, ожидая, что на тебя обратят внимание. Его глаза метались по углам, он едва заметно мне улыбнулся.
Я пыталась отвернуться. Я сглотнула, когда он повернулся ко мне, делая вид, что увлечен скульптурной резьбой на опорных балках. Это не было преувеличением – они действительно были захватывающими.
Я обернулась. И ошиблась.
Матео стоял в футе от меня на красной ковровой дорожке: он засунул руки в карманы и в эту минуту смотрел на меня, я смотрела в его дымчато-карие глаза.
– Вера, - сказал он, и я вздрогнула от звука его хрипловатого голоса, - могу я поговорить с тобой? Пожалуйста?
– Да, - сказала я, ничего не выражающим тоном, хотя заготовила целую речь на случай, если он возьмется читать мне лекцию. Она была что-то вроде: «а почему тебя так волнует, с кем я сплю, ты женат, и это не должно тебя заботить?» Будто бы он этого не знал.
– Я просто хотел, чтобы ты знала, - сказал он, делая шаг вперед и останавливаясь, - что я остаюсь еще на неделю.
– Окей.
Он прочитал все по моему лицу.
– Я сказал своему партнеру, что мне еще нужна дополнительная помощь с английским.
Хорошо, что последнее было неправдой. За исключением отдельных слов, Матео практически свободно говорил на английском. Ему не хватало уверенности, когда дело касалось работы, но учитывая мое убогое владение французским, меня восхищало и это.
Матео должен быть перфекционистом. Или может он просто не хотел возвращаться домой.
Или, может быть, это было что-то еще.
Стоп, сказала я себе. Перестань думать об этом. То, что он ищет с тобой общения, может означать, что он просто видит в тебе друга. В конце концов, он...
И в этот момент я остановила себя. Я не собиралась больше напоминать себе, что он женат. Я это знала с начала нашего знакомства. Было слишком поздно притворяться, что я не знаю, что делаю. Я была влюблена и одержима похотью: вся логика, разум улетучились - я слушала сердце, а не разум.
– Я тебя, похоже, смутил, - сказал он, пристально меня рассматривая. Он махнул рукой.
– Может чуть-чуть.
Я смогла улыбнуться. Я была немного смущена.
– Я в порядке. Рада, что ты остаешься.
– Ты?
– спросил он неуверенно.
– Ты рада этому?
Он сделал еще один шаг в мою сторону. Ветер принес запах его одеколона, который дразнил меня.
– Я сожалею о той ночи, - сказал он, наклонив голову.
– Я был немного пьян и груб.
Я уставилась на него.
– Ты не был груб.
Он поднял бровь, на его лбу появились морщины.
– Я не должен говорить тебе, как… вести себя.
То, что я сказала следующим, удивило меня саму.
– Может быть, мне надо было услышать это.
Казалось, он затаил дыхание. Карие глаза в обрамлении черных ресниц изучали меня. Он искал своего рода правды в моих глазах, и я надеялась, он нашел ее. Я занервничала.
Мы не отрывали друг от друга глаз, шли секунды в этой холодной и пустой церкви. Что он от меня хочет? Что он обо мне думает? Чего он ждет?
– Может быть, - сказал он медленно.
– Но это не мое дело, чтобы учить тебя. Только дураки советуют, что делать.
Я не могла скрыть улыбки на лице. Я почувствовала облегчение, напряжение ушло. Мне стало легко. Я каждый раз замирала, когда наши глаза встречались.
Прежде чем мы успели что-то еще сказать, открылись главные двери, вошли две сгорбившиеся дамы с цветами в руках. Они окинули Матео подозрительным взглядом, а затем прошли вниз по проходу.
– Думаю, нам лучше уйти?
– Мы направились к выходу, я была благодарна, что не пришлось ничего больше говорить.
У нас было свободное время до игры, примерно около часа. Питер отвез наши вещи на поле после разъяснений Джерри, как туда добраться. Все остальные разбрелись по городу, кроме Клаудии и Рикардо, которые ждали нас у церкви, возле статуи свиньи.
– Мы хотим знать, не захотите ли вы выпить с нами перед игрой, - заявила Клаудия с довольной улыбкой на лице, когда посмотрела на нас.
Матео положил мне руку на плечо.
– Ты на самом деле доверяешь Вере? Мы все испанцы. Она может подсыпать наркотики в наши напитки и действовать нечестно во время игры.
– Или использует нас в своих целях, - предположил Рикардо, подмигивая мне.
– Эй, - сказала я, чувствуя тяжесть руки Матео.
– Даже если бы мне удалось раздобыть наркотики - это не помогло бы англичанам выиграть. Есть еще пара игроков из вашей команды плюс испанский футболист, который стоит сотни англичан.
Они, казалось, были довольны таким ответом. За последние дни я узнала легкий и быстрый способ завоевать сердце испанца - расхваливать их футбольное эго.
Мы вчетвером пошли по извилистой улице обратно к главной площади. По дороге мы встретили несколько человек из нашей программы, но все, казалось, уже объединились в свои группы. Мы нашли тапас-бар со столиками на улице. Клаудия и Рикардо сели по одну сторону стола, мы с Матео по другую. Затем Матео встал, чтобы купить всем нам напитки.
– Не стоит, - сказала я, потянувшись за кошельком. Это было странно полагаться на него после такого перерыва.
– Вера, заткнись, - Клаудия перегнулась через стол и взяла меня за руку. Она улыбалась.
– У него есть деньги, пусть он и заплатит.
Я посмотрела вслед Матео, который направился к бару. Все в нем буквально кричало, что он богат: один его пиджак, наверное, стоит сотни, если не тысячи долларов. Даже в потертых джинсах и простой футболке он смотрится сексуально. Все за столом понимали, что Матео был не так прост.