Любовь в изгнании / Комитет
Шрифт:
Едва я назвал имя Доктора, как моментально установилась полная тишина.
Военный наконец-таки отвернулся от окна, резко подался вперед и, не сводя тусклых глаз с пуговиц на моей сорочке, отрывисто спросил:
— Не могли бы вы пояснить, какие «события» имелись в виду?
Я устало прислонился к стене:
— Этот вопрос мне задавал покойный и ответ, я думаю, зафиксирован в деле — у вас надежная техника.
Бормоча, он принялся ворошить бумаги.
— Да… Да… Кое-что тут есть… Душевные болезни… Египетские сигареты… Иностранные лекарства…
Однако вы не пояснили, почему именно названные явления заслуживают внимания.
— Я этого не говорил, а упомянул их просто в качестве примера. На самом деле число подобных феноменов бесконечно…
— Нет, постойте… постойте… Вы явно избегали говорить, почему обратили внимание именно на них. И в чем суть взаимосвязи между этими, совершенно разнородными явлениями? Мы хотим услышать ваше объяснение.
Я лихорадочно соображал, как выкрутиться, чтобы ОНИ не догадались о настоящих выводах исследования.
Тоном человека, понявшего, наконец, бессмысленность запирательств и решившего говорить правду, начал издалека:
— В моих намерениях не было ничего дурного, и, чтобы доказать вам это, я расскажу все.
«Я — жертва собственного тщеславия. И не только его. В большей степени я — жертва вечной любознательности.
Если бы не постоянное стремление к выяснению сути явлений, мне не пришлось бы сейчас стоять перед вами».
Военный поморщился:
— Без предисловий… Говорите сразу о деле!
— «Прежде всего, необходимо объяснить, как я пришел к мысли связать все перечисленные явления воедино по определенной системе, ибо только такой подход гарантирует понимание их основ.
Попытки разобраться в единичном феномене или их совокупности не давали никакого результата, пока не был найден подходящий метод».
Вытянув шеи и напряженно ловя каждое слово, комитетчики искали подвох в моих рассуждениях. «В поисках связующего начала я размышлял следующим образом: все эти явления совершенно разнородны и присущи не одной, а многим, едва ли не всем сферам жизни. Следовательно, главными их свойствами являются „плюрализм“ — множественность и „диверсификация“ — разнообразие.
Тут уместно вспомнить о заслугах Доктора в области развития арабского языка. Именно ему принадлежит изобретение множества неологизмов на основе обыденных слов, в том числе, и термина „разноображивание“ — „плюрализация“. Совершенно очевидно, что под „разноображиванием“ можно понимать и множественность и разнообразие».
Первым заговорил толстяк в красном бархатном пиджаке. В прошлый раз этот щеголь привлек мое внимание роскошным белым костюмом, с трудом вмещавшим мощные телеса.
— Туманно… Поясните свой тезис примерами.
— Именно это я и собирался сейчас сделать. Предлагаю рассмотреть уже знакомый феномен «Кока-колы» с точки зрения плюрализма и диверсификации.
«Существует множество загадочных обстоятельств, помогавших росту популярности напитка и процветанию его производителей.
Так, в 1970 году в печать Соединенных Штатов просочились сведения о бесчеловечном
Еще пример: в свое время компанию обвинили в присвоении некоторой части заработка рабочих, правда, небольшой, в несколько долларов. В разгар шумихи выяснилось, что „Кока-кола“ выделяет огромные средства на благотворительные и культурные цели, содержит целый университет, учреждает премии в области литературы и искусства, а в 1977 году перевела фантастическую сумму в фонд Бруклинского музея на спасение памятников культуры в Египте.
И, наконец, по данным 1978 года в мире ежедневно реализуется 200 миллионов бутылок „Кока-колы“. Судя по этим сведениям, напиток имеет на сегодняшний день только одного конкурента — водопроводную воду.
Но и такой размах недостаточен „Кока-коле“. В 1970 году она купила компанию „Аквахим“ и с ее помощью выступает инициатором проекта опреснения морской воды.
Предполагаю, что перечисленные противоречивые сведения вызвали у вас недоумение — моя реакция на них была такой же. Дальнейшее выяснение их причин показало, что компания „Кока-кола“ долгие годы следовала двум основополагающим принципам. Первый из них — всякий, кто предан делу компании, должен быть богат и счастлив. Второй — деятельность „Кока-колы“ всегда будет ограничиваться одним-единственным товаром, знаменитой бутылкой.
Ветры перемен, подувшие в начале шестидесятых, вынудили компанию сделать выбор между этими принципами.
Понятно, что об отходе от первого принципа не могло быть и речи, поэтому „Кока-кола“ пошла на „разноображивание“; в данном случае, диверсификацию производства. Она начала выпускать другие газированные напитки, выращивать свежие фрукты, цитрусовые, чай, кофе.
В ходе начавшейся перестройки появились обширные плантации в родном штате „Кока-колы“ — Джорджии, рядом с владениями президента Картера.
Вполне возможно, что именно такое соседство вывело компанию на новый виток диверсификации, но теперь уже в сфере социальных проблем Соединенных Штатов и других государств.
В итоге целенаправленных усилий, а также благодаря мужеству и принципиальности истинных патриотов Египта и Китая, почтенная бутылка вернулась, наконец, в эти страны.
Дальнейшие успехи породили странное явление.
За счет использования современной техники и дешевого труда сезонных рабочих „Кока-кола“ умудрялась производить столько фруктов, что неизбежно затопила бы ими мировой рынок, не найди она мудрого решения — выбрасывать большую часть выращенного в море.