Любовница Черного Дракона

Полански Марика

Лёгкий взмах руки, — и Шанс повис в воздухе, беспомощно дрыгая ногами. Бокалы с жалобным звоном упали на пол, разлетевшись на сотни осколков.

— Никто. Никогда. Не имеет. Права. Так. Вести себя. В моём присутствии! — зло прошипел Натаниэль. Он поднялся с кровати и подошёл вплотную к дёргающемуся человечку. Под босыми ногами приглушённо хрустнули остатки хрусталя. В почерневших глазах полыхала нескрываемая ярость, а лицо приобрело оттенок раскалённого железа.

— О-о-о! Узнаю малыша Тили, — захрипел Шанс, цепляясь руками за шею. — Отпусти, удушишь.

В

ту же секунду гном мешком свалился на пол, захлёбываясь кашлем и пытаясь отдышаться. А Натаниэлю вдруг стало стыдно. Не такая шутка, чтобы убивать за неё друга. Но и спуску тоже давать не следовало.

Раздражённо отвернувшись, он подошёл к секретеру, вытащил оттуда пару целых бокалов и нахмурился.

— Я не стану тебя жалеть, — раздалось за его спиной. Дрейк искоса бросил взгляд на Рудольфа. Тот по-прежнему сидел на полу, подтянув под себя ноги, и странно улыбался. — Но у меня есть кое-что для тебя. Думаю, тебе понравится.

Полупрозрачный королёк юрко перескочил с тетрадной страницы на подставленную ладонь и тотчас разлетелся серебристыми искрами.

Нарцисса разочарованно выдохнула. Между тёмными бровями залегла глубокая складка, губы огорчённо стянулись в тонкую нить. Перо с жалобным скрипом заелозило по писчей бумаге, вымарывая описание птицы.

Опять что-то пошло не так. Уже пятый королёк рассыпался блестящей пылью, к нему едва прикоснуться. Ведьма оторвалась от тетради, уставилась на вьющуюся орхидею, свисающую с перекладины беседки, и задумчиво постучала кончиком пера по нижней губе.

Сквозь изумрудную листву пробивались лучи утреннего солнца и ложились яркими мазками на исписанную мелким неровным почерком тетрадь. Рядом на переносном столике лежала раскрытая «Орёл и змеица». Нарцисса посмотрела на подчёркнутые строки книги и нахмурилась. Вот даётся же кому-то писать так, что воображение с одинаковой живостью рисует картины и жестоких баталий, и нежность чувств.

— Чай, госпожа Ливингстон?

Нарцисса подняла глаза и улыбнулась дворецкому. Стивен вопросительно приподнял брови, держа в руках серебряный поднос.

— Чтобы я без вас делала, Стивен! — душу переполняло тепло искренней благодарности, и ведьма торопливо убрала на скамью книгу. — Вы так заботитесь обо мне.

— Это моя обязанность, — на столик с тихим звоном опустилась фарфоровая чашка. От Нарциссы не ускользнула смущённая улыбка, спрятавшаяся в уголках старческих губ.

— Все по-разному выполняют свои обязанности. И это очень сильно чувствуется. Его светлости повезло, что у него есть такой преданный друг, как вы.

Назвать Стивен слугой у Нарциссы язык не поворачивался. Кончики ушей дворецкого заалели, и ей подумалось, что, несмотря на всю преданность господскому дому, одобрение и благодарности Стивену перепадало очень мало. Слуг редко хвалят, практически никогда не замечают. А между тем именно на их плечах лежит титанический труд, чтобы другие жили в комфорте.

— Мне очень приятно это слышать, ваша светлость, — ровно проговорил Стивен и приосанился. — Что-нибудь ещё?

— Благодарю за заботу. Как лорд Валлори?

Придав голосу равнодушной

вежливости, Нарцисса взяла в руки чашку и сделала глоток. После того как Натаниэль выгнал её из палаты, она несколько раз приходила к нему. Но лишь натыкалась на ледяной барьер безразличия и враждебной отчуждённости. Дрейк либо демонстративно отворачивался к стене, либо бросал такие едкие замечания, что она молча уходила.

После возвращения в замок они практически не видели друг друга. Но если случалось столкнуться в столовой или в коридоре, Натаниэль принимался изводить её ядовитыми насмешками. Он подобно вампиру испытывал садистское удовольствие, глядя на молчаливые мучения жертвы. Нарцисса подозревала, что Дрейк пытается скрыть собственную боль и отчаянье. Однако вскоре оправдания проявлению жестокости закончились, и она пришла к единственному, как ей казалось, верному выводу: не трагедия его сделало таким. Натаниэль жесток по своей природе. В конце концов, он был министром по магической безопасности. А такие люди не способны быть ни добродушными, ни мягкими. Увечье лишь сорвало маску с благородного лица лорда, показав его истинную сущность.

— Его светлость и господин Шанс покинули замок ещё затемно, — произнёс дворецкий. — Когда вернётся, не сообщил.

Поблагодарив Стивена ещё раз за заботу, Нарцисса погрузилась в раздумья. Чашка приятно грела руки, а терпковатый вкус с нотками экзотических фруктов казался ведьме как никогда насыщенным.

Значит, сработало. Идея обратиться за помощью к пыточных дел мастеру казалась безнадёжной. Однако Рудольф откликнулся на письмо и приехал в Драконий Чертог сразу же, как предоставилась возможность. Оставалось надеяться, что его план сработает. Нарцисса отчего-то была уверена, что гному удастся вытащить Натаниэля из меланхолии, которая поглотила лорда Валлори.

Она довольно улыбнулась и поднесла чашку к губам.

С дорожки донёсся лёгкий шорох шагов, будто идущий практически не касался земли. Нарцисса порывисто обернулась, едва не выронив от неожиданности чашку.

— Добрый день, — черноволосая женщина в тёмно-синем дорожном платье смерила ведьму высокомерным взглядом и холодно улыбнулась. — Вы, должно быть, Нарцисса Ливингстон?

Под кожей пробежала неприятная волна напряжения, заставляющая подниматься ёршиком волосы на руках. Несмотря на показную вежливость гостьи, внутри ковырнуло острое, как игла, чувство, — этой женщине не стоит доверять.

Нарцисса простодушно улыбнулась и указала на скамью.

— Присаживайтесь. Будете чай?

Гостья едва заметно скривила губы. Должно быть, она привыкла, что при её появлении все вскакивали и вытягивались во фрунт. Она была одета просто, но с таким вкусом, что не оставалось ни единого сомнения — она принадлежала к высшим слоям общества. И кажущаяся простота усиливала впечатление. Женщина была молода и очень красива. Однако в глаза бросалось не элегантная одежда, и даже не яркая внешность. Внутренняя уверенность, сквозящая в каждом жесте, в каждом повороте головы, завораживала и притягивала внимание… Нарцисса почувствовала лёгкий укус зависти.