Любовница Черного Дракона
Шрифт:
Он все-таки сорвался в бездну. Судорога наслаждения была острой, почти выбившая из него дух. Натан уткнулся влажным лбом в плечо Аннабель и несколько долгих секунд прислушивался к собственным ощущениям. Кровавая пелена потихоньку уползала прочь. Дракон, недовольно ворча, складывал крылья.
Натан надеялся, что разрядка принесет облегчение, но этого не случилось. Он чувствовал себя обманутым и разозлился сам не знаю на кого.
Аннабель тихонько зашевелилась под ним, и Дрейк перекатился на спину.
Тишина оглушала, и он вдруг понял, что даже не заметил, как артефакт перестал напевать глупую
— Что с тобой? — едва слышно спросила Аннабель. Голос дрожал от непонимания и едва сдерживаемых слез.
“Жива”, - равнодушно подумал Натан и горько усмехнулся своему равнодушию. Он не знал, что ей ответить. А потому предпочел просто промолчать.
Через несколько минут он поднялся с кровати и принялся одеваться, не глядя на леди Блэкхарт. Он не желал объясняться с Аннабель, но все же посчитал, что искренность лучше, чем молчание.
— Дракон проснулся, — скупо проговорил Натан, застегивая манжеты.
Когда он повернулся к Аннабель, то первое, что он увидел, — лиловые синяки на шее и плечах женщины. Они расплывались уродливыми пятнами по белой коже. Губы распухли от поцелуев, а в зеленых глазах стояли слезы.
Натаниэля охватило чувство стыда и жалости. В это мгновение он ненавидел себя и свое происхождение. Он тихонько присел на краешек кровати и, протянув руку нежно, погладил по щеке Аннабель.
— Прости меня, пожалуйста, — с искреннем раскаяньем прошептал он и осторожно протянул к себе. — Я не желал тебе зла. Я не хотел, чтобы так получилось.
Она не сопротивлялась. Уткнувшись лицом в его грудь заплакала, как маленький ребенок. Дрейк стиснул челюсти с такой силой, что они заныли. Сволочь! Он просто редкостная сволочь и этому нет никакого оправдания.
Натан безотчетно гладил женщину по плечам, прижавшись щекой к ее макушке, и мерно раскачивался из стороны в сторону.
— Что теперь с нами будет? — чуть успокоившись, спросила Аннабель. Она больше не плакала. Немигающий взгляд слепо смотрел куда-то перед собой.
— Тебе нужно вернуться к мужу.
— Не бросай меня… Я хочу быть с тобой.
Натан непреклонно покачал головой.
— Нельзя. Ты мне дорога, и я не хочу, чтобы ты пострадала, — он поднялся с кровати и, не оглядываясь, вышел из спальни.
Если Нарциссу и одолевала обида за унижение в кабинете Дрейка, то к утру она прошла. Нет, из памяти не стерлось, но хотя бы не грызло изнутри, подобно жуку-древоточцу.
Проснувшись, Нарцисса несколько минут пыталась понять, где она находится и почему так изменилась ее крохотная спальня. Дешевые розовые обои сменили светло-серые из южного шелка, вместо комода — туалетный столик с овальным зеркалом в резной раме из красного дерева и большой гардероб. Но, главное, она впервые за долгое время проснулась, укрытая теплым одеялом и на мягкой перине. Съемное жилье не располагала такими удобствами, и, неудивительно, что Нарцисса проспала практически до обеда.
Потом пришли воспоминания, и Нарцисса, улыбнувшись, поднялась с кровати. В комнате царила приятная прохлада. Пахло спелыми яблоками и бергамотом. Голые стопы щекотал пушистый ковер. Радость накрыла ее с головой. От восторга хотелось петь, и она, тихонько напевая веселый мотивчик направилась в уборную.
Последние несколько лет Нарцисса только
А потом появился Эжен Дюпре, барон де Виньи.
Нарцисса до сих пор с содроганием и отвращением вспоминала тот вечер, когда к ней на съемную квартиру приехал отец.
Увидев его экипаж, ее сердце радостно подскочило — наконец-то ему удалось вырваться с работы и встретиться с ней. В тот момент она забыла о своих детских обидах: о том, как видела его беспробудно пьяным большую часть детства, как он сообщил, что они с ее матерью разводятся и она, Нарцисса, должна принять это как взрослый человек. О том, что остаток детства, а потом большую часть своей жизни, она его практически не видела. Только слышала со стороны тетка, которая ее воспитывала, что ее отец “несчастный человек, его нужно жалеть и помогать ему”.
И все же он приехал. Нарцисса поставила чайник на горелку проворно достала из буфета вазочку с печеньем и вытащила две лучшие чашки и заварник.
Однако стоило войти господину Ливингстону в прихожую, как Нарцисса поняла: он явно пришел не для того, чтобы возобновить общение с дочерью. Неуверенно потоптавшись на пороге, он прошел в кухню и сел возле окна.
— Ты должна выйти замуж за де Виньи, — безапелляционным тоном заявил он.
Слабый лучик радости потух. Нарцисса непонимающе дернула головой, хотя слышала каждое слово.
— Что значит “должна”?
Отец не смотрел на нее. Он уставился на буфет, будто резные дверцы были крайне важны. Нарцисса знала этот взгляд: отец всегда смотрел так, когда дело касалось важного, но неприятного разговора. Словно хотел избежать его.
— Что значит “должна”? — с нажимом повторила Нарцисса.
— Вчера приезжал барон де Виньи и просил твоей руки, — заерзав ответил господин Ливингстон. — Я сказал, что переговорю с тобой о его предложении.
— Но ты уже все решил, верно? За меня решил?!
Отец молчал.
Нарцисса презрительно усмехнулась.
— Да ты хоть знаешь, что у барона де Виньи пропадают жены? Как сложилась судьба у бедной Аделин, которая была женой? Я видела, как она угасает на глазах. Я хотела приехать, но мне отказали. Сначала говорили, что Аделин болеет. Я больше года не получала от нее писем. Потом сообщили, что она пропала. Не знаю, что де Виньи с ней делал, но просто так никто не пропадает…
Она и сама не заметила, как сорвалась на крик.
— Послушай, к чему все эти истерики? — вскинулся отец и впервые за встречу посмотрел на Нарциссу. — Де Виньи прекрасная партия для тебя. Он — красив, богат, а, главное, приближен ко двору Ее Величества королевы Виттории…