Любовные чары
Шрифт:
— Ну а вдруг…
Я утопал в ванную, оттуда крикнул:
— Анализы еще не пришли?
— Через десять минут будут готовы, — сообщила она. — Как раз закончишь там трудиться. Глазки только побереги, чтоб не лопнули.
— Нет уж, — возразил я, — сперва поем.
Завтрак она изготовила в самом деле восхитительный, вот уж не думал, что десантница что-то может еще, кроме швыряния ножей и ударов ногой в пах.
— Прекрасно, — одобрил я. — Ты вообще-то… женщина!
— Только сейчас заметил? — поинтересовалась она. — Внимательный, как все мужчины.
— Конечно, внимательный, — подтвердил я. — Только Яшки не вижу.
— Налопался и убежал, — ответила она и добавила язвительно: — Как все мужчины. Кофе с сахаром?
— А что, — изумился я, — бывает и без сахара? Без сахара это не кофе! И покрепче. Если сумеешь.
— Я все умею, — похвалилась она. — Мог бы и заметить, внимательный ты наш с Яшкой… Оп, есть сигнал! Анализы готовы. Сперва кофе?
— Одно другому не мешает, — сообщил я. — Давай все. И гренки с сыром. Потолще.
Глава 12
После завтрака она, как ни жаждала ухватить распечатку с анализами, но, чтобы уесть меня и досадить, демонстративно пошла мыть посуду, а я погрузился в дебри химических формул, в которых ни уха ни рыла, но зато могу постоянно сверяться в Инете, в первую очередь с теми, кто занимается аналогичными разработками.
Я торопился, но не успел, она посуду помыла раньше, если, конечно, помыла, моя посудомоечная машина все делает сама и не любит, когда у нее перехватывают работу, это оскорбительно, ибо по меньшей мере это проявление недоверия к машинному интеллекту.
Похоже, она хотела запросить своих аналитиков, но я это заметил и в последний момент сказал скромно:
— Нашел.
Она спросила жадно и недоверчиво:
— Что?
— Несостыковочку, — пояснил я с еще большей скромностью, что паче гордыни. — Тот фронт работ, что у них заявлен, не может быть выполнен за неделю.
— Ты… уверен?
— Как и в том, что я красавец. Понимаешь, выделить из крови необходимые элементы можно за несколько секунд, но чтобы найти нужную мишень в генах, уже понадобится с неделю. Но это еще не все! Чтобы перепрограммировать, а проще говоря, поверх намеченного участка записать нужную последовательность генов… это еще пару недель. А потом с месяц ждать, пока ткань разрастется, чтобы пихнуть в капсулу и вручить пациенту. Это я теперь упрощенно, на пальцах, на самом деле все сложнее.
Она спросила с недоверием:
— И ты все понял?
— Запросто, — ответил я, но, посмотрел в ее напрягшееся лицо, сказал легко: — По готовой расчищенной дорожке любой пройдет без проблем. Это же не творить открытия! В общем, ты поняла?
Она зыркнула быстро, на лице сомнение, что вот так быстро прошла бы и по расчищенной дорожке в саду науки, медленно наклонила голову.
— Если я верно поняла, на все это понадобилось бы больше месяца, а Ширли выдавала эти чудо-капсулы через неделю?
Я кивнул.
— Вот именно. Что в этих капсулах, не знаю, но точно не то, что заявлено. Может быть, что-то хорошее. Знаешь, чтобы не обосра… не опозориться, хорошо бы навестить тех, кто принимает… желательно давно принимает.
Она спросила настороженно:
— Чего-то ждешь?
— Могут быть побочки, — пояснил я. — Если заметим, у тебя будет право арестовать его на месте. Я имею в виду более заметные побочки, чем просто пожелтевшая кожа.
— Так, — сказала она деловито и повеселев, — а если побочка полезная?
Мне показалось, сказала с ехидцей, потому ответил деревянно полицейски:
— Любой препарат должен соответствовать своему описанию. Если от кашля, то должен лечить кашель и ничего больше, а не давать красоту и молодость в придачу! Это нарушение прав потребителя. Ты обязана хватать и не пущать. Или тащить, не помню, что у вас там в инструкции про утопший труп мертвого человека…
Она посмотрела искоса.
— Мне твой юмор непонятен, морда. Но в целом верно: все должно строго соответствовать заявленному действию препарата. И хотя сейчас хитрецы пишут мелким шрифтом насчет некоторых побочных явлений, но обязаны все перечислить без всяких «…и проч». Если его нет в прилагаемой инструкции, то…
— Поздравляю, — сказал я. — Ты все раскрутила! И распутала.
Она посмотрела на меня с некоторым колебанием.
— Да, сейчас есть за что зацепиться. Ладно, будем великодушны: ты тоже в чем-то помог… по мелочи. Уж и не помню в чем.
— Не мешал, — подсказал я. — Особенно.
— Да, — подтвердила она. — Не мешал слишком уж, не сопел, не капризничал. Ладно, поехали!
Я спросил опасливо:
— А вдруг помешаю?
— Не позволю, — заявила она твердо. — Так что не волнуйся. Чуть что, сразу в ухо.
Я сказал с сомнением:
— Да как-то неловко бить такую хрупкую…
Она фыркнула:
— От меня получишь в ухо!
— В ухо, — повторил я задумчиво, — как интересно…
— Можешь взять с собой пару бутербродов, — разрешила она.
— Твои знают, — поинтересовался я, — что ты не на службе?
Она изумилась:
— Как это не на службе? Я всегда на службе! Кроме как, но и тогда бывает… В общем, уже доложила и получила разрешение. Даже на эксплуатацию домашних животных.
— Его нельзя эксплуатировать, — возразил я. — Он еще маленький, а детский труд запрещен!
— А при чем здесь Яшка? — спросила она. — Насыпь ему корма в мисочку и пойдем. Он мужчина, должен уметь ждать.
Я проворчал:
— Я думал, это женщина должна уметь ждать. А вдогонку махать сопливым платочком. Сейчас бум фитнес-центров, оздоровительных заведений, клиник пластической хирургии и липосакции… Для мошенников просто поле чудес, на котором уговорили Буратино зарыть свои монетки. Бескрайнее и хорошо унавоженное поле. Странно, что это у тебя первый случай.