Люди, дружившие со смертью
Шрифт:
Зубы щелкнули на запястье, но закрыться не смогли — в небо кошки упирался мой кулак. Я резко крутанул запястьем и, кажется, сломал ей шею. Другую кошку принял Ади — просто отбил ее, будто мяч, отвесив ей кулаком в ухо. Она просто промахнулась, но в полете выпрямилась, спружинила от земли и от стены и отскочила чуть дальше. Последняя так и не закончила свой прыжок — посредине полета вдруг замедлилась, упала на землю и медленно попятилась назад.
Мы остались два на два. С дюжину ударов сердца положение было не столь ровным. Но одна кошка была хитрой,
Мы тоже были не те, что в начале драки.
Ади сапогом сбросил тело кошки со своего меча и следующим движеньем отрубил тело от головы, висящей на моей руке.
— Спасибо…
— Не во что… — прошипел Ади. — Ты как?
— Бывало лучше — ответил я, пытаясь не разрушить дыхание.
Кошки были впереди и сзади. Их было двое, но этого хватило, чтобы окружить нас. Нас было двое, но этого хватило, чтобы занять круговую оборону. Мы стали плечо к плечу. Левое к левому.
Кошки одновременно сделали шаг вперед и вправо, обходя нас. Мы тоже повернулись на четверть оборота. Они остановились и начали обход в другую сторону — все быстрей и быстрей.
Мир отражался в их вертикальных зрачках, кружился, будто в карусели. Я поймал на клинок луч света и бросил его в глаза кошки напротив…
И мы добавляли в эту круговерть движение и блеск оружия.
Но вот они рванули на нас, разодрав пространство и время.
Не знаю, как это получилось — у меня и Ади. Это было безумие, казалось, еще немного, и мы покрошим не только друг друга, но и себя. Кошки были стремительны как молнии — но мы были чуть быстрей. Я не могу вспомнить ничего после двойного прыжка. Лишь многим позже я понял — мы победили.
А потом я выдернул из сапога Ади нож, отошел и разжал челюсти головы на моей руке. Голова упала наземь и откатилась к Ади.
Ади замахнулся и вколотил меч в голову кошки так, что клинок высек из брусчатки искры и на пару пальцев вошел в землю. Это, конечно, было лишним — та была мертвее мертвого
— Смотри-ка, мы ее, похоже, сделали вдовой…
И рассмеялся своим беззвучным смехом.
Теперь мы могли отдышаться и осмотреться.
Ади снял перчатку и провел мне по щеке тыльной стороной ладони. Я, было, удивился, но Ади мне показал ее — на ней появилась красная полоса.
— Тебя задело, — сказал он с укоризной.
Я размазал кровь по щеке — рана был неглубокая, иногда я резался сильней, когда брился.
— Царапина…
— Жить будешь… — согласился Ади.
— Это диагноз или приговор?..
Она стояла рядом — такая обыкновенная женщина.
Ади побрел назад за лошадьми, я отсалютовал ей и погибшим и тоже пошел вглубь постоялого двора.
Лошадей никто не тронул — они были мародерами с понятиями. И когда мы вторично выезжали со двора, кто-то хлопнул в ладоши. Это подхватили другие.
Нам рукоплескали.
–
Имея оружием меч в три четверти сажени длиной, Ади носил его за спиной, завернув в шкуры. Без причин оружие никогда не вынимал, но освобождал его одним неуловимым движением —
Но после боя где-то полчаса уходило, на то, чтобы упаковать оружие.
После драки мы расположились на какой-то площади у маленького фонтана. Над нами куполом сходились кроны многих деревьев. Здесь было довольно неплохо. С одной стороны к площади прилегала какая-то церковь и сейчас туда спешили дети, вероятно на учебу… Картинка была спокойной и идеалистичной.
Было тепло, журчала вода, мышцы отходили от напряжения боя, ум тоже расслаблялся. Мы не успели испугаться в бою, затем страх отбушевал где-то в заднем уме, и теперь пришло умиротворение.
Я еще подумал, что это, конечно не рай, но схожесть, в общем, должна быть…
— Ага, вот вы где! А я вас по всему городу ищу.
Я и Ади одновременно вздохнули — пред нами опять предстал местный бургомистр.
— Ну что еще? — спросил Ади, скривив лицо то ли в улыбке, то ли в оскале.
— Я вам денюжку принес… За кошек-то…
— Послушайте, — начал я. — Мы ведь не нанимались их убивать.
— Ну да. Если вы не нанимались, это не значит, что я вас не нанял.
Он захихикал мерзким смехом, коим обычно смеются мелкие торгаши — таким же фальшивым как свинцовая монета в семь крон.
— Я еще только о вас услышал, мол, двое порешили ганзу Лано и даже не вспотели, я сразу понял, что вы те, кто нам нужен. Ну а потом… Все видели, что я с вами говорил. Вы-то от работы отказались, только я иное остальным сказал… А дальше уже слухи поползли. И маркиза думала, что с постоялого двора вы идете ее убивать. Она решила ударить первой. Вроде как вооружен — предупрежден…
— Мерзавец… — прокомментировал Ади.
Он уже замотал свой меч и теперь жевал кусок хлеба. Отламывал крошки и бросал в рот. Сказал он это без оттенка эмоций, как иной человек скажет: «Скоро пойдет дождь»
В ответ бургомистр расплылся в улыбке, будто услышав комплимент:
— Мерзавец — не мерзавец, но по счетам плачу! Ваши деньги.
Он достал кошель и бросил его нам. Я поймал его. Не пойму почему. Вероятно, просто сработал рефлекс. Кошелек был тяжелым. Я развязал тесемочку, и на руку посыпались хотские деньги — хрустальные кружочки, оправленные в золото и в серебро. Я пересыпал их с ладони на ладонь — будто ручеек, ссыпал назад в кошелек и бросил его назад бургомистру.
— Не понял? — спросил он.
— Если ты хотел нас купить, это не значит, что мы продаемся.
— И что мне с ними делать.
— Что хочешь. Можешь отдать их маркизе. Пусть купит себе черепашку…
— Ну, — ответил бургомистр. — Я прослежу, чтобы ей и яйца продавали исключительно вареные. Демон его знает, что она высидит — не василиска ли?..
Предгорья
— Отчего тут нет людей, городов, сел?.. — спросил я как-то Ади.
Тогда мы уже третью ночь ночевали в рощах, а то и в чистом поле. Я уже стал скучать за крышей над головой.