Маэстро, шедевры и безумие
Шрифт:
Конец — это точка, с которой история оглядывает случившееся как целое. Грамзапись, будучи самым ранним средством массовой информации, на два десятилетия опередившим радио, принесла музыку в повседневную жизнь. Солдаты брали с собой пластинки на войну, миссионеры отправлялись с ними в «сердце тьмы». Не было на земле места, до которого не добралась бы та или иная ария. Музыка обратилась в такой же предмет потребления, каким была проточная вода, обладание записями стало знаком культуры и утонченности человека. Это имело и последствия практические: доступность музыки, которая начинала течь, так сказать, при простом повороте крантика, породила музыкальную пассивность, уничтожила домашнее музицирование и стерла локальные различия. Музыкант, пересекавший в 1920-х Германию, слышал в Бохуме далеко не то звучание Бетховена, с каким ему довелось повстречаться предыдущей ночью в Бремене. С появлением же грамзаписей, оркестры начали звучать примерно одинаково. Одновременно усовершенствовались и нормы исполнительства. Никакая нынешняя публика не стала бы терпеть неточности и разнобой, которые преобладали в ансамблях 1930-х, о чем ясно свидетельствуют беспощадные CD. Ангел грамзаписи изгонял из музыкального дела слабые оркестры.
Подобным же образом уменьшилось и стилистическое разнообразие. Фриц Крейслер славился вездесущим вибрато, Артур Рубинштейн
В какой мере повлияла классическая грамзапись на нашу политическую судьбу? Свидетельства этого влияния весьма разномастны. Ленин отказывался слушать записи, боясь, что Бетховен может ослабить его революционный пыл. Гитлер то и дело устраивал для своих приспешников вечера, на которых им приходилось слушать пластинки, по преимуществу Вагнера и Легара; Черчилль питал пристрастие к Гилберту и Салливену. Первым премьер-министром Польши стал пианист Игнацы Ян Падеревский, оставивший устрашающее количество записей. Канцлер Германии Гельмут Шмидт играл третью партию в записанном EMI концерте Моцарта для трех фортепиано — вместе с Кристофом Эшенбахом и Юстусом Францем. Один из премьер-министров Британии, Эдвард Хит дирижировал увертюрой Элгара, другой, Маргарет Тетчер, выступила в качестве чтеца в коплендовском «Портрете Линкольна»; бывшие президенты США и Советского Союза, Клинтон и Горбачев, сыграли для «Naxos» по роли в «Пете и волке». Премьер-министр Норвегии написал ученый текст для обложки первой из сделанных «Decca» записей симфонии Грига. Король Дании Фредерик IX несколько раз записывался в качестве дирижера. Записи классической музыки проигрывались в высшем свете, временами оказывая немалое воздействие и на массовую аудиторию. Сделанная Леонардом Бернстайном запись «Адажиетто» Малера помогла американцам пережить смерть Джона Ф. Кеннеди. «Приключения» Дьердя Лигети стали символом восприятия космоса в фильме Стенли Кубрика «2001 год: Космическая Одиссея» (CD 98, p. 274). Вуди Ален использовал Гершвина, как метафору Манхэттена. Веберн символизировал ужас в «Экзорсисте» Уильяма Фридкина.
Целительные возможности записей классики подтверждены на опыте. В отчете Американской медицинской ассоциации за 1997 год сказано, что «у хирургов, слушавших музыку, понижалось кровяное давление и частота пульса, кроме того, они лучше решали умственные задачи нехирургического характера…». «При этом музыка должна быть классической, — указывал консультант Медицинского центра университета Лойолы. — Любая другая мешает ритму операции.» Британский хирург, занимавшийся трансплантациями в больнице Святой Марии, Паддингтон, признался, что, приходя в операционную, всегда ставит запись — не включает радио с его паузами и разнобоем, — но слушает неизменно одну и ту же вещь, совершенно определенный фортепианный концерт Моцарта.
Утверждается, что записи музыки Моцарта, которые человеческий зародыш слушает в чреве матери, благотворно сказываются на его последующем интеллекте, с их же помощью в родильных домах Швеции облегчают боль, которую испытывают роженицы. Записи классической музыки используют также в психиатрических клиниках и домах престарелых. Классические записи были до 1960-х частью школьной жизни; кое-кто считает, что именно их устранение выпестовало в школьниках грубость и понизило их способность сосредотачиваться на долгие промежутки времени. В романе Энтони Берджеса «Заводной апельсин» запись Девятой Бетховена толкает отвергнутых обществом подростков на вспышки садистского насилия. Классические записи проигрывают на похоронах. Получается, что они сопровождают человека от зачатия до могилы.
И все же, потребление их, в сравнении с поп-музыкой, микроскопически мало. Девяносто два поп-альбома были проданы тиражом, превышавшим 10 миллионов, — возглавляет этот список «The Eagles Greatest Hits» [314] (28 миллионов), за ним следуют «Thriller» [315] Майкла Джексона (36 миллионов), «Pink Floyd: The Wall» [316] (23 миллиона), «Led Zeppelin IV» (22 миллиона) и «Billy Joel's Greatest Hits» [317] (21 миллион).
314
«Величайшие хиты „Иглс“» ( англ.) — прим. переводчика.
315
«Триллер» ( англ.).
316
Пинк-Флойд: «Стена» ( англ.) — прим. переводчика.
317
«Величайшие хиты Билли Джоэла» ( англ.) — прим. переводчика.
Показатели продаж классических записей хранились в строгой тайне — главным образом потому, что скромность этих цифр могла обессмыслить беззастенчивую рекламу лейблов. Однако при наступлении судного дня лейблы, что называется, раскололись и предоставили данные для нижеследующей таблицы — первого в мире достоверного перечня продаж классических записей-бестселлеров. В целом, барьер в 1 миллион копий был взят или хотя бы достигнут двадцатью пятью записями.
Список непревзойденных классических записей
| 1 | Вагнер: «Кольцо» — Шолти (Decca) | 1958-65 | 18 миллионов |
| 2 | «Три тенора» (Decca) | 1990 | 14 миллионов |
| 3 | Вивальди «Времена года» оркестр «И Музичи»/Айо (Philips) | 1959 | 9,5 миллиона |
| 4 | «Три тенора 2» (Warner) | 1994 | 7,8 миллиона * |
| 5 | «Грегорианское пение» (EMI) | 1993 | 5,5 миллиона |
| 6 | «Священные арии», Андреа Бочелли/Чун (Philips) | 1999 | 5 миллионов |
| 7 | Чайковский: Фортепианный концерт — Вэн Клайберн (RCA) | 1959 | 3 миллиона |
| 8 | Пуччини: «Тоска» — Каллас/Гоби (EMI) | 1953 | 3 миллиона |
| 9 | «О, Holy Nught» [318] — Паваротти (Decca) | 1976 | 3 миллиона |
| 10 | Рамирес: «Missa Criolla» — Каррерас (Philips) | 1990 | 3 миллиона |
| 11 | Вивальди «Времена года» — Кеннеди (EMI) | 1989 | 2,5 миллиона |
| 12 | Элгар: Виолончельный концерт — Дю Пре (EMI) | 1965 | 2,1 миллиона |
| 13 | Орф: «Carmina Burana» — Ливайн (DG) | 1989 | 2,1 миллиона |
| 14 | Моцарт: Концерты для валторны — Брейн (EMI) | 1953 | 2 миллиона |
| 15 | «О Sole Mio» [319] — Паваротти (Decca) | 2000 | 2 миллиона* |
| 16 | «Ave Maria» — Кири те Канава (Philips) | 1985 | 2 миллиона |
| 17 | Бах: «Голдберг-вариации» — Гульд (Columbia) | 1955 | 1,8 миллиона |
| 18 | Бетховен: Девятая симфония — БФО/Карайан | 1962 | 1,5 миллиона** |
| 19 | Бетховен: Пятая симфония — ВФО/Клайбер | 1975 | 1,5 миллиона** |
| 20 | «Three Tenors Christmas album» [320] (Sony) | 2000 | 1,2 миллиона* |
| 21 | Вивальди: «Времена года» — Нишизаки (Naxos) | 1987 | 1,16 миллиона |
| 22 | Гурецкий: Третья симфония (Warner) | 1993 | 1,1 миллиона |
| 23 | «New Year's Concert» [321] — Озава/ВФО (Philips) | 2002 | 1,1 миллиона |
| 24 | Гэйд: «Jalousie» — орк. «Boston Pops»/Артур Фидлер | 1935 | 1 миллион (Victor) |
| 25 | Карузо: Арии (HMV /Victor) | 1903 | 1 миллион |
318
«О, Святая ночь» ( англ.) — прим. переводчика.
319
«О, мое солнце» ( англ.) — прим. переводчика.
320
«Рождественский альбом Трех теноров» ( англ.) — прим. переводчика.
321
«Новогодний концерт» ( англ.) — прим. переводчика.
* Содержит неклассический материал.
** «Deutsche Grammophon» сообщила о продаже свыше 1,5 миллионов; независимый источник подтверждает, что цифра не превысила 2 миллионов.
В эту таблицу не включены диски не классические. Например, наибольшим тиражом разошелся у «Sony Classical» «Титаник» (25 миллионов), за ним следуют Шарлота Черч (10 миллионов) и три бродвейских мюзикла с семизначными цифрами продаж. Наивысшим для классики показателем обладают «Гольдберг-вариации» Гленна Гульда, стоящие под номером 11. У EMI наибольший после грегорианских кантов «классический» успех выпал на долю поп-виолончелистки Ванессы Мэй — 3,5 миллиона. У «Decca» «оперная мегазвезда» Кэтрин Дженкинс, нога которой никогда на оперную сцену не ступала, продавалась в Соединенном Королевстве тиражом, большим, чем у Каллас. Старомодный обладатель мощного голоса, самоучка Рассел Уотсон, обеспечил тираж в 1,8 миллионов дисков.
Такие синтетические добавления не составляют части классического сюжета, но являются симптомами смертельного заболевания. Благополучие классической грамзаписи, как следует из приведенной выше таблицы, обеспечивалось в значительной мере «Тремя тенорами» и четырьмя «Временами года». Однако таблица эта обманчива, поскольку сотни самых разных записей классики продавались тиражами, превышавшими полмиллиона, а кроме них и еще тысячи приносили вполне приличную прибыль. Классическая грамзапись была когда-то бизнесом, крепко стоявшим на ногах, что подтверждается и показателями продаж ее ведущих исполнителей. По причинам юридического характера цифры, приводимые ниже, несколько менее точны, чем те, что были определены для альбомов.