Магистр дьявольского культа
Шрифт:
Снаружи послышался женский голос:
— Муж мой.
У молодого господина Циня спросонья помутилось в голове, сейчас он не узнал бы и родного отца, а услышав голос госпожи Цинь, тут же вскочил, чтобы открыть жене дверь. Однако, не сделав и пары шагов, он вдруг вспомнил, что все эти дни госпожа Цинь ругалась с ним до слёз и криков, так что жить вместе стало невыносимо, поэтому вчера она собрала вещи и вернулась в дом своей матери. Женщина уехала, охваченная страхом, разве хватило бы ей смелости, чтобы одной вернуться домой посреди ночи?
На
— Моя госпожа, почему ты вернулась? Ты разве не сердишься на меня?
Женщина снаружи спокойно ответила:
— Я вернулась. И не сержусь. Открой дверь.
Молодой господин Цинь не посмел слепо подчиняться просьбе. Он направил лезвие меча на дверь и произнёс:
— Моя госпожа, тебе лучше вернуться в дом тестя, там ты будешь в безопасности. Что если тварь ещё не ушла и сейчас околачивается где-то рядом с домом? Что же ты будешь делать?
Снаружи повисла тишина.
На ладони молодого господина Циня, сжимающей меч, выступил пот.
Внезапно женщина повысила голос и взвизгнула:
— Сейчас же открой! Демон явился! Скорее впусти меня!
Снаружи — неизвестно, настоящая или фальшивая — госпожа Цинь с криком бросилась к бумажному окну. Молодой господин Цинь, то и дело вздрагивая от ужаса, крепко сжал в руке талисман, который ему отправил Вэй Усянь. Как вдруг кровь прилила к его голове, и он, размахивая мечом, выскочил за дверь с твёрдым намерением убить противника.
***
Молодой господин Цинь заключил:
— А потом мне прилетело в голову что-то увесистое, от чего я упал и потерял сознание.
Вэй Усянь спросил:
— И что же это было?
Мужчина указал на стол. Вэй Усянь бросил взгляд и, едва сдерживая ликование, спросил:
— Но почему именно фрукты?
Молодой господин Цинь гневно бросил:
— Откуда мне знать?!
— Разумеется, вы знаете, и кроме вас больше некому. Тёмные твари весьма злопамятны. Признайтесь, вы ведь раньше бросались в него фруктами?
Молодой господин Цинь угрюмо промолчал. Вэй Усянь же лишь по его лицу понял, что попал если не в яблочко, то очень близко. Однако если он сам не желал признаваться, допытываться не было смысла. И в самом деле, когда мужчина снова заговорил, то сменил тему:
— Утром я послал людей к тестю и узнал, что моя жена вчера ночью не выходила за порог.
Вэй Усянь произнёс:
— Существуют особые твари, которые наловчились проникать в жилище и преодолевать защитные заслоны. Подобные случаи весьма редко встречаются в древних книгах и записях заклинателей прошлого. По сути своей, никакого вреда они не несут, однако способны сымитировать голос и силуэт близкого человека хозяина жилища. Часто они действуют совместно с нечистью, которая не может переступить порог чьего-то дома, помогают этому осуществиться, обманывая хозяев, чтобы те открыли двери сами. Надо сказать, этот лютый мертвец нашёл отличного помощника.
— Мне всё равно, что это такое, никакого толку от этого знания нет. Молодой господин, вторые врата пали, тварь пробралась в главный зал моего дома. Позволю себе спросить, вы опять скажете, что мне ничего не нужно предпринимать?
— Молодой господин Цинь, — сказал Вэй Усянь, — давайте рассуждать по справедливости. Вторую дверь вы открыли сами. И если бы не талисман, который я вам дал, не смею утверждать, в каком состоянии вы бы сейчас находились.
Молодой господин Цинь поперхнулся и тут же раздражённо воскликнул:
— Если так пойдёт и дальше, в следующий раз, когда я проснусь, то увижу эту тварь у изголовья своей кровати!
Вэй Усянь ответил:
— Если вы действительно хотите спать спокойно, молодой господин Цинь, вам следует как можно скорее подумать, может быть, вы что-то забыли нам рассказать? И в этот раз, прошу, ни в коем случае не нужно ничего утаивать, ведь сегодня ночью, ха-ха-ха, не то чтобы я хотел вас напугать, но мертвец действительно явится под двери вашей спальни.
В столь безвыходном положении молодому господину Циню пришлось рассказать ещё кое-что.
— Последний раз я виделся с этим человеком два года назад, когда вернулся в родительский дом совершить поклонение предкам. Тогда на церемонию поклонения в старом доме бабушки я взял с собой нефритовую подвеску. Он увидел подвеску, узнал в ней вещь, которая принадлежала когда-то бабушке, и попросил у меня посмотреть. Я решил, что он таким образом хочет предаться воспоминаниям о бабушке, поэтому согласился. Но стоило ему взять вещицу на время, как подвеска пропала.
Вэй Усянь спросил:
— Пропала? Вы имеете в виду… он потерял её или продал?
Поколебавшись мгновение, молодой господин Цинь ответил:
— Мне это не известно. Сначала я решил, что он взял её, чтобы продать, а когда вернулся, солгал, что потерял. Но…
Он никак не договаривал, и Вэй Усянь нетерпеливо спросил:
— Но — что?
Лань Ванцзи, сохраняя бесстрастное выражение, произнёс:
— Пожалуйста, продолжайте.
— Но сейчас мне думается, что он не мог по своей воле продать что-то из вещей бабушки. Позднее я узнал, что он любил выпить и, возможно, потерял подвеску ночью, будучи пьяным, или же его обокрали. В общем, тогда я сильно вспылил и отругал его.
Вэй Усянь вмешался:
— Постойте. Молодой господин Цинь, в вопросах жизни и смерти нельзя изъясняться туманно. «Отругать» кого-то можно как мягко, так и жёстко, разница может быть очень велика. Так как же всё-таки вы его «отругали»?
Брови мужчины подскочили кверху, он нехотя добавил:
— Помнится, я тогда приказал побить его, несильно.
Вэй Усянь поморгал.
— Но… вы ведь не хотите сказать, что вина за его покалеченную ногу лежит на вас?