Магистр дьявольского культа
Шрифт:
Бум, бум, бум.
Странные звуки всё приближались. И каждый раз огонь свечи покачивался, будто содрогаясь от страха.
За дверью ясно послышался звон лезвия, извлекаемого из ножен, на бумажном окне неясной тенью мелькнул силуэт, и странные звуки тут же стихли. На смену им пришёл шелест, будто кто-то взмыл в воздух, да ещё грохот разломившегося деревянного предмета.
Молодой господин Цинь, побледнев, воскликнул:
— Что там происходит?!
Вэй Усянь успокоил:
— Просто
Лань Ванцзи несколько секунд прислушивался, после чего заключил:
— Чересчур несдержанно.
Вэй Усянь понял, что он имеет в виду. Судя по взмахам меча и шагам, Лань Сычжуй фехтовал стремительно и безжалостно, теряя при этом должную сдержанность, а значит, неподобающе спокойному стилю Ордена Гусу Лань, хоть и техника отличалась недюжинной мощью. Если Цзин, Ци и Шэнь (2) не объединены общим стандартом, или же наблюдается смешение стилей, при достижении высокого уровня фехтования неизбежно возникает расхождение, и добиться совершенства становится крайне сложно.
Вэй Усянь заметил:
— Неплохо для его возраста. Сычжуй ещё молод, ему трудно держать полный контроль над собственной силой. Немного подрастёт, наберётся побольше опыта в сражениях, и сам научится этому.
Лань Ванцзи покачал головой. Послушав ещё немного, он вдруг перевёл взгляд на Вэй Усяня.
Вэй Усянь был удивлён не меньше. Он тоже расслышал, что несколько последних выпадов Лань Сычжуя явно не принадлежали к техникам Ордена Гусу Лань. Это был стиль Ордена Юньмэн Цзян.
Но Вэй Усянь не обучал этому юных учеников Ордена Гусу Лань. Он предположил:
— Сычжуй и остальные дети часто выбираются на ночную охоту с Цзинь Лином. Возможно, ребята решили помериться силами и нечаянно запомнили кое-что из техники друг друга.
— Это неприемлемо.
— И ты накажешь его, когда вернёмся в Облачные Глубины?
— Накажу.
— О чём это вы говорите? — вмешался молодой господин Цинь.
Вэй Усянь подобрал с пола упавшую грушу и снова положил её перед мужчиной.
— Ни о чём. Поешьте фруктов, успокойтесь, не стоит так переживать. — Затем он повернулся к Лань Ванцзи и с улыбкой произнёс: — Кстати, Ханьгуан-цзюнь, ты просто поразителен. Я смог распознать технику Юньмэна на слух, что совсем не удивительно, но как это удалось тебе?
Лань Ванцзи, замешкавшись на мгновение, всё же ответил:
— Запомнил после нескольких сражений с тобой.
— Вот поэтому я и говорю, что ты поразителен. Мы ведь сражались всего несколько раз, больше десяти лет назад, и тебе этого хватило, чтобы запомнить особенности техники фехтования Ордена Юньмэн Цзян. А теперь распознал сразу, как услышал. Ну разве не потрясающе?
С такими словами он подвинул свечу поближе к Лань Ванцзи, чтобы посмотреть, покраснели ли у того мочки ушей, однако Лань Ванцзи разгадал его коварный план, накрыл ладонью руку Вэй Усяня, сжимающую подсвечник, и отодвинул от себя. Пламя покачнулось от перемещения и отрывисто заплясало, озарив чистые улыбающиеся глаза Вэй Усяня и чуть изогнутый в улыбке уголок рта. От такого зрелища адамово яблоко Лань Ванцзи едва заметно шевельнулось.
Как вдруг они оба одновременно замерли, а Вэй Усянь удивлённо ойкнул. Молодой господин Цинь всполошился:
— Что такое? Что-то не так со свечой?
Спустя несколько секунд безмолвия, Вэй Усянь произнёс:
— Нет, свеча отличная. И была бы ещё лучше, если бы горела чуть ярче.
Затем обратился к Лань Ванцзи:
— Вот эту пару выпадов Сычжуй сделал очень красиво. Но они не похожи ни на стиль вашего Ордена, ни на стиль моего.
Лань Ванцзи сосредоточенно сдвинул брови и, подумав, сказал:
— Возможно… это техника Ордена Цишань Вэнь.
Вэй Усянь тут же осознал:
— Наверняка это Вэнь Нин обучил его. Что ж, тоже неплохо.
Пока они говорили, звон меча снаружи не смолкал ни на минуту, звуки битвы становились всё громче, а лицо молодого господина Циня — всё бледнее. Вэй Усяню тоже показалось, что сражение длится слишком долго, поэтому он выкрикнул:
— Сычжуй, мы тут внутри уже обменялись дюжиной реплик, а ты до сих пор продолжаешь громить здание. Тебе не кажется, что пора завершать погром?
Лань Сычжуй отозвался:
— Учитель Вэй, этот лютый мертвец слишком ловко уворачивается, и к тому же… он всё время ускользает от меня!
Вэй Усянь спросил:
— Он тебя боится?
— Нет, он очень силён, но, кажется, не хочет со мной биться!
Вэй Усяню это показалось любопытным:
— Не хочет навредить постороннему человеку?
Он повернулся к Лань Ванцзи:
— Весьма занятно, я уже давно не встречал столь благоразумных лютых мертвецов.
Молодой господин Цинь, напротив, разнервничался:
— Так ваш подопечный справится с ним или нет? Почему он всё ещё не сразил мертвеца?
Вэй Усянь ещё ничего не успел ответить на это, когда Лань Сычжуй добавил:
— Ханьгуан-цзюнь, Учитель Вэй, пальцы на его левой ладони растопырены, а на правой зажаты в кулак! Кажется, он что-то держит в руке!
Услышав его, двое мужчин обменялись взглядами. Затем Вэй Усянь кивнул, и Лань Ванцзи произнёс:
— Сычжуй, убери меч.
Лань Сычжуй растерянно спросил:
— Ханьгуан-цзюнь? Но у него что-то есть в руке, и я ещё не…
Вэй Усянь поднялся.
— Всё в порядке! Убери меч, больше нет нужды в сражении.
Молодой господин Цинь переспросил: