Магистр дьявольского культа
Шрифт:
— Хм, но… ему действительно хватило одного удара, чтобы удовлетворить жажду возмездия?
Лань Ванцзи ответил:
— Судя по всему, да.
Вэй Усянь с громким хрустом откусил яблоко.
— Ага. Дело в пресловутом «невысказанном гневе» (3). Люди даже после смерти не находят покоя, поскольку гнев от недоказанной правоты застревает комом в груди. Фруктами в обидчика он бросил, подвеску вернул, удар отвесил, — вот гнев в его сердце и рассеялся.
Лань Сычжуй произнёс:
— Как было бы здорово, если бы каждая тёмная тварь отличалась подобным благоразумием.
Вэй Усянь на это усмехнулся:
— Что за глупости
Лань Ванцзи подтянул верёвку ослика и бесстрастно заметил:
— Ему очень повезло.
Вэй Усянь согласился:
— Это уж точно. Молодой господин Цинь весьма удачлив.
Лань Сычжуй старательно сдерживался, но попытка провалилась, и он честно выпалил:
— И всё же мне показалось, что одного удара было маловато…
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха…
В последующие несколько дней молодой господин Цинь так и не посетил жилище заклинателей. Неизвестно, что стало тому причиной — возможно, мужчина всё ещё не оправился от удара, нанесённого лютым мертвецом, а возможно, окончательно и бесповоротно разочаровался в методах Вэй Усяня.
Впрочем, спустя семь дней до них дошли новости о нём, которые распространялись в городе.
Поговаривали, что однажды на рассвете прямо на дороге был обнаружен полусгнивший труп молодого мужчины, одетого в изодранные погребальные одеяния, вонь от которого была невыносима. И пока все раздумывали, стоит ли завернуть его в циновку, выкопать где-нибудь яму и похоронить, молодой господин Цинь проявил невиданную добродетель — выделил деньги на похороны со всеми почестями и по всем правилам. Поэтому теперь люди наперебой восхищались столь благородным поступком.
Когда заклинатели покидали город, они проходили мимо имения Цинь. Старые ворота давно заменили на новые — чёрные, блестящие и весьма внушительные. Люди входили и выходили из ворот, от жутковатой атмосферы ужаса и запустения не осталось и следа, вернулась прежняя благость и процветание.
Примечания:
(1) С одиннадцати часов вечера до часа ночи.
(2) Даос. — телесная сущность, жизненная сила и дух.
(3) Отсылка к пословице «Для человека высказанный гнев — что для Будды воскуренные благовония».
Глава 123. Экстра: Железный крюк. Часть первая
Слава имения Бай разносилась на всю округу, и по большей части это заслуга «Белой комнаты».
«Белым» строение называлось прежде всего из-за цвета. Когда имение строилось, стены покрыли белой, словно мука, известью, поверх которой хозяин решил нанести цветные узоры. Процесс продвигался весьма успешно, пока дело не дошло до постройки в западном саду. Здесь начали твориться странности, и рабочим волей-неволей пришлось отложить покраску. Вплоть до сегодняшнего дня Белая комната так и осталась сиять жутковатой белизной, совершенно не вписываясь в ансамбль остальных строений имения Бай, которые отличались скульптурной отделкой стропил и художественно разрисованными колоннами.
— На комнату навесили три замка и три засова. И какая бы жара ни царила в летнюю пору, вокруг расплывалась прохлада, будто от погреба со льдом. По словам главы семьи Бай, его отец, будучи ребёнком, однажды играл в мяч, и тот подкатился к дверям Белой комнаты. Мальчик подошёл подобрать игрушку, но не справился с любопытством и заглянул в дверную щель.
Цзинь Лин, который с каменным лицом рассказывал эту историю, вдруг запнулся, увидев, как Вэй Усянь запустил руку в гроб и, кажется, приподнял веки трупа.
Вэй Усянь, ощутив заминку в рассказе, повернулся и посмотрел на юношу.
— Заглянул в дверную щель?..
Юные ученики Ордена Лань за его спиной как по команде отвели взгляд. Цзинь Лин, помешкав, продолжил:
— …Заглянул в дверную щель и застыл как вкопанный, не двигался добрую половину дня, а когда его заметили и оттащили от дверей, упал без сознания и долго валялся в бреду, мучимый жаром. Очнувшись, он ничего не вспомнил, только с тех пор не приближался к тому месту ни на шаг. За полночь никому нельзя выходить из покоев и особенно приближаться к Белой комнате — это непреложное правило их дома. Но через несколько часов после полуночи, хотя совершенно ясно, что в комнате никого нет, можно услышать скрип старых половиц под чьими-то шагами. И ещё… — Цзинь Лин сжал кулаки, будто схватившись за воздух, и, состроив зверскую гримасу, изобразил жест, дополненный фразой: — Такой звук, будто кого-то душат, медленно затягивая пеньковую верёвку.
Несколько дней назад слуги имения Бай, на рассвете прибирая территорию, проходили мимо Белой комнаты и увидели на бумажном окошке в деревянной двери дыру, которую кто-то проделал пальцем. А на земле у входа — мужчину, лежащего лицом вниз.
Никто в имении Бай ранее не встречал этого человека. Мужчина, на вид лет сорока, был уже мёртв: мертвенно-бледное лицо, вздутые синие вены, одна рука крепко сжимала одежду в районе сердца.
Слуги до смерти перепугались, как и хозяин имения. После долгого расследования, охрана решила, что это был крайне невезучий ночной вор, которого угораздило проникнуть в запретную часть имения — Белую комнату, где он увидел что-то такое, от чего у него разорвалось сердце — от страха бедняга скончался на месте. А вот что же «такое» он узрел внутри, выяснить не удалось — охрана сняла все печати и замки с комнаты, перерыла её вверх дном, но так и осталась в полном замешательстве.
Хозяин имения Бай понимал, что дальше так продолжаться не может — раз уж дело дошло до человеческих жертв, нельзя больше делать вид, что всё в порядке, что в Белой комнате ничего не водится.
Невозможно предсказать, какие дурные события могут ожидать их в будущем, если сейчас не разрешить проблему. Поэтому господин Бай, скрепя сердце, набрался смелости и отправился на поклон в Башню Золотого Карпа с немалой суммой денег, чтобы просить заклинателей Ордена Ланьлин Цзинь о визите в их дом и помощи в устранении нечисти.
Таково предисловие к событиям сегодняшнего дня.
Лань Цзинъи, держа крышку гроба, буквально взмолился:
— Учитель Вэй, вы закончили или как… Сколько дней этому трупу… Даже вонь от лютых мертвецов не настолько…
Лань Сычжуй помог ему придержать крышку и, не зная, как утешить товарища, произнёс:
— Гроб сработан из самой дешёвой древесины, крыша погребального дома прохудилась, а стены продуваются ветром, за помещением явно никто не присматривает. Не удивительно, что труп лежит здесь уже несколько дней. Продержись немного, нам ещё нужно сделать записи.